— Если ты наш, помоги Джимаху! — хрипло сказал он. — Так велит Закон, а что у нас есть кроме Закона?!

— Ничего! — машинально согласился я. — Я помогу Джимаху. Солнце несколько раз попрощается с небом, после этого Джимах вернется к вам, обещаю. Я прослежу, чтобы он получил денежную компенсацию за беспокойство. Прощайте, господа!

Высказавшись, я с облегчением развернулся. Дело было сделано, я мог спокойно уходить.

— Позволь нам узнать твое имя, — остановил меня старик. — Мы должны знать достойное имя того, кто чтит Закон даже вдали от родных земель… Я имею в виду твое родовое имя, а не то, которым тебя называют местные варвары.

— Меня зовут Фангахра из земель Фангахра. А теперь прошу прощения, у меня очень… Что вы делаете, господа?! Прекратите немедленно!

Вот теперь все ребята лежали у меня в ногах. Они рухнули на пол дружно и дисциплинированно, как по команде.

— Ты вернулся к своему народу, Фангахра! — восхищенно сказал старик, взирая на меня снизу вверх блестящими от волнения глазами. — Люди, вышедшие из земель Фангахра, приветствуют тебя!

— Все равно встаньте! — буркнул я. — Ну, вернулся я к своему народу, подумаешь — событие…

И тут я с ужасом понял, почему вспомнил именно это дурацкое имя. Фангахра — так звали легендарного малолетнего царя кочевников, которого когда-то потеряли в бескрайней степи его рассеянные подданные. После чего, насколько я помню, бедняги сами себя прокляли… Это же была моя любимая история из третьего тома «Энциклопедии Мира» сэра Манги Мелифаро! И черт меня дернул вспомнить именно царское имечко! Стать царем-самозванцем, только этого мне сейчас и не хватало…

— Давайте договоримся, — сухо сказал я. — Сейчас вы все встаете с карачек, выходите на улицу и неторопливо отправляетесь по своим делам. А я иду заниматься своими. Через несколько дней вы получаете назад своего драгоценного Джимаха в целости и сохранности. И все! Прощайте, господа!

Я решительно распахнул перед ними входную дверь и окончательно обалдел. Перед Домом у Моста топталось стадо лосей. Ну, не совсем лосей, конечно, но из всех знакомых мне животных так называемые «лошади» Пустых Земель больше всего походили именно на лосей: такие же огромные, сутулые, рогатые. Рога были украшены огромным количеством побрякушек: тут были и ленточки, и колокольчики, и крошечные кувшинчики, и прочие милые пустяки. Я даже растрогался.

— Не огорчайтесь, ребята, — примирительно сказал я. — Я не хотел вас обидеть. Но я действительно очень занят. Так что давайте поднимайтесь с колен. И больше никогда на них не становитесь. Ни перед кем. Ясно? Такой хороший маленький гордый народ, вам это не к лицу…

— Твое слово — это Закон! — согласился седой кочевник, принимая вертикальное положение. — Ты вернул нам надежду, повелитель!

— Надежда — глупое чувство! — машинально процитировал я фразу сэра Махи Аинти.

Потом я мысленно выругал себя за неуместное умничанье, но что сказано, то сказано.

— Все будет хорошо. Ступайте, ребята. — Я указал на дверь.

Кочевники молча вышли, уселись на своих безумных лосей и вскоре скрылись за поворотом. Я изумленно покачал головой и пошел удивлять Джуффина.

— Теперь я еще и царь! — выпалил я с порога. — Сам виноват, дурак. Нашел, какое имечко вспомнить! — И я вкратце пересказал Джуффину историю своего неожиданного возвышения.

— Ничего страшного, — утешил меня шеф. — Ну царь так царь, подумаешь! С кем не бывает.

— Надеюсь, вы теперь не отправите меня на границу, царствовать?

— Не сходи с ума, Макс. За кого ты меня принимаешь?.. Разве что сам сбежишь. Впрочем, тогда я отправлю за тобой погоню. Поймаю и оставлю без обеда на неделю. Ясно?

— Какая жестокость! Я и так год не ел!

— Зато спал, — парировал Джуффин. — Ладно уж, ваше величество, надевайте свою походную мантию и отправляйтесь в набег на сэра Мангу Мелифаро. Кажется, именно он и является настоящим виновником твоей беды? Вот и отомсти ему как следует!

— Уничтожу все, что найду на столе! — пообещал я. — Он у меня еще попляшет!

— Вот и славненько, — вздохнул Джуффин. — Только не больше двух дней. Мелифаро там, кажется, что-то бормотал насчет трех, так ты не бери в голову. Что он понимает в жизни!

— Ничего он в жизни не понимает, святая правда! Кто же дольше двух дней отдыхает?! — согласился я.

На этой оптимистической ноте мы и расстались.

В коридоре я столкнулся с Меламори. Она улыбнулась мне и радостно, и печально. Думаю, с моим лицом произошло примерно то же самое.

— Уезжаешь? — спросила она.

— Всего на два дня. Такие пустяки по сравнению с вечностью, правда?

— А ты еще не видел, как я теперь езжу на амобилере. Конечно, до тебя мне пока далеко, но у меня есть шансы выиграть наш спор. Когда-нибудь я перегоню тебя, клянусь всеми Магистрами!

— Не спорю. Ты меня покатаешь?

— Еще бы! — с энтузиазмом кивнула Меламори. — Как здорово, что ты вернулся, Макс!

— А ты сомневалась?

— В общем-то нет… Не всегда. Да и сэр Джуффин говорил, что ты обязательно вернешься. Но порой мне казалось, что он сам в это не слишком-то верит. И все-таки ты вернулся!

— Иначе и быть не могло. Я же сказал: так легко ты от меня не избавишься. Помнишь?

— Помню. А я ответила, что не хочу от тебя избавляться. Но ты все-таки исчез. Хвала Магистрам, не навсегда, но год — это тоже немало.

— Будь моя воля, я бы…

— Догадываюсь. А уж будь моя воля… Странная у нас с тобой жизнь, Макс: мы сами вообще ничего не решаем, да?

— Да, — эхом откликнулся я. — И все бы ничего, но один раз мне пришлось очень крупно об этом пожалеть. До сих пор локти кусаю.

Меламори вымученно улыбнулась. Кивнула:

— Знаешь, в те дни, перед нашей вылазкой в Магахонский лес я как раз думала: может быть, не стоило придавать такое значение всем этим древним предрассудкам насчет Квартала Свиданий, судьбы и смерти? Нужно было поступать по велению сердца, а там — будь что будет… Но тебя чуть не убили в Магахонском лесу, стоило мне только подумать, что можно наплевать на запреты… Это выглядело как предупреждение, и тогда я снова испугалась. И решила, что все должно оставаться как есть… Впрочем, все к лучшему. Год — это очень долго, так что я худо-бедно научилась жить без тебя… и без сожалений. Ну, скажем так: почти научилась.

Я прислонился к стене и вытер взмокший лоб. Ну и разговорчик у нас получился! Явно не из числа диалогов, к которым привыкли своды коридора Управления Полного Порядка…

— Проблема в том, что здешние правила и приметы больше не кажутся мне глупыми предрассудками, — наконец выдавил я. — Мне нравится, что мы оба живы. Как бы там ни было, это само по себе прекрасно, правда?