– О черт! – вырвалось у Луи.

Амелия с удивлением обернулась к нему.

– Зачем им это надо – взрывать ратушу?

– Затем, что в ратуше находится городской совет, – ответил Луи. – И затем, что взрыв в центре города повлечет за собой панику. – Он вскочил с кровати и стал одеваться. – Послушай, мне надо отдать кое-какие распоряжения. Как, ты говорила, зовут человека англичан?

– Это не он, а она, – ответила Амелия. – Мадам Хаммер.

Луи тряхнул головой.

– Не может быть! Все англичане уже давно высланы из города!

– А что, если она не англичанка? – внезапно спросила Амелия. – Что, если… если Хаммер – это просто английский перевод ее фамилии, а на самом деле ее зовут Марто?[19]

– Может быть, – с сомнением протянул Луи, – хотя сейчас меня больше волнуют бочки. – Он взял у Амелии письмо и поцеловал ее. – Я пошлю Франсуа проверить всех гражданок по фамилии Марто, которые живут в Дюнкерке.

– И имеют доступ в подвал ратуши, не забудь, – напомнила Амелия.

Пока Луи метался и отдавал приказания, через Лилльские ворота в город въехала карета, внутри которой сидели трое. Двоих отличала довольно свирепая наружность, третий был зажат между ними – тщедушный мужчина лет сорока пяти, одетый в штаны, рубашку навыпуск и при этом босой. Волосы его были всклокочены, на носу криво сидело пенсне, а в руках он мял ночной колпак, который был на нем надет в то мгновение, когда граждане свирепой наружности выдернули его из постели. Небольшие темные бакенбарды окаймляли его лицо, причем правая оказалась несколько короче левой – возможно, потому, что в задумчивости человек имел обыкновение ее пощипывать. Сейчас, впрочем, его отличала вовсе не задумчивость, а затравленная покорность. Он попытался посмотреть в окно, чтобы понять, куда его везут, но конвоир грубо толкнул его локтем в бок. Неизвестный с сипением втянул в себя воздух и больше не отрывал взгляд от колпака, который прыгал в его руках.

– Тпрру! Приехали!

Свирепый номер один выскочил из кареты и придержал дверцу. Свирепый номер два уверенно выдернул свою жертву из кареты и поволок ее за собой. В доме вновь прибывших встретил слуга, который сообщил двум свирепостям, что гражданин Кассандр почивает и велел его не беспокоить. Враз утратившие свирепость громилы смущенно переглянулись.

– Ничего, – объявил номер первый, – мы подождем.

– Да-да, подождем! – поддержал его напарник.

Когда Кассандр проснулся в семь утра, он узнал от слуги, что к нему прибыли его кузены с учителем, которые ждут в коридоре. Священник тотчас же вылетел из постели, оделся и метнулся за дверь.

– Я же просил! – рявкнул он. – Как только доставите! В любое время дня и ночи! Поднять меня на ноги! Что, неужели так трудно запомнить?

Громилы потупились и стали клясться, что они не посмели побеспокоить, и вообще…

– Молчать! – Голос священника лязгнул, как нож гильотины. – Здравствуй, Патрик, – совершенно другим тоном промолвил он, оборачиваясь к спутнику громил.

– Здравствуйте, гражданин Кассандр, – пролепетал Патрик.

– Заходи, учитель, – фамильярно пригласил его священник. – А вы, – он обернулся к громилам, – остаетесь здесь! И никого не пускать, слышите?

Патрик вошел в комнату, вдохнул воздух, полный пыли, и чихнул.

– Не выношу сквозняков, – пробурчал Кассандр. – У меня есть для тебя работенка, гражданин ирландец.

– Опять? – попытался возмутиться учитель.

– А что тут такого?

– Гражданин, вы каждый раз клянетесь, что эта наша встреча последняя, но проходит время, и меня опять… отрывают от семьи и везут! Не понять куда! – Он говорил и яростно мял ночной колпак, словно тот был его злейшим врагом. – Так не годится, гражданин Кассандр! У меня семья! Дети! У меня старший болен, я не могу надолго отлучаться, я…

– Полно тебе, Патрик, – прервал его сетования Кассандр, улыбаясь самой добродушной улыбкой, от которой, однако же, ирландец почему-то втянул голову в плечи и отступил на шаг к двери. – Ты должен гордиться, что помогаешь Франции побеждать твоих извечных врагов, англичан. Да и бумажка совсем короткая… – Он взял стул и поставил его посреди комнаты. – Садись.

Патрик сел. Кассандр вручил ему копию письма и стал возле него, положив ему руку на шею, там, где бился пульс.

– Чтобы ты не вздумал меня обмануть, – пояснил Кассандр. – Учти, по биению твоего сердца я сразу же пойму, если ты решишь соврать.

– Я хоть раз обманывал вас? – вскинулся ирландец.

– Раз на раз не приходится. Переводи, что там написано.

…Луи проводил Амелию мимо часовых, лег в постель и, прижавшись щекой к подушке, которая до сих пор хранила аромат волос любимой женщины, попытался уснуть, но не тут-то было. Дверь распахнулась, и в комнату влетел священник, ругаясь на чем свет стоит.

– В чем де-ело? – спросил генерал, зевая.

– Да он меня дурачит, вот в чем! – вскипел Кассандр. – Чтобы из-за такого никчемного письма… – он умолк, глядя на послание, которое лежало на столе. – Это еще что такое? Откуда тут еще текст?

– Он от пламени появился, – объяснил Луи. – Когда бумага нагрелась…

– Ах, осел! – вскричал Кассандр. – Ну и осел же я! – Он схватил письмо со стола. – Молодец, генерал, светлая голова! – добавил он, уже скрываясь за дверью.

Луи зевнул и закрыл глаза, но едва он стал засыпать, как дверь распахнулась снова.

– Гражданин генерал! – Кассандр тряс его за плечо. – Срочное дело! Оказывается, в погребе под ратушей агенты чертовых англичан заложили шестнадцать бочек с порохом! Скорей, надо слать людей, чтобы забрать бочки оттуда! И еще искать одну бабу, будь она неладна…

Луи повернулся на постели и сердито примял кулаком подушку.

– Шестнадцать бочек, помеченных белым крестом, – буркнул он. – Я уже забрал их и отвез в форт Рисбан. Порох нам еще пригодится. – И, сочтя, что все сказал, отвернулся к стене и закрыл глаза.

– Так ты прочитал? – опешил Кассандр.

– Нет, – отрезал Луи, открыв глаза, – не я. Я не говорю по-английски. Письмо мне перевели.

Тут Кассандр так удивился, что даже малость приоткрыл рот.

– Ты знаешь, гражданин генерал, – доверительно сообщил он, садясь на постель, – что десять человек из десяти на твоем месте сказали бы, что прочитали письмо сами?

– Мне нет до них дела, – кротко ответил Луи. – Я хочу спать. Я не спал уже три дня.

Он закрыл глаза, но тут до него долетел голос священника:

– А эта, как ее, Хаммер? Ты ее нашел?

– Я поручил это дело Франсуа, – пробормотал Луи, подложив ладонь под щеку. – Он обещал… – Он зевнул. – И ратуша… ведь не каждая сможет…