— Морт? М…

Она обошла кухонную стойку — слова замерли на языке — ивизумлении теперь разглядывала большую гостиную. Повсюду были разбросаны бумаги.Казалось, Морт выложил из ящиков и папок все свои рукописи и разбросал их подому, как конфетти на какой-нибудь нью-йоркской мессе для черных. Стол былзавален грязной посудой. У треснутой стеклянной стены валялась разбитаякофеварка.

И повсюду, повсюду, повсюду было одно слово. Это слово былоШУТЕР.

ШУТЕР. Написано на стенах цветными мелками, которые Морт,должно быть, вытащил из ее ящика с художественными принадлежностями. ШУТЕР.Дважды выведено на стене чем-то похожим на взбитые сливки — разумеется, этобыли сливки, возле печи валялся грязный миксер. ШУТЕР Нацарапано чернилами накухонной стойке и карандашом на деревянной ножке письменного стола — ровнойколонкой, которая аккуратной полосой спускалась вниз и состояла из одного-единственногослова:

ШУТЕР, ШУТЕР, ШУТЕР, ШУТЕР.

Хуже всего, что это слово большими, высотой в три фута,корявыми буквами было нацарапано на полированной поверхности стола вишневогодерева, словно некая гротескная декларация любви: ШУТЕР.

Отвертка, которой он сделал это, лежала рядом на стуле. Еежелезное лезвие было испачкано в чем-то красном. Эми решила, что это следывишневого дерева.

— Морт? — прошептала она, оглядываясь вокруг.

Теперь она испугалась, что может найти его мертвым, погибшимот своих собственных рук. И где? Конечно, в кабинете. Где же еще? Он проводилтам самые важные часы своей жизни; конечно, он решил умереть именно там.

Хотя Эми совсем не хотелось заходить туда, хотя Эми совсемне хотелось находить тело Морга, ноги все-таки несли ее к кабинету. По путиона, даже не взглянув на пол, задела ногой присланный Хербом Грикмором «Журналмистических историй Эллери Квина».

Эми подошла к двери в кабинет и медленно открыла ее.

Морт стоял перед своей старой пишущей машинкой: компьютервалялся на полу в куче осколков. Выглядел Морт странно, как сельский священник.Наверное, отчасти из-за позы, которую принял, предположила Эми: он стоялвытянувшись в струнку, заложив руки за спину. Но прежде всего странное ощущениевозникало из-за шляпы. Черной шляпы, надвинутой так низко, что она почтикасалась его ушей. Эми показалось, что он даже немного похож на мужчину скартины «Американская провинция», несмотря на то, что мужчина был изображен безшляпы.

— Морт? — позвала она слабым и неуверенным голосом.

Он не ответил, только пристально взглянул на Эми. В егоглазах блестела жестокость. Она никогда не видела у Морта такого выражения,даже в тот ужасный день в мотеле. Казалось, что это был вовсе не Морт, акакой-то незнакомец, лишь немного похожий на Морта.

Хотя Эми узнала эту шляпу.

— Где ты нашел это старье? На чердаке? — В ее ушах громкоотдавалось биение сердца, отчего голос слегка дрожал.

Он должен был найти ее на чердаке. Вокруг распространялсясильный запах нафталина, Эми чувствовала его даже на расстоянии. Морт купил этушляпу много лет назад в подарочном магазине в Пенсильвании. Они путешествовалипо Западу страны.

В Дерри у нее был небольшой сад — в углу, которыйобразовывал дом и пристроенный к нему кабинет: Это был ее сад, но Морт часто пропалывалего и выдергивал сорняки — особенно когда застревал на какой-то идее. Обычно,работая в саду он надевал эту шляпу. Называл ее «шляпой для размышлений». Эмивспомнила, как однажды Морг разглядывал себя в зеркало и пошутил, что емуобязательно надо сфотографироваться в таком виде. «Когда я надеваю шляпу, —сказал он, — я становлюсь похожим на человека, родившегося на суровом севере ипривыкшего ходить с плугом за задницей мула».

Позже шляпа исчезла. Должно быть, она переехала сюда и былазаброшена куда-то на чердак. Но…

— Это моя шляпа, — сказал он наконец смущенно скрипучимголосом. — Кроме меня, никто не смеет к ней прикасаться.

— Морт? Что случилось? Что…

— Вы ошиблись номером, женщина. Морта здесь нет. Он мертв. —Его пронзительный взгляд был тверд. — Он слишком долго изворачивался» но вконце концов больше не смог врать самому себе и оставил меня в покое. Я дажепальцем его не тронул, миссис Рейни. Клянусь вам. Он избрал способ трусов,чтобы уйти.

— Почему ты так говоришь? — спросила Эми.

— Потому что я всегда так говорю, — сказал он с легкимудивлением. — У нас в Миссисипи все так говорят.

— Морт прекрати!

— Разве вы не понимаете, что я говорю? — спросил он. — Вы жене глухая, не так ли? Он умер. Он покончил с собой.

— Прекрати, Морт, — повторила Эми и почувствовала, как изглаз у нее потекли слезы. — Ты пугаешь, меня, мне это не нравится.

— Не имеет значения.

Он расцепил руки за спиной. В одной из них были ножницы изверхнего ящика стола. Взошло солнце, и, когда он щелкнул ножницами, на лезвииблеснул солнечный зайчик.

—Больше вы не будете бояться. — И он медленно пошел на Эми.

Несколько секунд она в оцепенении стояла на месте. Морт немог убить ее: если он и был способен на убийство, то наверняка совершил бы егов тот день в мотеле.

Она увидела выражение его глаз и поняла, что Морт тоже зналоб этом.

Но это был не он.

Эми закричала, развернулась и кинулась к дверям.

Шутер двинулся за ней, и ножницы в его руке описалисеребряную дугу Он бы всадил их по самую рукоятку прямо между лопатками, еслибы его нога не заскользила по бумагам, разбросанным на деревянном полу Онрастянулся во весь рост с криком, в котором смешались растерянность и гнев.Лезвия воткнулись в девятую страницу «Секретного окна, секретного сада», и ихконцы обломились. Он ударился губами об пол. Во все стороны брызнула кровь.Пачка «Палл-Малл» — сигарет, которые Джон Кинтнер молчаливо курил на переменахтой осенью, когда они с Мортом Рейни посещали курс художественной литературы, —выпала из кармана и заскользила по гладкому деревянному полу, как фишка поигровому столу. Он поднялся на колени, зарычал, его окровавленные губыскривились в жуткой улыбке.

— Вам никто не поможет; миссис Рейни! — закричал он,поднимаясь на ноги; посмотрел на раскрытые ножницы, увидел обломанные концы инетерпеливо откинул их в сторону. — У меня есть для вас место в саду! Я ужевыкопал его. Теперь вы от меня не уйдете!