Я заметил, что, произнося эти слова, Девяносто девятый вёл себя неестественно: глаза его остекленели и потеряли всякое осмысленное выражение, жестикуляция стала полностью механистической. Теперь это была только кукла. Очевидно, Предводитель управлял не только голосовыми функциями кио, но и полностью взял под контроль его тело.

Мне сделалось страшно: а вдруг это может произойти и с Сержантом? Кто знает, действительно ли ему удалось оборвать все связи? Вдруг Предводитель потянет за невидимую ниточку и кио вновь окажется в его власти?

Однако Сержант развеял все опасения, заговорив:

– Спрашиваешь, кто ты такой… Давай рассудим. Ты вернул меня к жизни, это правда, и сразу же лишил её. Я превратился в механического болванчика, которым удобно управлять на расстоянии. Я выполнял твои прихоти, орудовал в рамках заложенных программ. Свобода выбора… Я забыл, что это такое. Для меня существовала лишь твоя воля. По приказу убивал или миловал, не зная почему и не давая отчёт в своих действиях. Быть может, на моих руках невинная кровь, а на совести чудовищные преступления. Ведь тебе было плевать на страну и людей, ты думал лишь о себе. Поэтому для меня ты благодетель, превратившийся во врага.

– Вот как. Мне горько выслушивать это, – покачал головой Девяносто девятый.

Он по-прежнему говорил голосом Предводителя. Очевидно, тому ещё не наскучил диалог.

– Стоило лишь ослабить твой контроль, и ты превратился в жалкую амебу, недостойную гордого звания кио, – продолжил Девяносто девятый. – Да, была война. Да, мне порой приходилось отдавать жестокие приказы. Да, ты убивал потому, что этого хотел я. И всё равно – ты солдат. А солдат обязан подчиняться приказам.

– Даже преступным?

– А кто ты такой, чтобы судить об этом? Разве шахматная фигурка на доске имеет понятия о мотивах, которые двигают гроссмейстером? Разве она видит глубину его замыслов? Она просто идёт с клетки на клетки, не забивая голову глупыми вопросами. Ты с самого начала был такой фигуркой. Поверь, после того, как тебя превратили в кио, мало что изменилось. Однако ты затронул тему морали. Дескать, насколько правомерными были твои поступки, продиктованные моей волей? Я тебя успокою. Дай я тебе полную свободу, уверен, ты поступил бы так же – пришёл и убил того, кого приказано.

– Это лишь слова. Сделай доброе дело – вели своим роботам не препятствовать. Мы несём ценную информацию, которая поможет спасти этот мир.

– Какой мир?! – неожиданно захохотал Девяносто девятый.

От его безумного смеха вздрогнули все, кроме кио. Этот механический скрежет действовал угнетающе. Было ясно – кем бы ни был таинственный Предводитель, но у этого парня однозначно съехала крыша.

– От привычного мира остались только ошмётки. Есть ли смысл спасать то, чего фактически нет? Он убивает сам себя! – высокопарно заявил он.

– А ты хочешь ускорить этот процесс? – спросил Сержант.

– У меня другие планы. Мир нужно перезагрузить по-новому, и тогда он изменится, воспрянет к жизни. Я ещё не знаю, какое место могу в нём занять. Мне ближе статус наблюдателя, чем участника. Но я не пропущу вас. Считай, что это личное, если такое вообще возможно между мной и тобой, неблагодарная жестянка!

Предводитель вернул управление Девяносто девятому, тот перестал быть застывшей глыбой, оживился и, страшно скаля рот, приказал верным псам:

– Взять их!

Очереди из пулемёта Сержанта и моего «Витязя» не смогли сдержать атаку киберпсов. Танталовым тварям пули были нипочём. Разве что одна тварь взвизгнула и упала, её передние лапы были перебиты, но это не помешало собаке с не меньшей яростью ползти в нашу сторону. Здесь бы РПГ или, на худой конец, «Муху»! Но где их найдёшь?!

Рожок «Витязя» быстро опустел. Я с сожалением бросил его на землю, затем схватился за трофейный штык-нож с американской М-16 (сами винтовки брать не стали, после короткого осмотра выяснилось, что они безнадёжно испорчены и годны разве что в качестве дубины). Рядом прогавкал и быстро замолчал АПС маркитанта. Он тоже отстрелялся и тоже без особой пользы.

Весь наш боезапас пропал впустую. Всё, что мы выиграли, – несколько секунд задержки.

Сержант шагнул вперёд, выпуская из ладоней острые лезвия.

– Принимаю основной удар на себя, – произнёс он.

– А мы? – спросил я.

– А вы постарайтесь выжить.

Киберпсы – не крысособаки. Да, они не обладают телепатическими способностями и медлительны, но при этом намного массивнее и сильнее. Если приплюсовать почти неуязвимый танталовый корпус, было ясно, что песенка наша спета. Надо быть наивным юношей, чтобы поверить, что мы отмахаемся от них ржавыми штык-ножами.

Сразу две собаки сбили с ног Сержанта, покатились вместе с ним клубком. На нашу с маркитантом долю тоже осталось по парочке.

В глазах псин отчётливо читался наш смертный приговор. Твари бежали с одной целью – убивать.

Внезапно я перенёсся мыслями в прошлое, в первый бой с шайнами…

– Что вылупился, упырь?! Стреляй! – с надрывом сказал я.

Тихо тренькнуло. Не понимая почему, я чуть выставил руку вперёд и вдруг, сжав пальцы, ощутил, что сжимаю в кулаке древко выпущенной стрелы. Машинально отметил, что перья на концах желтые, а посередке серого цвета.

Трое кочевников от такого зрелища чуть с сёдел не попадали. Жаль, Ероха не видел.

Такого со мной никогда прежде не происходило. Всё, что понадобилось сделать, – вытянуть руку и взять стрелу. Я будто магнитом притянул её в нужное место, а она послушно замерла в воздухе.

Я вдруг почувствовал, что мои ладони начинают гореть, будто я засунул их в жаровню. Боль была страшная, но я не понимал, чем она вызвана. Потом ощущения изменились. Теперь что-то немилосердно щипало и кусало кончики пальцев, я едва не выронил штык-нож. Такого со мной прежде не бывало.

Первая собака наконец-то добежала до меня. Всё, что ей было нужно, – сбить меня с ног, а потом вцепиться в горло. В отчаянии я махнул штык-ножом, слабо веря в то, что смогу этим хоть как-то напугать или остановить тварь.

Но результат был таков, что я не поверил своим глазам. Лезвие штык-ножа не успело коснуться шкуры животного, оно вообще прошло сантиметрах в десяти от неё, но неведомая сила вдруг подбросила собаку на целый метр и заставила повиснуть в воздухе. Ошарашенный пёс завыл, взгляд его наполнился ужасом и полным непониманием того, что происходит.

Наверное, он пытался сейчас достучаться по информационной сети до хозяина, до Предводителя. Его электронный мозг страдал, не находя ответа.

Я был напуган не меньше собаки кио и точно так же не мог сообразить, что послужило причиной этих странных событий. Но потом до меня дошло: это сделал я…

Открытие пришло внезапно, молнией поразив рассудок. Сначала показалось чем-то невероятным, но потом я осознал на все сто процентов – что не ошибаюсь. И это был как гром среди ясного неба. Он встряхнул меня, заставил воспрянуть духом.