– Иду, – решилась мэги Рут, схватила сумки и, поймав за ухо Херика, бросились к порталу.

В коридор упали обломки доски от чьего-то могучего удара. Срывая портьеру, в комнату вбежал Лаоренс Нером, следом несколько верных ему рыцарей.

– Стой на месте, Варольд! – крикнул он, прикрываясь щитом от возможной магической атаки.

– Поцелуй кобыле хвост! – рассмеялась Астра, и прыгнула в Дверь Измерений, потянув отца за собой.

Паладин метнулся следом, надеясь остановить их, но опоздал. В ярости он смотрел на желтые магические ступени, ведущие в другие миры, куда ему не было пути. Пространственная воронка мигала тусклым светом, словно глаз неведомого чудовища в двух шагах от Лаоренса. Он повернулся, оглядывая комнату: смятую постель, на которой недавно лежал Варольд; стол с кучкой гадальных пластин; свечи, шипевшие, пускавшие копоть по углам; мерцавший алыми отблесками шар тяжелого хрусталя. Занеся меч, паладин некоторое время думал: разбей он колдовское стекло и тогда Изольда и Варольд, и эта дерзкая, шустрая как гадюка госпожа Пэй, узнают его месть, там, в далеком иномирье, скитаясь без надежды вернуться в мир людей. Но что ему, Лаоренсу, от этого? Ведь и он сам лишится возможности вернуть себе госпожу Рут.

– Извини, Лаоренс, опоздал, – услышал паладин за спиной голос Густа.

Рыцарь Крона Славного, стоял, бессильно опираясь на стену. Изо рта текла кровь. Его взгляд упал на Лучистую Сферу, и рука тоже потянулась к мечу.

Багровое с черными прожилками жерло постепенно перешло в красный ход, покрытый золотистыми нитями, словно волшебной, искусно сплетенной паутиной. Кое-где из стены торчали бледно-зеленые выросты, похожие на огромные бутоны цветов.

Астра и Варольд падали, взявшись за руки. Магистр Рут, нагруженная тяжелыми сумками, старалась держать весса ближе к ним, и напряженно думала, как помочь двоим, безумно дорогим ей людям.

– Следовало напоследок окатить господина Лаоренса чем-нибудь тепленьким, – сказала Астра, вспоминая негодующий взгляд паладина. – Что же ты, отец? Пощадил его?

– Меня больше заботило, что станет с нами в портале, – от сумасшедшего падения и вращения у Варольда закружилась голова. К горлу подступила тошнота, но он держался, стараясь не ничем не проявить гнетущие его мученья и не доставить Астре лишних хлопот. Только мэги Пэй сама поняла все, вспомнив себя, шагнувшую первый раз за Дверь Измерений.

– Держись за мои плечи, – сказала она. – В сторону добропорядочные манеры – сядь на меня, как на весса. Я – твой весс. Я выровняю полет, и тебе станет легче. И еще… читай Хаелорета. Вникай чувством в его слова. Очень помогает. Помнишь: «В иных землях ощутивший себя. Страдающий телом и духом болезненным, ощути себя. Одно говорю: ощути себя целиком в целом», – произнесла Астра строки, помогшие ей вынести первые проникновения в междумирье.

Варольд подчинился, взяв дочь за плечи, прижался к ней и стал оживлять в памяти текст из «Украденной вечности» древнего либийца.

– Есть мысль, госпожа Пэй, – оглядываясь, крикнула Изольда. – Постарайся, поймать хвост Херика. Может быть, мы потянем вас. Только не представляю, как получится выйти потом из портала – мы же сразу разобьемся!

– Ой, наставница, не говори глупости. Ты еще не поняла, что я умею передвигаться в междумирье без помощи весса. Ага. И пограничный слой могу растягивать до самой земли, – Астра показала ей кончик языка. – Лучше сделай на нас заклятье фреш.

Все еще не веря в удивительную способность ученицы, магистр соединила пальцы знаком Го и зашептала – Астру и Варольда окутало облако маленьких радужно искрящихся капель. Кроун вдохнул цветочный аромат, тут же ощутил себя значительно лучше, словно на него сошло благословление исцеляющей Эты. И Астра почувствовала, как отпускают тело неприятные последствия питья Гале.

– Когда Херик от страха потерял сознание при виде мулей, – продолжила мэги Пэй, – мне пришлось немного повоевать с этими тварями, а потом самой учиться движению в междумирье и тащить вессенка за хвост до ближайшего мира.

– Ах ты, маленький врун, – Изольда сдавила и покрутила мягкое вессье ухо. – Не ты ли хвастал своей победе над пятью мулями, говорил о ничтожной заслуге Астры?

– Ай! Я чуточку преувеличил, госпожа! – взвыл Херик. – Астра тоже проявила потрясающую храбрость. Дралась почти рядом со мной.

– Гаденыш, я сейчас догоню тебя и напомню в точности все, что было! И как ты обделался со страха! – Астра вытянула вперед руки, и золотисто-красные стены туннеля потекли быстрее. Ее волосы рвануло потоком ветра и бросило Кроуну в лицо.

– Госпожа! Где это видано, наказывать за честнейшую правду?! Госпожа Изольда, спасите от нее! – весс дернул отчаянно лапами, стараясь уйти от мэги Пэй, приближавшейся со скоростью кометы. Магистр Рут засмеялась, обняв его и тоже пуская звереныша в стремительный полет.

– Летим сначала на Аалир! Я вижу – он близко. Там обдумаем, как быть дальше и немного отдохнем, – предложила Астра. – Надеюсь, ты не забыла вторую Лучистую Сферу? – спросила она у Изольды.

– Да, на Аалир, – отозвалась мэги Рут.

– Отец, – Астра повернула голову, хитренько поглядывая на Варольда. – Ты ведь первый магистр, который путешествует на родной дочери. Мы отметим это на Аалире. Я там не была еще никогда.

После вчерашней попойки, не доверяя особо больной голове боцмана и капитана Аерта, Давпер решил сам следить за погрузкой второй партии груза на Гедон. Слишком хорошо пират помнил случай, когда им перед важным плаваньем к Сагель-Аль подсунули порченую рыбу. Из-за этого болела вся команда, и плаванье оказалось неприятной прогулкой, обошедшейся лично ему в шесть штаров.

Вместе с абордажником Ботом, Хивс расхаживал вдоль пристани и ругал грузчиков, неаккуратно тащивших бочки с элем и солониной: две дубовые емкости уже дали течь, а одна раскололась – по настилу разлился пряный рассол.

– Эй вы, свиньи дети! – заорал он, сдернув натерший шею платок. – На руках это надо носить! Я по сто пятьдесят сальдов за бочку плачу, а вы, пьяные морды, разорить меня хотите?!

– Извиняемся, господин Хивс, доски скользкие, – оправдался старший докер с красным мясистым лицом. – Но это вам повезло еще – по сто пятьдесят. Цены вон как выросли. Из Олмии такое добро теперь мало возят. Наоборот туда. Война у них, вроде как, скоро начнется. Гилен Марус трон просто так принцу не отдаст.

– И по сколько теперь солонина? – поинтересовался Бот, отдирая доску от разбитой бочки.

– По двести идет. Все по двести продают. А может через пару дней и больше будет, раз олмийцы бунтуют, да из Иальса известия вон какие, – докер сел, пыхтя, на корзину с фруктами, глядя, как швартуется к ближнему причалу пузатый иальсский неф.

– А что за вести-то? – смягчившись, спросил Давпер, достал нож и выудил кусок розового мяса из бочки разоренной абордажником.