И если ведьмы сразу ощутили на себе прелести нового мира, то волки…Волкам нужно было ждать.

Пока не родится ни один волчонок, способный к обороту с рождения, волки с настороженностью относились к новым реалиям жизни. И все равно поглядывали на ведьм с недоверием. Их можно было понять, но волчата…За несколько недель нельзя понести и выносить плод, а потому пока что состояние напряженного мира сохранялось.

Джеймс считал, что все это пустое, что все еще разрешится.

Однако все свое время проводил в разъездах – ему нужно было достучаться до многих и многих волков…

Я вернулась в университет – у меня накопилось так много долгов и прогулов, что нужно было в срочном порядке восстанавливать репутацию.

Вначале я планировала забрать документы, потому что учиться в том месте, где тебя предали, - было выше моих сил.

Но, узнав о том, что ректора на посту сменила одна из ведьм ковена, передумала. Она вызвала меня к себе и задавала множество вопросов, больше всего о том, как мне удалось вернуться в прошлое, причем именно туда, куда я запланировала.

Ведь я не обладала никакой подготовкой, не знала ни единого заклятья, но магия крови сработала как подожженый фитиль, утащив за собой именно туда, где я была нужнее всего.

Однако больше такого у меня не получилось бы сотворить никогда – большая часть моей магии покоилась внизу, став затвором и могильной плитой для черного заклятья…

— Привет, Бьянка, — вот уже неделю, как Тереза садится рядом со мной на парах. Она робко здоровается, но больше ничего не делает, не говорит, только поглядывает иногда своими большими черными глазами, словно выжидает момент, когда лучше принести извинения за свое предательство. Я молчу. Отодвигаюсь чуть дальше, давая ей пространство для того, чтобы выложить ручки и планшет.

Она коротко вздыхает и снова садится.

Лектора еще нет, и потому я достаю сотовый телефон и смотрю наши последние переписки с Джеймсом – это помогает мне немного успокоиться – присутствие бывшей подруги тоже немного тревожит.

Целых два дня мы провели вместе, рядом, а после пришлось расстаться – я вернулась в общежитие университета, а он уехал в город, чтобы после мотаться по гостиницам всего мира.

И только теплые сообщения и разговоры по вечерам давали надежду, что когда-нибудь это закончится и мы сможем…

— Бьянка…не хочешь поговорить? — в кабинет входит лектор и Тереза смотрит на меня в упор, отрывая меня от приятных раздумий о Джеймсе.

Я думаю, что знаю, о чем она хочет поговорить – ей не терпится попросить прощения, но я…не чувствую в себе силы, чтобы простить ее. У меня нет к ней ненависти или негатива, но мне не хочется снова дружить с тем человеком, кто может ударить тебя со спины по голове…в самом прямом смысле этого слова.

Качаю головой и стреляю глазами в лектора, делая вид, будто очень сильно вовлечена в процесс учебы.

Однако Тереза не сдается.

Она подвигается ближе.

Нагибает голову, как делала это обычно, когда хотела сообщить очень важную новость, и я по инерции склоняюсь к ней – тут больше срабатывает привычка, мышечная память.

И Тереза шепчет:

— Я так рада, что ты рассталась со своим охотником…Прости, это не мое дело, — увидев, что я отшатываюсь от нее, она торопливо шепчет. — Но только сегодня в общий чат прислали фотки из дома Брауна. Там работает моя знакомая.

Я пожимаю плечами.

В доме у Джеймса я не была.

Пока что…

Мы вообще с ним вдвоем не проводили времени. Так вышло, что у каждого оказались обязанности, которые требовали внимания, энергии, времени. Да и то, что мы живем с ним в разных местах, разделенные лесом, не упрощает поиска времени для свиданий.

Каждое утро он пишет мне сообщение с пожеланиями доброго утра, а каждый вечер я шлю ему свою фотографию. Наш флирт на расстоянии пока еще играет какими-то красками, дарит эмоции, но я все чаще думаю о том, что долго это продолжаться не может. Мнительная мыслишка о том, что ему это может надоесть, постоянно царапает мозг. Особенно последние пару дней – ровно столько, сколько я не получаю от него сообщений.

— Постой, я покажу, — торопится Тереза.

Она достает сотовый телефон и чуть не роняет его на пол, вовремя перехватывает над столешницей, прижимает к груди и бросает взгляд на лектора – не заметил ли? Но наш разговор за длинным столом у окна никого не интересует, урок идет своим чередом.

Я пожимаю плечами.

Что интересного она мне может показать?

Я уже не верю ни единому ее слову, и веду себя спокойно только в память о долгой дружбе. Не хочу повторения.

Тереза открывает диалог чата и увеличивает картинки.

— Это дом Брауна, — говорит она. — Смотри.

То, что я вижу, сначала не производит никакого впечатления.

Правда, большой дом, с невероятно красивой лестницей с деревянной отделкой, высокие потолки, мне заочно нравится. Видно, что дом огромен, что в нем не очень много мебели, но это и к лучшему - так он кажется воздушным, наполненным светом и легкостью. Окна пропускают достаточно света, и можно увидеть, что сад за этим стеклом в прекрасном состоянии – еще бы, волку больше по душе зелень. Я с грустью ловлю себя на мысли о том, что видела разные дома Джеймса: и небольшой охотничий домик в лесу, где он хранит оружие, и большой, укрытый за магической сеткой, который был разрушен ведьмами. Но этот…этот новый дом, который он приобрел совсем недавно – нет.

Эта неправильная, какая-то малодушная мысль немного грызет мое сердце, откусывает кусочки, заставляя жмуриться – мне не нравится, что я будто бы в чем-то подозреваю Джеймса.

На следующей фотографии – море шаров и цветов. Они все стоят в одной комнате, и не видно даже, сколько их там – так много, будто бы все цвета мира заточили в одно место. Синие, красные, желтые, голубые. Даже не разобрать, где они кончаются – нет ни единого промежутка, ни одного просвета.

Третья фотография получилась немного смазанной, но если приглядеться, то видно и понятно, что это – большая светлая комната, а посередине ее стоит манекен с длинным свадебным белым платьем. В кружевах виднеются искры от солнечных лучшей, которые пробиваются из огромного окна, оно невероятно шикарное, притягивает взгляд, если зацепишься.

Очень красивое.

Повезло той, для кого оно предназначается, кроме шуток.

А после Тереза запускает видео.

Ролик короткий, тот, кто снимает его, спешит и от того видео немного дрожит и зернится пикселями. Но уже совсем скоро фокусируется. И я вижу то, что заставляет ахнуть.

На дворе, прямо на изумрудной траве установлена терраса из цветов. Стулья расставлены будто бы уже в ожидании гостей, хотя заметно, что композиция еще не завершена.