семейному пляжному отдыху 1950-х годов, о котором она мечтала в детстве: розовая сахарная вата и голубые леденцы, колесо обозрения и автодром, и большие плюшевые мишки, которые мог папа выиграть для тебя, набросив кольцо на горлышко бутылки. У нее в детстве никогда не было таких семейных каникул. Поездка в Диснейленд с Кенджи и Бенни очень напоминала сбывшуюся детскую мечту, и Аннабель надеялась съездить еще раз, но увы… а телефон снова и снова наигрывал «У моря», очевидно, просто издеваясь над ней.

Бенни всегда писал смс, так что это точно не он. Может быть, школа? И где он, этот чертов телефон? Сигнал прекратился. Кто бы это ни был, он мог оставить сообщение. Во всяком случае, можно не сомневаться: это не начальник. Когда Чарли нужно было связаться с ней, он пользовался внутренним программным интерфейсом агентства, и это действовало Аннабель на нервы. Она терпеть не могла то, как он появлялся в углу экрана. Ей начинало казаться, что он всегда там сидит, прячась за тонким слоем жидких кристаллов.

Был уже почти час дня, пора было обедать. Прошли те времена, когда она могла уйти в полдень и сесть на автобус, чтобы забрать Бенни из школы, а по дороге заехать в «Майклс». Во-первых, Бенни ей это запретил. Матери старшеклассников не должны встречать детей после школы, чтобы отвезти домой на автобусе. Старшеклассникам вообще не нужны матери, и точка. Кроме того, у нее все никак не заканчивался испытательный срок, и вдобавок к новостным лентам Чарли поручил ей мониторить социальные сети. У Аннабель совсем не оставалось времени на рукоделие.

Встав со стула и распрямившись, она услышала, как щелкнул коленный сустав, и боль пронзила бедро. Сидячий образ жизни вреден для здоровья. Ей полагалось каждые двадцать минут вставать, потягиваться и ходить, но она постоянно забывала об этом, да и побаивалась за сердце. Кроме того, она боялась высокого кровяного давления, рака молочной железы, повышенного уровня холестерина, диабета и тромбоза глубоких вен. Она боялась преждевременной смерти. Когда Аннабель встала, ее телефон упал на пол. Оказывается, она на нем сидела. Ну, как обычно. Она подняла трубку и посмотрела, кто звонил, но номер был незнакомый. Реклама какая-нибудь. Сообщение на автоответчике было на китайском языке.

На кухне она нашла открытый пакет с кукурузными чипсами и недоеденную банку сальсы. Она отнесла их к себе в спальню и легла на кровать, чтобы дать отдохнуть спине. Кровать была старая, а матрас продавленный. Аннабель читала в Интернете, что матрас нужно менять каждые восемь-десять лет или после тридцати тысяч часов сна. Но это был матрас, на котором она спала с Кенджи и где они занимались любовью и зачали Бенни, и мысль о том, чтобы вынести эту вещь на мусорку и оставить там мокнуть под дождем, казалась ей невыносимой.

Она посмотрела на часы на прикроватном столике. Наверное, в школе сейчас тоже обед. Интересно, как там дела у Бенни. С каким удовольствием Аннабель покупала ему школьные принадлежности! Она достала свой телефон и напечатала: «Хорошо пообедал?» Она подождала, но Бенни не отвечал. «Как тебе новый контейнер для еды?» Может быть, обед уже закончился. «Надеюсь, у тебя все хорошо?» Сын по-прежнему не отвечал. «Люблю тебя!» – написала Аннабель и уставилась в потолок.

Чипсы и сальса – это ерунда. Что ей действительно нужно, так это салат. Хороший такой большой салат с помидорами, морковкой, авокадо и другими полезными продуктами. Неплохо бы поехать на автобусе в магазин натуральных продуктов и купить салат в салат-баре, но для этого нужно на целый час отлучиться с работы, и Чарли тут же заметит это, а кроме того, продукты там до смешного дорогие. Да и перед людьми, которые там закупаются, Аннабель каждый раз испытывала некую неловкость. Или так: чувствовала стыд за свой не вполне здоровый образ жизни. Да ладно, Аннабель, скажи прямо и честно: ты жирная. И ты чувствуешь себя перед ними жирухой. Ну и прекрасно, подумала она, села и опустошила в себя пакет с чипсами, потряхивая его, чтобы не осталось ни крошки. Ну и фиг с ними. Она стала спускаться вниз по лестнице. Не нужен мне ваш салат-бар. Можно купить отличный листовой салат со скидкой в дешевом нездоровом супермаркете и готовить себе салат самой. Прямо сегодня после работы можно пойти. Да, но нужна будет сушилка для салата. Где-то в доме был такая, но давно уже не попадалась. Что ж, всегда можно купить еще одну через Интернет.

Пустая банка из-под сальсы не помещалась в переполненном бачке для перерабатываемого мусора, и Аннабель оставила ее в раковине. Пакет из-под чипсов она смогла запихнуть в переполненное ведро для обычного мусора. Вернувшись в свой «центр управления полетами», она устроилась в эргономичном кресле и уже развернулась лицом к мониторам, но тут ее внимание привлек какой-то предмет на столе. Это оказалась «Чистая магия», лукаво выглядывавшая из-под груды вырезок.

Как странно! Как эта книжка туда попала? В последний раз Аннабель видела ее в постели, когда уснула за чтением. Это было несколько месяцев назад, до Инцидента с Ножницами, когда тревога за Бенни заслонила от Аннабель все остальное. Книга, видимо, была завалена другими вещами – но теперь она каким-то волшебным образом оказалась здесь, чтобы напомнить Аннабель о ее благих намерениях. Аннабель встала и вернулась на кухню.

Так, понедельник – это день обычного мусора или перерабатываемого? Городские власти все время меняют расписание мусоровозов. Раньше за этим следил Бенни, но в последнее время перестал. Наверное, отчаялся. Миссис Вонг тоже иногда напоминала ей про мусор, но недавно старушка упала с крыльца своего дома, сломала бедро и попала в больницу, и теперь по дому бродит ее негодный сын. С годами угрюмый и тощий подросток превратился в угрюмого и тощего парня; он ездил на шикарной машине, носил дизайнерские спортивные костюмы и черные очки и уговаривал мать продать дом. Аннабель слышала через стену, как миссис Вонг кричит на сына по-китайски, а Негодный отвечает ей по-английски, что она идиотка, сидит на золотой жиле и не наживается, и напрасно не верит, что сын о ней позаботится. Аннабель совсем недавно подписала с хозяйкой новый договор аренды, но все эти события вызывали беспокойство.

На тротуаре перед домами стояло несколько мусорных баков, но все они были пусты. Машина уже проехала. Расстроившись, Аннабель понесла мешки обратно во двор, а потом услышала голос Негодного.

– Йоу, Миз-Оу… – Голос у него был высокий и неприятный, не менявшийся с подросткового возраста, а еще Негодный всегда произносил ее имя в одно слово, что тоже