А я её постараюсь, вот моя волчья цель.

В вакханалии ночной битвы достигла её рогов.

Узнала меня Еленя или нет, но частично оборот потеряла под светом жезла Квасуры, и получила по рогам жезлом Кора.

Собственно, это всё что я смогла сделать, всё остальное время пришлось спасаться.

Это мой юношеский максимализм и близость Альфы загадили мысли, что я сумею навредить Елене. Не смогла ничего толком. Только подобраться к этой колдунье.

Но зато попыталась, два Охотника на оленей вообще вели себя странно.

После того, как отросток рогов Еленя коснулся земли, и над опушкой леса появился крылатый Альфа, Еленя убралась с нашей территории, перекинув в пространстве стольких оленей, скольких смогла потянуть.

Поле боя резко опустело. Из живых остались только волки.

Я оглянулась.

Дрёма и Злыдень. Охотники на оленей, очень не любили охотиться на оленей. Я пока не поняла причину, но Альфе я наябедничаю. Два здоровых бойца с дегтярными волосами ходили по полю. Слетал их оборот, таяли рога и шкуры волчьи.

Предатели.

Подняла лицо к светлеющему небу. Акила махнул крылом и улетел в сторону Лесного дворика.

Я нагнулась, аккуратно прикоснулась к горячему отростку рога Елени. Он был бархатистый, остывал медленно. Хранил энергию старой оленихи.

Коварно усмехнулась, представив, как ей сейчас страшно и хреново. Но часть своих рогов она не вернёт. Кроме того, я постараюсь ещё ей навредить. С каждым потерянным отростком Елень будет терять свои силы, и наследник Елени будет гораздо слабее её..

Кристина нюхала тяжёлый отросток бархатистого рога, что я с трудом подняла с земли. Он остыл. Сунула я этот артефакт в сумку к книге Кора.

Запрыгнув на волчицу, я ещё раз посмотрела на Дрёму и Злыдня. Ничего им не сказала, но они провожали меня взглядами, заподозрив неладное.

Странное племя. Вели себя, как Лёшка со змеями.

А это плохо!

* * *

Волков, которые в людей оборачивались очень мало. Женщины были, беременных много. Вот до чего дошло, обороняться всем миром вышли.

Дикие после битвы оставаться в клане были не намерены, но и далеко не уходили. Местные леса освободят от всяких встречных-поперечных. Потом они уйдут в Мёртвый лог или куда ещё. Дикие на то так и названы, чтобы не жить среди обычных оборотней.

Утро наступало.

Прогнали мы и табун, и стадо. Единороги выжили, но лошадей по округе дохлых — Диким до зимы хватит мяса.

То-то же! Распоясались копытные.

Акила сложил крылья, они растаяли. Оглядывался, внюхивался в воздух. Опасности не обнаружил и улыбнулся мне, когда я с Кристины спрыгнула, отдав её Демьяну, сама встала на ровную гладкую дорогу из чёрного камня и побежала к любимому с сумкой наперевес.

Волки его побаивались. А точнее сказать шарахались и откровенно боялись близко подходить. Даже я ощутила, что Альфа совсем плох. В смысле, страшно недоволен.

Чем ближе подбегала к нему, тем натянутее была моя улыбка, хотя я была очень довольна, что за ночь у него бородка выросла. Так лучше. Покажись мне он сразу юношей прекрасным, я бы может и быстрее влюбилась, но после всего, что пришлось нам пережить, Акила однозначно должен быть бородатым солидным самцом.

Я к нему в объятия кинулась, втянула его горький запах хвои и мимозы. И захмелела.

— Что не так, Родной? — обеспокоенно спросила я.

— Тея, — шептал Акила, зацеловывая меня. Я размякла, расслабилась. Он обнял меня и прямо к моему виску ртом припал. — Хреново мне, девочка.

— Что такое? — я ухватила его лицо в ладони, поцеловала сладкие мягкие губы.

— Вырезать их хочу. Всех, Тея, — он смотрел мне в глаза, в которых бесновались на синем фоне бледно-голубые орнаменты. — Это Пропащее племя… Лучше бы мы опоздали, нужно чтобы все сдохли. Не вытащу их.

— Что? — выдохнула я. — Акила… Нет, всё хорошо, Родной, всё хорошо, ты справишься.

— Нет, любовь моя, — он болезненно поморщился, оглядываясь по сторонам. — Надо убить

— Вытащишь, — зашипела я, показывая ему свои клыки. — Сука такая! Я тебе дам! Точнее не дам! Это я Пропащее племя, а они настоящие, лесные!

— Ну, ты-то да…

— Вот видишь. Ты сможешь.

— Тея, они ненормальные волки, и волчьих законов не знают! — возмущённо шипел Акила, глядя на меня страшными глазищами.

— Надо рассказать о законах, — постаралась взять себя в руки, хотя его настроение пыталось переползти на меня. — Альфа, прекрати! Я что зря с тобой трахалась?! Ради спасения племени, так сказать.

— А я думал ради любви, — он хмуро посмотрел куда-то вдаль.

— Одно другому не мешает. Представь, что это твои детки… Неудавшиеся. Им нужно помочь вырасти.

Не приняли они его, может и правильно, я чувствовала, что Акила серьёзно опечален и немного зол. Он взял себя в руки и натянул улыбку. Лучше ему никогда не улыбаться. Я раньше как-то не думала об этом. У него такой оскал, что жутковато. Он обнял меня, провёл рукой по спине, потом по попе.

— Обильное?

Это он о моём кровотечении. Кивнула.

— Вот, — я отпрянула от него и накинула ему на шею ремень тяжёлой сумки. — Там жезлы классные. Книга, у Демона украла и рог Елени.

Он поцеловал меня в губы, кольнул бородой.

— Не бойся, моя девочка, моя принцесса, — опустил на меня глаза, погладил по голове и чмокнул в лоб. — Я вылечу тебя, нужно подождать. Раз просишь, постараюсь вытащить этих пропащих. Будь настороже, буду тебя спрашивать, не увиливай, думай, соображай. Я на грани, загрызу, видит Бог, не оставлю даже волчат.

— Только попробуй, — разозлилась я, представив орущих от горя Алину и Раду. Ткнула ему в грудь пальцем. — Терпи! Вон к тебе добровольцы идут. Встречай.

Понятно почему волки, особенно старшие, его так боялись.

Нельзя было Акилу кидать. Волосы ему поправила, в щёку чмокнула и повернула к добровольцам.

— Улыбнись, волчий батя, — шёпотом приказала любимому мужу. — Понимаю, легче с чистого листа, но нельзя так, это решение незрелое несостоятельного Альфы и безответственного самца.

— Поговори ещё, — усмехнулся Акила.

Трое направлялись к нам.

Нил Ильич Лихо и две его женщины. Та, которая с косой, грудастая — жена. Это она волчатка, рожающая лошадок. Люба Снегурочка, её Круг полностью чёрный, без надписей, точнее выпуклые имелись, но припорошены какой-то грязью. Выжженная закоптившаяся…

Это жутко видеть такой Круг над волчицей. Мужик её с таким же чёрным, только его отличало то, что имелись золотые прожилки в круге. Не до конца сгнил.