— Верю. При подходе к рубежу максимум осторожности.

— Майор, солдаты выполнят задачу, чего бы это ни стоило, — произнес Армани.

— А нам с тобой, Мухтар, не надо вот так, чего бы это ни стоило. Солдаты должны сжечь танки и остаться живыми.

— Все будет хорошо.

— Отправляй группу!

Насупило время ожидания.

Ровно через час, Жилин даже удивился, в 22.26 на связь вышел Смирнов:

— Первый! Четвертый!

— Да! — кратко ответил командир группы.

— Мы на месте.

— В селении?

— На самой окраине, здесь пустой дом, сад вырублен, обзор хороший, улица, кстати, в десяти метрах. Друг начинает поиск.

— Аккуратней!

— Конечно!

— До связи!

Спустя всего четыре минуты прошел доклад от командира огневой группы, сержанта Кариба Узара, доложившего о выходе на рубеж огня. Он подтвердил наличие танков на позиции, в траншеях — пулеметчиков.

— Цели расположены удобно для поражения? — спросил Жилин.

— Видим башни, стволы на нас. Желательно, конечно, развернуть их, но мы этого не можем.

— Мы сможем. Будьте готовы по команде открыть огонь.

— Да, Первый! До связи!

Жилин перевел станцию в режим «приема», взглянул на капитана Армани:

— Придется, Мухтар, все же имитировать атаку отсюда.

Тот согласно кивнул.

— Второй! Первый! — вызвал заместителя майор.

— На связи!

— Срочное построение группы у ЗСУ!

— Есть!

— Я выдвигаюсь к холму.

— Принял. Только один вопрос: дозорных снимать?

— Снимай. Всех в строй!

— Есть!

Жилин подошел через пять минут. Бойцы стояли в шеренгу, тихо переговариваясь между собой. Увидели командира, замолчали.

— Товарищи офицеры! — подал команду капитан Туренко.

— Товарищи офицеры, — заговорил Жилин, — кто у нас может водить «Шилку»?

— А чего ее водить? Это же та же САУ для десантных войск, на базе плавающего танка «ПТ-76».

— Значит, ты сможешь?

— Да без проблем.

— Отлично, будешь механиком-водителем.

— Вообще-то экипаж ЗСУ — четыре человека, — заметил прапорщик.

— Нам нужно лишь одно: чтобы самоходная установка показалась перед боевиками на безопасной дистанции.

— Ну, это другое дело.

— Слушай задачу. В 23.00 Гаврилов выводит ЗСУ на грунтовку, ведущую к Мурвану, бойцы группы следуют пешим порядком рядом. Проходим восемьсот метров, встаем.

— Могли бы и оператора посадить да влепить по позициям «духов» из четырех стволов, — сказал Туренко.

— Так и планировалось, но я изменил решение. Сам знаешь, скорострельность ЗСУ бешеная. Боекомплект у этого типа установки — три тысячи снарядов в минуту, с четырех стволов она выбивает три тысячи четыреста снарядов. Значит, не пройдет и минуты, весь боекомплект будет израсходован. Мы же должны передать ЗСУ ополченцам. Так что не будем тратить снаряды, они пригодятся в Эль-Руване. Да и целей подходящих нет. Просто демонстрируем установку, которая может превратить в хлам любое строение, любую позицию, и все. Отвлекаем «духов» на время атаки взвода сирийского спецназа. На расстоянии в два километра от позиций танки нас не достанут. Да и сирийцы не дадут боевикам времени заниматься нами. Задача ясна?

— Так точно, — ответили бойцы.

— Вот и прекрасно. Десять минут на перекур, тебе, Женя, — обратился майор к Гаврилову, — завести ЗСУ и вывести ее из укрытия.

— Есть, командир!

Вскоре раздался свистящий гул и фырканье дизеля. «Шилка» завелась без проблем. Гаврилов вывел ее из укрытия. Показался из люка, тоже закурил. Время пока терпело.

Жилин тем временем вызвал на связь Армани:

— Мухтар! Ответь Первому!

— На связи!

— Где ты, что у тебя?

— На месте.

— Стрелки?

— На позициях.

— «Коробки»?

— В балке, подниму, как пойдем в «гости», после того как откроем ворота.

— Понял. Жди команды. До связи!

— До связи!

Теперь все ждали результатов работы группы Смирнова.

Российские спецназовцы и их сирийский коллега спокойно прошли в крайний, на отшибе, дом, откуда просматривались все стороны селения. Как ни странно, с востока Идрис Радани не выставил дозорный пост. Видимо, считал, что главная угроза исходит от российской авиации и со стороны района бывшей базы особой команды. В принципе, правильно считал, но не учитывал, что подошла рота сирийского спецназа, а это кардинально меняло обстановку.

Обосновавшись и осмотревшись в доме, Смирнов повернулся к сержанту Давару:

— Твой выход, Рахат, оставь оружие, рацию, аптечку и попытайся пройти селение. Отсюда мы не наблюдаем ни часовых, ни патрулей, следовательно, логово Радани или в центре селения, или ближе к позициям на юге.

— Я узнаю!

— Ты говоришь это так уверенно, будто у тебя здесь есть осведомитель.

— Должен узнать, значит, узнаю. Услышите выстрелы, не выходите из дома. Мне не помогайте, себя загубите.

— Это не тебе, сержант, решать.

— Мне, старший лейтенант. Ты опытный воин, зачем делать глупости, когда ясно, что подчиненному ничем не помочь?

— Да, ты прав. Постарайся, Рахат, не попасть в переплет, — вспомнив ситуацию с Опариным, согласился Смирнов.

— Я постараюсь. До встречи! — сириец подмигнул Смирнову и исчез в проеме окна.

— Как тень ушел, — проговорил Соболь, — смотрю на бывший сад, хоть чем-нибудь выдал свое присутствие. Без толку.

— На то он и профи.

— Да, судя по бойцам этого взвода, вся рота такая. А это что значит, Боря?

— Что?

— Что скоро у Асада будет боеспособная армия, которая выбросит из страны всякую нечисть.

— Ну, до этого далеко.

Рахат Давар тем временем садами направился к центру села. Он оказался пуст. Странно было смотреть на эту пустоту. Сержант помнил Мурван совершенно другим. Многочисленным, с приветливыми жителями разных национальностей, жившими в мире и согласии, играющих на улице детей, большие отары, стада коров. Смех и песни по вечерам, фильмы в клубе. Сейчас везде царило запустение. Вдруг впереди раздались шаги. Кто-то, их было двое или трое, шел по улице. Не прячась, шаркая ботинками. Патруль!