И его можно было понять. Что это за новости кино такие? Кто?

Что за сволочь такая неуловимая?

И почему Лаллия?

Хотя…

И у меня, и у Керта мелькнула одна и та же мысль. И мы направились к комнате Делии, проверять.

Делия открыла почти сразу. Усталая, с кругами под глазами, явно не спавшая всю ночь…

– Делия, где вы были ночью? – сразу взял быка за рога Керт.

– Здесь… у себя. А что?

– И никуда не выходили?

– Нет. Вина может подтвердить… и служанка…

Эрвина Жескар кивнула.

– Да, я всю ночь была у Дели. Ей было плохо, а потом еще ребенок закапризничал…

Служанка, которая приглядывала за Асиль, подтвердила их слова. Вот елки!

Делия такой удобный подозреваемый, и она отпадает. Кто еще? Эрвина? Вряд ли она станет рисковать, покрывая сестру. Да еще с такими делами, ее ж муж с голым задом на мороз выкинет. То жена, а то родной ребенок.

Нет, это не дело.

Еще отпадают Рандан, сам Керт, еще Асанта. Адам?

Надо думать, но тоже вряд ли. Мотива нет.

А какой тут вообще может быть мотив? Кроме Делии, его и нет ни у кого. Кому еще перешла дорогу Лалли?

Что тут вообще происходит?

И почему меня не оставляет мысль, что в этом клубке сплелись несколько змей? Одну мы вытащили, но остальные пока еще на месте. Не покусали бы…

Может, в мангуста мутировать? Пока не поздно?

– Ничего я не понимаю.

– Ты не одинок, – махнула я лапой на Керта. – Давай еще раз?

– Давай.

Я вздохнула и принялась двигать на столе квадратики бумаги с написанными на них именами. Когда-то мне внушали, что правильно записанное условие, уже половина решения. И я была с этим согласна.

В алгебре работает, в геометрии работает, чего не сработать дальше?

– Давай считать заново. У нас есть весь этот народ. Смерть лэрра была выгодна всем. Мы уже исключили из списка Рандана и Алисин.

– Согласен.

– Колетт исключаем?

– Не знаю. Ты бы не обиделась, на ее-то месте?

Если бы кто-то меня того-с двадцать лет или около того, а потом и не женился, и детей не признал? Обиделась.

– Колетт и ее сына оставляем. Согласна.

– Ластана исключаем.

– Да.

Тут мы были единогласны и единодушны. И Адама Ластана, и его супругу. А вот остальные…

Остальные остаются под подозрением. Вплоть до девчонок. А что? Папе наследство – девочке приданое. А на приданое жирная рыбка ловится, лэрр называется. Это во все времена так.

– И Вирент не при чем.

– Думаю, Вирента и так допросят и все узнают?

Хуртар кивнул.

Милосердия по отношению к преступникам здесь не признавали. И перегибы бывали, и всяко разно… нет у меня к этому однозначного отношения. И попасть в жернова правосудия плохо, и если бы у нас тем же насильникам или убийцам ногти вырывали?

Чем плохо?

Баланс нужен, баланс и чувство меры.

– А вот кому нужно проклинать девчонок?

Я только головой замотала и со злости сиганула со стола.

– Хвост их знает! Хорошо, давай так. Кому выгодно, чтобы не стало Миры?

– Да никому! Что зависит от этой малолетки?

– Ничего, – вздохнула я. – Сама по себе она ничего не решает…

– А кто решает? Что общего между Мирой и Лаллией?

Я принялась чесаться.

– Обе – молодые девчонки.

– Принимается.

– Обе выгодные невесты.

– Лаллия точно, а вот Мира?

– Надо точно узнать у Адама. Сколько он даст за дочкой, сколько за племянницей…

Мы переглянулись.

А ведь верно.

Есть тут одно сокровище. Мира – ланна, то есть более высокородная. Лаллия – танна, но богатая. А вот что есть у Тиры?

А ничего, она приживалась из милости и из жалости. И вы хотите мне сказать, что при таких условиях она не начнет злиться, завидовать, ревновать, интриговать?

Что, Гарри Поттер-2, только в женском роде? Который благородно простил всю свою семейку и даже не набил морду Дурслям?

Кстати, еще и поэтому не верилось в сказки мамы Ро. Либо – либо. Люди существа неблагодарные, и любое обделенное чадушко рано или поздно свое потребует. Или сквитается с обидчиками. Были в моей практике примеры.

В одной семье, в моем мире еще, были тоже сестра и брат. Сестра родила, поползла по наклонной, пьянки, гулянки… брат хотел усыновить ее сына… м-да. Звучит как-то нелогично.

Но он бы забрал к себе мальчишку.

Мамаша не дала.

Брат женился, своих нарожал… и спустя двадцать лет плакал над телом дочери. Убитой двоюродным братом. Да-да, тем самым, неусыновленным вовремя, ставшим наркоманом и скатившимся до уровня канализационного коллектора.

За что?

А вот за то.

Что не усыновил, не забрал, не дал того же, что родным детям… Только за это.

Могла Тира обидеться и не понять юмора? Да, ее удочерили, ее не бросили, но Адам – он прямой, как кирпич. Мог и обидеть, сам того не понимая. Дочь для него всегда будет на первом месте, остальные – сильно потом.

Мы переглянулись.

– А Лаллия?

Поскольку историю я излагала Керту вслух, мысли у нас примерно совпали.

Я вздохнула.

– Я видела, как Жескар-младший и Тира… она – не девушка, знаешь ли. И достаточно опытная.

– И что?

– Вариантов много. От того, что Симон хочет избавиться от сестры до самого простого. Тира хотела навести порчу на брата, а получила сестра.

– Она что – дура? Там же разные ритуалы…

Этого я не знала.

– Мне просто больше ничего не приходит в голову, – честно созналась я.

– Будь это Тира, логичнее было бы устранять Асанту.

– А если нет возможности? Она лежит, при ней постоянно кто-то есть…

– Да ладно! Уж пару волосков с расчески нашла бы!

Я махнула хвостом.

– Не знаю. Но кому еще этот молодняк нужен?

Керт махнул рукой.

– Сам не знаю. Ладно, допустим, это может быть – подчеркиваю, пока только может быть! – Тира. И что нам с этим предположением делать?