Никто не ответил.

Жуки-бомбардиры гуськом взобрались по двери и вползли в замочную скважину. Послышалось тихое шипение: они обрызгивали замок кислотой (так жуки этого вида обороняются от врагов). Кислота разъела металл. Замок, лязгнув, свалился на пол. Там его подхватил взвод навозных жуков.

Даркус толкнул дверь. В темноте раздавались очень странные звуки: шипение, пощёлкивание и попискивание.

Даркус перешагнул порог. В камере не было ни окон, ни электрического освещения.

Огненосные щелкуны с ярко светящимися точками на спинке шустро пробежали по полу и окружили неподвижно лежащую фигуру посреди камеры.

– Папа? – Даркус осторожно приблизился. – Пап, это ты?

Человек лежал ничком и как будто спал.

– Папа! – Даркус, сев прямо на пол, перевернул отца на спину и положил его голову к себе на колени. – Папа, это я, Даркус!

– Нет, – тихо всхлипнул папа, – она схватила моего мальчика!

Папина борода сильно отросла, и волосы спутались колтуном.

– Нет, папа, я здесь!

– Я молился, чтобы это был просто страшный сон, – прошептал папа. – Очередной обман, чтобы меня помучить. Всё пропало…

Глаза Даркуса немного привыкли к темноте. Он увидел, что вокруг папы и прямо на его теле копошатся какие-то чёрные козявки, с виду похожие на больших муравьёв. Он смахнул нескольких рукой, и тут набежали жуки-скакуны. Быстро, как молния, они перекусывали козявок острыми жвалами и отшвыривали прочь, в темноту. Козявки вмиг разбежались по углам и затаились.

– Папа, слушай! Мы пришли за тобой.

Папа стиснул его руку:

– Сынок, беги! Спасайся!

– Без тебя мы никуда не уйдём.

– Даркус, я прикован к стене.

Он пошевелил ногой, и Даркус услышал, как звякнула цепь.

– Бомбардиры! – тихонько позвал Даркус. – Помогайте!

Бартоломью Катл растерянно огляделся:

– С кем ты разговариваешь?

– Не волнуйся, пап, мы тебя вытащим!

– Я даже не знаю, где я.

– В особняке «Вершины», в доме Лукреции Каттэр, – ответил Даркус. – А ты помнишь, как ты сюда попал?

– Я был в музее, в хранилище. Он уже ушёл. Я должен был сообразить, что это опасно… – Бартоломью Катл покачал головой. – Я получил письмо с убитым жуком. В письме говорилось, что данный экземпляр вёл себя необычно. Я пошёл проверить, и…

– И что?

– Вместо голиафа в шкафу оказались чернотелки – целое полчище. Они уже ждали и сразу выпустили какой-то газ… Это мне показалось, наверное. Потом комната закружилась… Ящики с образцами стали сами собой открываться, оттуда выползли сотни рогачей Гранта… Нет, это я что-то путаю. Они же вымирающий вид…

Вспомнив аквариумы с жуками, Даркус подумал, что папа ничего не путает.

– Наверное, у меня начались галлюцинации. Потом я увидел потолок, а потом ничего не помню. Очнулся я уже здесь, и она тоже тут была. – Папа вздрогнул. – Она надо мной смеялась. Даркус, она безумная! Я её совсем не такую знал пятнадцать лет назад. Она говорила ужасные вещи… Уходи отсюда! Скорее!

– Пап, послушай меня. Тебя похитили генно-модифицированные жуки Лукреции Каттэр. Она ставит над ними опыты. Не знаю зачем, но эти жуки ей служат, они тебя и отравили ядовитым газом.

– Даркус, жуки не могут никому служить. Много лет назад мы пытались заставить жуков работать на нас, но сумели только создать жуков, наделённых индивидуальностью.

– Нет, пап, ты послушай! Я видел её жуков. Они злые, как голодные волки. Они тебя похитили. Об этом во всех газетах писали. Ты не выходил через дверь – Эдди всё время там дежурил. Ты просто исчез.

– Исчез? Но как?..

– Рогачи Гранта вынесли тебя через вентиляцию.

– Это невозможно… Я бы…

– Около вентиляционного отверстия Бакстер нашёл твои очки.

– Бакстер?

– Это жук-носорог. Из тех, хороших жуков. Они помогают тебя спасать. Пожалуйста, делай, что я говорю, а то у нас времени мало.

Пикеринг открыл глаза, приподнялся и ударился головой о спину Хамфри.

– Проснись! – Он ущипнул Хамфри за руку. – ПРОСНИСЬ! Ты у меня на ногах сидишь!

Пикеринг отвесил двоюродному брату пощечину. Хамфри открыл глаза и стукнул Пикеринга по голове.

Голова Пикеринга дёрнулась назад, отскочила от матраса и боднула Хамфри в плечо.

– Слезь с меня!

– Где я? – простонал Хамфри. – Башка трещит!

– Ты в моей комнате, на моей кровати, сидишь на моих ногах!

– Тихо, не ори!

Хамфри ухватился за дверной косяк и с трудом поднялся. Изголовье кровати грохнулось об пол.

Пикеринг взвыл. Теперь он видел свои ноги, но не чувствовал их.

– Ты сломал мне ноги!

– Точно, они какие-то не такие, – согласился Хамфри, почёсывая в затылке.

Ступни Пикеринга были вывернуты в обратную сторону.

Пикеринг попробовал встать – и упал. Он барахтался на полу, словно рыба, которую вытащили из воды.

– Ненавижу тебя! Ненавижу! Ненавижу!

Хамфри только фыркнул:

– Подумаешь, ноги! Их и вправить можно.

– Сейчас уже есть восемь часов? – спросил Пикеринг. – Лукреция Каттэр должна приехать…

– О да-а! – заулыбался Хамфри.

– И забрать жуков…

– О да-а!

Их отвлёк шум подъезжающих машин. Хамфри выглянул в окно.

– Это она и ещё грузовик, остановились напротив.

– Это точно она?

– Ага.

– А я идти не могу! – завопил Пикеринг.

– Ну, извини, – равнодушно сказал Хамфри.

Снизу послышался стук в дверь. Хамфри направился прочь из комнаты.

– Стой! – Пикеринг замахал руками. – Куда пошёл?

– Открывать.

– Без меня не смей!

Хамфри гнусно ухмыльнулся.

– Ты мне ноги отдавил – значит, понесёшь меня вниз.

Хамфри притворился, будто обдумывает это. Затем помотал головой:

– Не-а.

Пикеринг завизжал что было силы:

– Хамфри Уинстон Шанс, если ты меня не отнесёшь вниз по лестнице, я скажу Лукреции Каттэр, что ты нарочно сломал мне ноги, что тебе нельзя доверять и что ты задумал сбежать с её деньгами!.. МЫ ЖЕ ДОГОВОРИЛИСЬ, ДУБИНА МЕРЗКАЯ!