по грунтовой дороге, я пересёк овраг, пустырь, вполне довольный состоянием машины взлетел на горку, и, заглушив на вершине мотор, выбрался из танка и спрыгнул на травку. Следом один за другим спустились с брони все остальные.

— Вы где водить учились, товарищ командир? — осторожно спросил башнёр Ефимов.

— Что-то не так?

— Необычная манера. Наших мехводов учат иначе, я уже третьего меняю. Вы водите лихо и в то же время плавно и аккуратно. Машину как бы отпускаете на волю, и вместе с тем выверено каждое движение. Для этого много и часто водить надо. А эти танки совсем недавно в войска поступили.

— Многие знания, многие печали, а нам печалиться не пристало. Ну, как, Иван Сергеевич, — повернулся я к мехводу, — сдал я зачёт по вождению?

— Ну, что вы всё подкалываете, товарищ командир, — смутился парень, — сморозил я давеча глупость, со всяким бывает. Поучиться бы у вас.

— Ладно, о том мы с тобой ещё потолкуем. Насчёт командира танка я пошутил, мне и роты за глаза хватит. Экипаж возглавит и сядет к орудию сержант Варик Прохор Васильевич. Он опытный командир, артиллерист, знает и танковое орудие. Сегодня познакомитесь и поговорите. А теперь по коням и домой. Давай, Иван, прокати с ветерком.

На дворе народ продолжал заниматься своими делами. Водилы ковырялись в моторах. Артиллеристы возились с пушками и зенитками, связисты налаживали рации. За неимением иной работы оба сапёра перевешивали и подгоняли двери в казарме. Дед ругался с поваром, молчаливым новгородцем, которого назначили на эту должность после того, как в последнем бою он получил ранение в ногу и отказался ехать в госпиталь. Снайперы под руководством Матвея Степаныча Седых с моей подачи ладили маскировочные накидки типа «кикиморы», нашивая на куски сети разные тряпочки, пучки мочалки, веточки. Рядом с ними разбирали и собирали свои СВТ с десяток бойцов.

Справа от ворот Андрей Ситников собрал пулемётчиков, и они всем скопом на куске брезента терзали трофейный пулемёт, стараясь досконально изучить чужестранную машинку.

У стенки конюшни на утоптанной площадке Максим Сажин показывал свои фирменные ухватки и приёмы работы с ножом. Его окружали два десятка бойцов, и периодически кто-то из них летел носом в землю. Мне нравилась манера Сажина, но все его приёмы были несколько однобокими, рассчитанными на резкую остановку атаки, противоудар и силовой ответ. Короче говоря, сила против силы. Нужно было показать воинам и альтернативу.

— Минутку внимания, — я вышел в круг и кивнул Сажину, молча прося у него прощения за вмешательство, он кивнул в ответ. — Приёмы рукопашного боя разнообразны и всевозможны. В разных странах мира веками отрабатывали свои стили и способы. Однако каждая система борьбы рассчитана на определённый тип людей и для решения определённой задачи. Например, для победы в рукопашном бою рядовому бойцу достаточно хорошо знать пару приёмов. Опытный ветеран обычно знает три-четыре, но отработанных до автоматизма. Поэтому при помощи наставников каждый из вас должен выбрать для себя пару таких приёмов, которые лучше всего подходят именно вам. А сейчас я покажу несколько боевых связок, которые можно применять совсем без оружия и в окружении физически более сильных противников. Попрошу выйти в круг Савченко, Старикова и Махрова.

В круг, смущаясь, вышли самые крупные и сильные мужики. Я продолжил:

— Попробуйте напасть сразу все, или по одному.

Савченко без предупреждения метнулся, чтобы схватить меня за руку, мгновением спустя бросились Стариков и Махров. Перенеся вес на лёгкую ногу, я пропустил руку Савченко вперёд, прихватил, перенаправил импульс, подкрутил корпусом и другой рукой толкнул в лоб. Парень потерял равновесие и по инерции пролетел ногами вперёд, сбивая Махрова, а попытавшийся схватить меня в охапку Стариков после подкрутки грохнулся сверху на кучу малу. Я остался на прежнем месте и даже не изменил расслабленную позу. Внешне это выглядело, будто я чуть пошевелился, а они сами попадали друг на друга.

— Ух! И ни хо-о! — донеслось со всех сторон. Бойцы с ошарашенным видом смотрели то на меня, то на копошащихся на земле самых сильных мужиков. Сажин был удивлён не меньше. Я помог ребятам подняться и отряхнуться, стараясь не унижать здоровяков.

— В чём здесь хитрость? Вы же видите, что я не Илья Муромец, а справился с троими. Во-первых, они не знали моих возможностей. Отсюда вывод: никогда не принижай возможности врага, заранее считай его сильным противником и не расслабляйся. Во-вторых, они напали, рассчитывая на свою силу, а эта сила обернулась против них. Отсюда вывод: сама по себе сила не является гарантией победы, а может стать и причиной поражения. В-третьих, они действовали не согласованно и помешали друг другу. Отсюда вывод: нужно всегда видеть ошибки и несогласованность врага, разобщить его и поразить порознь. Запомните, что даже самый сильный и опытный боец не может одновременно противостоять двум и больше противникам. Ваша задача мгновенно оценить ситуацию и провести бой так, чтобы драться с противниками поочерёдно и, чтобы между схватками были хотя бы две-три секунды, а дальше всё зависит от вашей ловкости и быстроты. Направьте силу врага против него самого.

— Спасибо за науку, товарищ командир, — Сажин с уважение пожал мне руку и чуть склонил голову.

— Так это же целая философия! — воскликнул кто-то из молодых бойцов.

— Правильно. Всё, что я вам сказал, подходит для любой жизненной ситуации, и тем более для войны. Продолжайте занятия.

Обойдя расположение и убедившись, что все заняты делом, я обработал генератором последние из вновь прибывших машин и наконец-то засел за полный отчёт, начиная с боя на старых позициях. Изрядно помучившись, к ужину я закончил это сочинение.

Со стороны может показаться неуместной привязка времени к приёму пищи. Кругом пылает война, народ и армия начали голодать, а тут «завтрак, обед, ужин». Да, на тот момент я считал это крайне важным делом, чтобы хотя бы четыре дня, хоть немного подкормить воинов, поскольку точно знал, что впереди их всех ждёт запредельная тяжесть боёв и наверняка голод.

Отыскав глазами Сашку, я вопросительно кивнул ему головой, в ответ он уверенно поднял ладонь. После приёма пищи, обычно люди занимались своими делами. Кто-то писал письма, кто-то «вылизывал» и без того чистое оружие, кто-то подшивал подворотничок или наводил блеск на новые сапоги, некоторые читали книжки, а большинство курили и болтали о том, о сём. И тут начался цирк.

— Уважаемая публика! — Сашка вышел на открытое место и картинно раскланялся. — Вашему вниманию предлагается вечерний концерт по заявкам. Прошу занимать места в