То был самый страшный момент в ее жизни – еще чуть-чуть, и она бросилась бы в воду, чтобы никогда не видеть этого солнца. До сих пор Валя не знала, что же удержало ее от последнего безумного шага. Какие-то остатки здравого смысла, надежда на то, что ее милый, обожаемый Ванечка, может быть, еще когда-нибудь вернется к ней? Да, именно надежда и остановила ее. Она убежала. Уехала на ближайшей электричке в Москву. Потом потребовала, чтобы дачу продали.

Она была уверена, что если еще раз увидит этот проклятый пруд, то непременно бросится в него. Потому что чем дальше, тем меньше оставалось у нее надежды на то, что Ваня вернется.

И он действительно не вернулся. С тех пор она его больше не видела.

* * *

– Вот и девочка моя приехала! – довольно произнес Арсений Никитич. – Как же я по тебе соскучился... Как дела?

– Неплохо. Слушай, дед, а ты не хотел бы перебраться к нам? – спросила Валя, привычно чмокнув его в блестящую лысину.

– Зачем это? – насупился Арсений Никитич.

– Возраст твой...

– Самый лучший возраст на свете! – раздраженно произнес дед. – Я умру здесь. Уже недолго осталось.

Сколько Валя себя помнила, он всегда говорил о своей скорой смерти – в конце концов она даже перестала в нее верить.

– Ты опять! – с досадой воскликнула она.

– Нет, это ты опять... Кстати, я вспомнил, о чем хотел тебе сказать в прошлый раз. И не перебивай меня, а то я опять забуду. Я решил оставить тебе эту квартиру. То есть я не то говорю... Я всегда знал, что оставлю ее тебе, но надо же оформить все это каким-то образом, чтобы у тебя потом меньше хлопот было. Я жду нотариуса...

– Зачем мне твоя квартира? – искренне удивилась Валя. – У нас своя неплохая – целых три комнаты.

– Недвижимость всегда в цене, – раздраженно произнес Арсений Никитич, опираясь на свою палочку – резной дракон угрожающе скалил зубы. – Тоже мне, бессребреница нашлась... Что ж, вам с Ильей деньги не нужны? Деньги всегда нужны – квартиру можно продать, если что. Хотя нет... – вдруг переполошился дед. – Ни за что не продавай! Пусть она будет только твоя – будет куда уйти, если что.

– Что-о? – вытаращила глаза Валя. – О чем это ты?

– Ну я не знаю, как в дальнейшем сложится твоя жизнь с Ильей. Всякое бывает... Вот Светлана Викторовна – ну, социальный работник, который меня посещает, – рассказала мне недавно ужасную историю. Ее знакомая прожила с мужем двадцать лет, а потом тот ее бросил, женился на молоденькой. И жилплощади ее каким-то образом лишили...

– Дед, ты что, думаешь, Илюшка меня бросит? Боже, что за бред, – застонала Валя, схватившись за голову. – Ладно, черт с тобой, оставляй мне свою квартиру, но не говори глупостей!

– Это не глупости, а правда жизни, – недовольно забубнил Арсений Никитич. – Всякое бывает...

– Пусть знакомая твоей Светланы Викторовны обратится к хорошему адвокату. В конце концов, есть же закон!

– А что, если ты решишь бросить Илью? – вдруг озарила деда очередная идея.

– С какой это стати?

– Ну надоест он тебе. Устанешь ты от его тяжелого характера... А? Разве такого не может быть?

– Не может! – закричала Валя. – С чего он мне надоест, такой хороший? Жила-жила с ним четырнадцать лет, и вдруг здрасте – надоел он мне! Дед, я его люблю, я буду жить с ним до самой смерти. Да, характер у него не сахарный, но где ты сейчас найдешь человека с идеальным характером?

Арсений Никитич задумался.

– Валя...

– Что? – со вздохом спросила она.

– Ты веришь в предчувствия?

– Нет.

– Я, в общем, тоже не верю. Но ты знаешь... – Он вдруг оживился и заерзал в кресле, в котором сидел. – Есть гипотеза, что вся информация от сотворения мира зашифрована в капле воды...

– В одной капле? В какой?

– Да в любой! Вернее, в каждой молекуле воды содержится информация.

Когда Арсений Никитич садился на своего любимого конька, он моментально забывал обо всем прочем.

– Ты, кажется, собирался мне о каких-то предчувствиях рассказать? – напомнила Валя.

– Нет, это ерунда... Я лучше о гипотезе – зарождение жизни на земле, появление человека, войны и падение империй, людские страдания и радости – все-все зашифровано в структуре воды. Она – своего рода матрица. Правда, расшифровать заложенную в ней информацию довольно сложно. Но, я думаю, в ближайшее время ученым удастся справиться с этой задачей.

– Как интересно, – вздохнула Валя. – Вот выпила я стакан воды и... стала умной.

– Напрасно ты иронизируешь, – сурово начал Арсений Никитич, но Валя его перебила:

– Дед, а правда, почему ты не хочешь переехать ко мне?

– Не хочу вас стеснять! – гордо произнес он.

– Ты думаешь, мне удобно пилить к тебе через весь город?

– Разве? – искренне удивился тот, но тут же забыл Валин вопрос и снова переключился на любимую тему: – Ты лучше послушай – большая ошибка называть воду просто жидкостью. На самом деле характерное для жидкостей хаотичное движение не проявляется в полной мере у воды. Многие исследователи всякое отклонение от хаоса приписывали ее аномальным свойствам. Большая ошибка! Это ведь все равно что рассматривать действия людей, спешащих в разные стороны по делам (то есть действующих вполне обоснованно и закономерно), как бессмысленную толкотню, движение в которой полностью определяется случайными столкновениями. Вот и получалось по такой аналогии, что вполне закономерно происходящие в воде движения легко принять за случайные. А у нее есть особое состояние – информационно-фазовое! Открытие информационной системы воды – этакой разумной гармонии самых, казалось бы, простых образований из молекул – стало прикосновением к миру первооснов жизни! Вода вдруг оказалась почти готовым биокомпьютером...

Он был совсем старенький, и мысли его путались. «Заберу его к себе... – размышляла Валя, пока Арсений Никитич развивал очередную теорию. – Пусть Илья говорит, что хочет, но я его заберу...»

– Ладно, мне пора, – вздохнула она через некоторое время. – Мне сегодня к трем на работу.

– Валечка, так ты подумай насчет того, что я тебе сказал!

– Насчет информационной структуры воды? – рассеянно спросила Валя.

– Да нет же, насчет моей квартиры!

Близился конец марта – снег почти растаял, и небо было ярко-синим, без единого облачка. Она шла по бульварам от Котельнической, лицо ее обдувал свежий ветер, вдали звонили колокола...

«Зачем я соврала деду, – думала сейчас Валя, – что не верю в предчувствия? Ведь все последнее время я чего-то жду. Как будто что-то должно произойти... Но вот что?»

Она остановилась, глубоко задумавшись. Вернее, замерла – сердце билось часто-часто, в унисон колокольному звону. Валя даже испугалась, не понимая, что же такое с ней творится. По песчаной дорожке шуршали позади нее шаги – кто-то просто догонял ее. Обычный звук, но он почему-то вызвал у Вали приступ непонятного волнения.