Тренер лошадей, некая Дон Салон из Флориды, беспомощно следила за тем, как пегая молодая кобыла наполовину арабских кровей билась головой о деревянные ворота стойла, причем остальные лошади следовали ее примеру.

– Что, черт возьми, могло их так напугать? Впервые такое вижу.

– Они становятся все более неуправляемыми, – заметил Теди. – Может, вам стоит дать им транквилизатор, пока они себе что-нибудь не повредили? Да и вообще… эти деревянные ворота скоро не выдержат.

Выглянувшая из-за хмурых облаков луна залила бледным светом воды Тихого океана… высветив призрачно-белый спинной плавник высотой семь футов, несколькими минутами ранее показавшийся неподалеку от правого борта.

Лошади впали в неистовство, они ржали и взбрыкивали, их шкура взмокла от пота. Парочка из тех, что покрупнее, разбили голову о потолок стойла высотой пятнадцать футов.

Дон увидела больше чем достаточно.

– Я схожу за ружьем с транквилизатором, а ты оставайся с ними. – И, держась за ограждение, она побежала в кормовой отсек.

Следуя в кильватере стального судна, акула весом шестьдесят две тысячи фунтов продолжила стремительное движение в потоке выброшенных за борт сточных вод и отходов человеческой жизнедеятельности.

Обнаружив вибрации испуганных лошадей, любопытная самка сделала то, что ее далекие предки в свое время практиковали во время охоты вблизи берега: она подняла голову над поверхностью воды и подпрыгнула вверх.

Самка увидела огромный плавучий остров, который, по ее прикидкам, был ей явно не по зубам. И она, опустившись под воду, направилась в сторону прибрежных вод Сайпана.

Сайпан

Луна спряталась за пологом перистых облаков. Волны лениво набегали на пустынные пляжи Сайпана. Где-то далеко в море горбатый кит издал крик отчаяния, но звук этот утонул в грохоте винтов приближающегося воздушного судна.

Салазки легкого двухместного коммерческого вертолета «Гимбаль Кабри G2» дважды подпрыгнули на грязной взлетно-посадочной полосе и остановились. Пилот бросил взгляд на своего пассажира. Сорок пять минут полета явно не пошли тому на пользу.

– Джей Ти, ты в порядке?

– Все хорошо, Мак.

– Хорошо-то хорошо, да ничего хорошего. Вид у тебя довольно бледный.

– Придется поработать над загаром.

– Возможно, тебе не стоило самому вынимать катетер.

– После того как ты вытащил мою капельницу, я не рискнул позволить тебе выдернуть и это тоже.

Джонас облегченно вздохнул, когда лопасти вертолета наконец остановились. Они приземлились на краю самопального летного поля. Выцветшая деревянная табличка гласила: «Добро пожаловать на Сайпан».

– О’кей, Мак. А где там твой друг-рыбак? Я думал, он нас встретит.

– Они обычно держат лодки возле воды. И он мне вовсе не друг, а деверь одной из моих бывших девочек. Поэтому не жди, что тебе окажут любезность. Это самая обычная сделка.

Джонас проследовал за Маком по узкой тропе. По мере приближения к океану звуки обрушивающегося на берег прибоя становились все громче.

Последняя лодка, заякоренная на мелководье, явно не внушала доверия. Длиной восемнадцать футов, с глубокой осадкой, оставлявшей над водой менее двух футов бортов, деревянное суденышко беспомощно болталось на волнах. На потертой серой обшивке кое-где виднелись следы красной краски, сохранившейся еще со времен корейской войны. На борту находился только один человек – дородный филиппинец лет тридцати с небольшим, в фуфайке и джинсах, – занимавшийся починкой ловушки для крабов.

Мак помахал ему рукой.

Островитянин проигнорировал приветствие.

– Джон Пол, в чем дело, братан?

– В чем дело?! А в том, что ты до сих со мной не рассчитался. В последний раз, когда мы с тобой вместе делали бизнес, ты захотел трех девушек для тех двух конгрессменов из Техаса. Я дал тебе трех девушек, а ты так и не заплатил!

– Речь шла о девушках, Джон Пол! А ты прислал мне каких-то коров. Жирная телка весила куда больше, чем я, а той, что постарше, было хорошо за шестьдесят. Черт, да еще беззубая!

– Ладно, проехали! – Рыбак посмотрел на Джонаса. – А у тебя есть деньги?

– Джон Пол Чуа, это Джонас Тейлор.

Джонас протянул руку, но филиппинец, словно не замечая ее, с шумом втянул в себя ночной воздух:

– Чувствуете, как воняет? Дохлый кит. Плавает в двух милях отсюда. Так вы хотите, чтобы я вас туда отвез? Это обойдется вам в сотню зеленых. Деньги на бочку.

Мак покачал головой:

– Пятьдесят. Твоя треклятая лодка и того не стоит.

– Восемьдесят. Платите или отваливайте.

– Идет. – Джонас повернулся к своему другу. – Мак, заплати этому человеку.

– Как? У тебя разве нет денег?!

– Мой бумажник остался на «Кику». А кроме того, ты должен мне вдвое больше. Или ты забыл нашу поездку в Тихуану?

– Ну ты даешь! Память как стальной капкан! – Мак, порывшись в кармане, протянул Джону Полу две бумажки по двадцать долларов. – Остальное получишь, когда – и если – мы вернемся целыми и невредимыми.

– Ага.

Джонас с Маком забрались в лодку, закачавшуюся под их тяжестью.

Джонас знал, ему нужно было получить хоть какое-то свидетельство того, что самка поднялась в поверхностные воды. То, что киты и дельфины стали все чаще выбрасываться на берег, еще ничего не доказывало, но если Джон Пол Чуа действительно нашел убитого самкой кита, то след от гигантских зубов станет лучшим подтверждением его, Джонаса, правоты.

Филиппинец заглушил мотор, когда вонь от мертвого кита стала невыносимой. Последние пятьдесят ярдов они прошли на веслах, причем грести пришлось Маку.

– Вот он, как я и говорил. А теперь отдайте остальные деньги.

Выудив из кармана еще сорок баксов, Мак сунул их в руку филиппинца:

– Мне нужна расписка.

– А зачем тебе расписка?

– Собираюсь послать твоей жене.

Джонас включил электрический фонарик и принялся обследовать мертвого кита. Это была взрослая самка горбача, не меньше сорока футов длиной.

– Мак, тут повсюду кровь, но я не вижу раны.

– Киты-убийцы обычно вцепляются в живот, – пересчитывая деньги, заметил Джон Пол.

Забрав у Мака весло, Джонас попытался перевернуть тушу. Лодка закачалась.

– Сломаешь весло – это обойдется тебе еще в двадцать баксов.

– Расслабься, Безумный Эдди[11]

. – Мак повернулся к Джонасу. – Здесь тридцать тонн китового мяса. Ты скорее перевернешь нас вместе с лодкой, чем эту тушу.