litbaza книги онлайнИсторическая прозаАдмирал Ушаков - Леонтий Раковский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 42 43 44 45 46 47 48 49 50 ... 84
Перейти на страницу:

Остальным русским шлюпкам пришлось отойти назад. Пристать к «Капитание» было бы трудно, потому что усилился ветер, а из нижнего дека било пламя. Кроме того, их потопила бы масса обезумевших людей, которые и так уже начали бросаться с горящего корабля в море.

Ушаков велел перекрепить паруса потуже, чтобы в них не могла завалиться искра, и обливать их водой.

Он с минуты на минуту ждал взрыва турецкого корабля.

Матросы на руках внесли на шкафут трехбунчужного пашу.

Саит-бей, глубокий старик, жевал сухими губами и растерянно повторял:

– Яваш![64] Яваш!

Бомбардир Власьич ответил с улыбкой:

– Знаем, ваше превосходительство, что ты, брат, теперь наш! Никуда не денешься. Васька, держи его, сукина сына, покрепче: ерзает, старый черт! – обернулся он к Легостаеву, несшему с ним пашу.

И тут раздался страшный взрыв. Все кругом заволокло дымом. Сверху на корабль посыпались головешки, доски, куски канатов, а потом послышался плеск – и все смолкло: это взлетел на воздух и затонул 74-пушечный «Капитание».

Ушаков встретил Саит-бея на шканцах. Престарелый турецкий адмирал подошел и, глядя исподлобья, как затравленный зверь, приложил руки ко лбу.

– Это его превосходительство адмирал Ушаков! – сказал ему по-турецки переводчик.

– Ушак-паша! – повторил с почтением Саит-бей, пристально глядя на знаменитого русского адмирала.

И еще раз низко склонился, приложив руку к своим сединам.

XIX

Когда пришли в Севастополь, адмирал Ушаков пригласил к себе всех своих боевых командиров на обед отпраздновать такую замечательную победу.

Турки потеряли три самых лучших линейных корабля; флагманский 74-пушечный корабль не дошел до Константинополя – затонул в пути. В пути же погибло и несколько мелких судов.

Как передавали «купцы», пришедшие в Севастополь, румелийский и абазинский берега были объяты ужасом.

Победа была полная: русский флот отделался небольшими повреждениями. Потери в людях: двадцать один убит и двадцать пять ранено.

Товарищи делились за обедом впечатлениями боя. Ушаков, посмеиваясь, рассказал, как Саит-бей, едва взойдя на палубу «Рождества Христова», стал проклинать своего малодушного двадцатидвухлетнего капудана Гуссейна.

– Как это он цветисто ругался? – спросил адмирал у Данилова.

«Презренный сын мыши и зайца!» – вспоминал флаг-капитан.

– Жаль, на «Капитание» погибла вся турецкая казна! – сказал командир «Рождества Христова» Елчанинов.

– Да, пригодилась бы для наших годовых порционных денег, – согласился Федор Федорович.

Смеялись, вспоминая, как пленные турки, которых выловили после гибели «Капитание» из воды, боялись всходить по трапу на русский корабль.

– Думали, что мы им сейчас же отрубим головы!

– У турок, брат, долго не разговаривают: на кол или секим башка! – сказал Кумани.

Своеобразными героями дня оказались двое капитанов: Кумани и Веленбаков.

Сын Кумани, шестнадцатилетний гардемарин Михаил, находился с отцом на «Иоанне». Во время боя он испугался артиллерийского огня турок, которые были на пистолетный выстрел от «Иоанна», и спрятался в деке за мачтой, с противоположной от турок стороны. Отец случайно заметил это, вытащил Михаила, посадил гардемарина на заряженную 24-фунтовую пушку и выстрелил.

– Больше не прятался? – смеялся Ушаков.

– Не-ет!

– Значит, отбил охоту праздновать труса?

– Думаю – навсегда!

Веленбакова все хвалили за самообладание и находчивость, которые он проявил, очутившись со своим фрегатом в гуще турок.

– Знаешь, Нерон, я уже, признаться, не думал, что ты выйдешь живым из этой дикой истории, – сказал Голенкин.

– Веленбаков переночевал в одной мазанке с чумным и то остался жив! – вспомнил капитан «Св. Павла».

– Я как увидал, где стоит «Амвросий», мне даже стало жарко, – говорил капитан Заостровский.

– Да-а, беспокоился и я, нечего греха таить! – признался Ушаков. – Но знал: Веленбаков – русский человек, не растеряется!

– Спасибо, Федор Федорович, – смеясь поклонился адмиралу Веленбаков. – Не за себя, а за русский народ спасибо!

XX

На кораблях Севастопольской эскадры шла горячая работа. Весна была не за горами, и приходилось готовиться к следующей кампании – турки не успокаивались.

Минувший 1790 год прошел славно – побили турок в Керченском проливе и у Тендры, и корабли требовали ремонта: изорвались паруса, вытянулись снасти, из щелей повылезла конопать, южное горячее солнце выварило из палубы и снастей всю смолу.

И команды работали не покладая рук.

Плотники стучали топорами, такелажники ходили измазанные смолой и дегтем. Конопатчики, как мухи, облепили весь корабль сверху донизу.

Ушаков ненавидел канцелярские дела, но хозяйственные любил и умел ими руководить.

– Следите, чтоб смола не перекипела, а то будет сильно крошиться, – предупреждал он в одном месте.

В другом обратил внимание на пеньку:

– Гнильем пахнет. Десятник, почему взял второй сорт?

Так он ходил сегодня целое утро и смотрел, как ремонтируют корабли и фрегаты, а теперь возвращался домой.

Федор Федорович был доволен, что кончается еще один зимний день, что скоро весна и скоро опять в море…

На берегу не было того раздолья, как в море.

Он вошел в прихожую и остановился: из приемной доносились чьи-то спорящие голоса.

– Не надо, маменька, я один, – умолял молодой, незнакомый голос.

– Я пойду с тобой, адмирал меня хорошо знает, – возражал женский голос, который Федор Федорович сразу узнал.

– Но ведь я не маленький. Я – мичман!..

Ушаков быстрыми шагами пошел через приемную к себе в кабинет, делая вид, что не замечает сидящих у окна посетителей.

Он снимал шинель, а руки у него дрожали.

«Это Любушка с сыном. Неужели Егорушка уже мичман? Так скоро? Хотя после встречи в Херсоне прошло – подумать только! – восемь лет. Значит, восемь лет не видались!»

Как часто Федор Федорович вспоминал ее, думал о ней! Ждал этого часа, когда опять увидит ее все озаряющую улыбку, услышит ее милый голосок.

И вот она здесь.

Федор Федорович сел за стол. Машинально перебирал какие-то бумаги из Адмиралтейств-коллегии, а думал о своем.

Вошел секретарь, подпоручик Федор Чалов:

1 ... 42 43 44 45 46 47 48 49 50 ... 84
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?