— Здравствуйте, — поздоровалась я, потому что остальные мои спутники были на грани упасть от усталости прямо на пороге. — Добрый человек сказал, что вы можете нас приютить на ночь.

— Кончено, — кивнула старушка, — и пирожки с рыбой готовы и чаек. Проходите.

— Мы можем заплатить, — сказала Лю или Ля.

— Ой, не надо, — отмахнулась Анна. — Вы проходите за стол сразу.

Больной следователь доверившись нам, ослабел совсем, Анна уложила его на печку, дав ватное одеяло.

Пирожки закончились быстро, самовар пришлось ставить снова. Мальчика я раздела и уложила в кровать. Старухи раскидали свои коврики прямо на полу. Я им предложила лечь с ребёнком, они отказались. Малой с деловым видом попивал чай из гранёного стакана. Под светом керосиновой лампы, он почитал газету двадцатилетней давности, чудом сохранившуюся. Улыбался и смеялся, как в детство вернулся.

Я вела тихую беседу с хозяйкой дома, выяснив, что связи с внешним миром старушка давно не имеет, не знает что такое электричество, машины и радио. Отель она не посещала, крутилась возле своего хозяйства, где брала чай, рыбу и муку неизвестно, говорила, внук приносит.

— Утром выйдете в лес, — говорила Анна. — Пойдёте ровно на восток пол километра, там найдёте границу. Если мальчик Проводник, сможет линию переступить, окажитесь в приграничном пространстве, туда туристов водят. Потаскухи да шаманы. А дальше уже Эти живут. Зачем вам туда?

— Дитя Лешего мне нужно, — ответила я, внимательно следя за реакцией.

Старуха поникла, на лице отобразилось горе и несгладимая печаль в морщинах. Она сидела на табуретке, положив старческие руки на колени, и смотрела в пол.

— Гадь Лешевна, — прошептала Анна. — Страшное существо, мужа моего много лет назад сгубила. Не совались бы вы к ней.

— Далеко от границы живёт? — нахмурился Малой.

— Не знаю, — покачала головой старуха. — Говорят очень далеко на восток в самой глуши. Послушай, девочка, Гадь ведьма древняя, людей не принимает.

— А мы не совсем люди, — сказала Ля, она приготовила трубку и уселась рядом с топкой, чтобы покурить.

— Были тут одни возмущённые, — шёпотом говорила мне Анна. — Три подружки за своими мужьями пошли. Пропали безвести. Гадь Лешевна в огне не горит и в воде не тонет. Пулями серебряными в неё стреляли, а толку нет. Как убить никто не знает. — Анна тяжело вздохнула. — Бессмертная она.

— Быть того не может, — отозвалась Ля, заворожённо глядя на горящие поленья. — Долгожитель не значит бессмертие. Все, что плоть имеет, имеет и смерть.

— Серьёзно, видно настроены, — прошептала хозяйка дома и посмотрела на измотанного Малова, а потом перевела взгляд на меня. — Подруга моя там живет, хульдра* по имени Хильда, вам к ней попасть надо, табака отнести, подарков каких. Хильда с Гадей давно на ножах, может, чем поможет. Ложитесь спать. До рассвета разбужу и выпровожу.

______________________

*Хульдра — женщина-ведьма с бычьим хвостом (сканд. Мифология)

***

— Просыпайся, уходим немедленно, — тряс меня за плечо Малой. Я свернувшись калачиком спала обняв мальчика, который даже вспотел под тремя одеялами. А в доме стоял дикий холод, хотя печь топили всю ночь.

Я погладила ребёнка по волосам. И разбудила его. Мой ребёнок. У меня проснулись самые настоящие материнские чувства.

Глядя на обеспокоенного и даже напуганного Малова, стала одевать обувь и свою куртку. Министр натягивал неумело одежду на Хиё и схватив его на руки кинулся на выход. Я за ним, на ходу натягивая сапог.

Следователь с округлёнными от страха глазами выскочил из дома. Малой, с ребёнком на руках, аккуратно провел меня за собой, стороной от печки, к входной двери.

Анна полупрозрачная, растворяющаяся в воздухе пыталась призрачной кочергой почистить печь от золы. Кочерга настоящую золу не подцепляла, бабушка ругалась. Призрак не обратил внимание на нас.

Мы выбежали из дома и побежали в сторону леса, за удаляющимися Ля и Лю, которые не по возрасту носились, как девчонки. За ними улепётывал перепуганным следователь. Утро обещало быть ясным и морозным. В чистом поле заиндевела, поникшая, не скошенная летом, трава, земля пряталась под снегом. Дома, в которых прошлой ночью горели огни, были полуразрушенными, покосившимся и безжизненными. Отель на берегу озера остался позади за спиной.

— Она приведение что ли? — кричал Борзый на бегу. Хотел впечатлений, получил.

— Мир призраков, — ответил ему Хиё, — даже чай с пирогами попили, но я не уверен, что нам это не приснилось.

— Пироги? — возмущался Малой оглядывая пустующее поле.

— Да. Мы голодные и спали в ледяном разрушенном доме, а вчера беседовали с умершей бабушкой, — спокойно объяснил ребёнок.

— Судя по газетам в доме, двадцать лет, как мертва. Надеюсь, подружка ещё жива, — собирался с духом Малой.

Мы вошли в лес, как стеной возвышавшийся над ними. Мрачно-мистическая тайга с неведомыми тропами. Мы остановились с ужасом глядя на компас в руках следователя. Стрелка крутилась то в одну сторону, то в другую. Деревья росли кронами в разные стороны, и где тут восток разобраться было сложно. В молчании уставились на Хиё. Я поправила на нём шапочку, мальчик указал направление.

Вскоре мы вышли на утоптанную дорогу и прошли по ней в полном молчании. Пока Хиё не спрыгнул с рук Малова и не приказал всем остановиться.

— Я должен всех предупредить, — очень по-взрослому сказал ребёнок. — В мире Эти, каждый из вас будет тем, кем является на самом деле.

— И? — не понял подвоха следователь и внимательно нас всех рассмотрел.

— Ничего страшного, мы не все люди, — пояснил мальчик и, выпрямившись, вытянул руки вперёд.

Запахло магией. Из маленьких ручек стали вытекать жёлтые потоки энергии. Колдовство образовало мутное кольцо, похожее на испорченное зеркало. Муть рассеялась, и открылись настоящие врата.

Первой через врата прошла старуха Лю с сумкой за плечами. Её богатые одежды спали на землю. Она вытянулась под два метра ростом, ноги стали тощими копытами, между обвисшими дряхлыми ягодицами упал длинный тигриный хвост. Тело, старушечье покрытое седыми волосками, лицо похожее на морду, заострилось, глаза черные без белков мигали веками снизу вверх. Острые мохнатые уши. Редкие седые волосы, сальными прядями укрывали белые ветвистые рога. Очень старое существо одним копытом в гробу. Если бы не человеческая личина, её бы убили при первой встречи.

Закричал Малой, следователь шарахнулся в сторону, направив пистолет в неведомое существо.

— Стой! — крикнула я. — Это же Лю! Не пугай ребёнка!

— Оно опасно? — дрожащим голосом спросил Борзой, не собираясь опускать пистолет.

— Нет, — ответило существо и улыбнулось.