«Вот ты и прокололась, девочка! Никто не знал про всех жмуриков, а ты выложила», – пронеслось в голове у Федора.

Женщина отвернулась и, обхватив голову руками, села.

– Я просто везучий человек. Все мои противники падают замертво от одного моего взгляда. Я как тот василиск из детской сказки, – весело сказал Федор и попытался обнять Милу за плечи.

Увернувшись от объятий, она легко вскочила на ноги и кинулась в палатку, сверкнув загорелой попкой.

«Очень завлекательная попочка! И ножки тоже ничего!» – оценил Федор стати женщины, втягивая носом воздух. От его тела противно воняло резиной и потом.

«Так дело не пойдет! Разговаривать с любимой, когда от тебя так пахнет, нельзя!»

Гидрокостюм устроился на передней стойке палатки. Немного времени спустя пловец уже плескался в теплой воде лагуны.

Помывшись, Федор растерся полотенцем и снова лег на матрац, внимательно глядя по сторонам. Мила все еще не выходила из палатки.

Сумасшедшая идея отправить сообщение с Милиного ноутбука начала воплощаться без малейших усилий.

– Можно я посмотрю электронную почту? – спросил Федор, вынимая из кармана панель.

– Конечно, милый! – томно ответила Мила.

Федора немного поразил ее тон, но сейчас его занимала задача, ради которой он прибыл, а любовные мечтания и терзания вполне можно было оставить на потом, тем более что ноутбук стоял перед ним.

Карта памяти, которую Федор вынул из электронной панели, имела довольно необычный вид, но, осмотрев ее внимательно, он понял, что делать. Надавил на края карты, которые сложились наподобие створок окна, оставив коротенький штырек с четырьмя золотыми контактами, который легко зашел в гнездо ноутбука.

– А ты, дурочка, боялась! – негромко сказал Федор, вставляя во второе гнездо скремблер.

Открыв почтовый ящик, он быстро вошел в сайт посредника, имеющий многообещающее название: «Эротические слоганы на продажу!» – и занялся кодировкой информации. Минута – и сжатый сигнал ушел в штаб-квартиру ГРУ. Теперь осталось только дождаться подтверждения приема электронного письма, и можно было начинать отход.

Едва Федор успел сложить дополнительное оборудование в кармашек пояса, как шторки палатки разошлись, и вышла Мила в ярко-синем сплошном купальнике.

– Мадам! Вы ослепительны! – встав на одно колено перед женщиной, сказал Федор и, взяв Милу за руку, нежно поцеловал кончики пальцев.

– И, несмотря на наличие такой женщины, ты рассматриваешь порносайты? Вы сексуальный маньяк, батенька!

Вот только глаза у Милы смотрели на Федора спокойно и трезво, без тени улыбки.

– Мадам! За прошедшие годы не только мы изменились, но и мир. Я немного пишу слоганы, а за эротические платят лучше, чем за обычные. Ребята должны мне немного денег, вот и пытаюсь им напомнить, – пояснил Федор свое появление на эротическом сайте.

– А я думала, что ты сексуально озабочен, – парировала Мила, язычок которой за истекшие годы не потерял остроты.

«Пусть лучше меня считают эротоманом, чем разведчиком. Мила какой-то другой стала. И этот холодный изучающий взгляд после любовных объятий… Такое ощущение, что со мной на матраце была другая женщина», – подумал Федор, в то время как его губы изрекали совсем другое:

– Какие эротические сайты могут сравниться с такой женщиной, как ты?! Ты – богиня моей мечты! Живое воплощение юношеских мечтаний! Ты прекрасна, как Венера, только что вышедшая из морской пены!

– Говорить ты за истекшие годы здорово навострился. Раньше просто молчал и сопел. Я на тебя так злилась… Молчишь как чурбан, и только глазки сверкают, – парировала Мила.

– Я так сильно любил тебя, что просто не мог говорить! – пылко сказал Федор, беря руку Милы.

– И поэтому сильно прижимал меня к дереву, когда целовал? Знаешь, как мне однажды сучок впился в спину? Даже кожу под лопаткой проколол, – подпустила шпильку Мила.

– Если тебя не прижимать, то и поцеловать не удалось бы. Ты все время была как дикая кошка.

– Ты совсем не изменился. Стал только шире, раздался в плечах. Ни капли жира, кожа как у мальчика. А трахаешься ты профессионально! Чувствуется большой опыт и постоянные тренировки…

– Тебе тоже грех жаловаться. Мать двоих детей, а какая прекрасная фигура! Да и лицо практически не изменилось, – восхищенно сказал Федор.

Улыбнувшись, Мила спросила:

– Как ты сюда попал?

– На крыльях любви перелетел из России в вашу суверенную страну. Ты же позвала.

– Ты серьезно говорить можешь? – спросила Мила, нахмурив брови.

– Не только говорить, но и целоваться! За истекшие годы я и этому научился, – сказал Федор, кидая взгляд на открытый ноутбук.

«Ошибка! Просьба повторить передачу с другого компьютера!» – мигала красная надпись.

Тонкий комариный звук раздался с моря.

– Можно мне завтра приплыть к тебе? – спросил Федор, кладя голову на колени Милы.

– Завтра утром меня увезут в другое место. Скорее всего, мы никогда больше с тобой не увидимся, – печально сказала женщина, ероша волосы на его голове.

Федору стало так приятно, что он закрыл глаза, уносясь мыслями в прошлое. Первый поцелуй, губы Милы, пахнущие черникой…

– … Очнись, Федор! Тебе надо бежать! Сейчас приедет Мусса, и если застанет здесь, то наверняка убьет. Причем до этого долго будет мучить… – заторопила Мила.

Звук стал громче, и Федор узнал в нем жужжание глиссера. Вскочив, он быстро начал надевать гидрокостюм, попутно спрашивая:

– Где тебя держат?

– На втором этаже, комната прямо над крыльцом. Только там на окнах решетки, и дверь железная.

– Сколько этажей в здании? – спросил Федор, беря в руки ласты.

– Три. Ты ничего не сможешь сделать. На вилле столько охраны! – заплакала Мила.

– В доме есть еще компьютер, связанный с Интернетом? – спросил Федор, почти дойдя до воды.

– Все есть… В доме, по-моему, целый вычислительный центр окопался!

– Попробуем что-нибудь сделать, – пообещал Федор, войдя в воду и погрузившись по шею, негромко сказал: – Я люблю тебя!

– Какая любовь через столько лет? Посмотри на календарь. А теперь на меня. Я старая тетка, у которой уже внуки!

– Все это мне до фонаря! Твои муж, дети, внуки… и твой плен тоже. Я просто люблю тебя. В моих глазах тебе всегда шестнадцать лет. И буду я любить тебя вечно, – негромко сказал Федор, без единого всплеска уходя под воду…

Федор не видел, как Мила во все глаза смотрит на воду лагуны, а по ее щекам текут слезы.

– Дура я! Какая же я дура! Такую любовь проворонила… Мужик по мне всю жизнь сох, а я не замечала…