А. Г. Маслов с утра добивался связи наверх. Лишь к десяти часам каким-то путем он на несколько минут получил Луцк. Один из офицеров штаба армии торопливо сказал, что город вторично подвергается бомбежке, связь все время рвется, положение на фронте ему неизвестно.

Почти к этому же времени удалось получить сведения, что Киев бомбили немцы. И тут же связь опять нарушилась.

С командованием округа, которому мы непосредственно подчинялись, связаться никак не могли. От него за весь день 22 июня – никаких распоряжений.

Около одиннадцати часов над нами на большой высоте прошло до двадцати немецких бомбардировщиков. Зенитная артиллерия обстреляла их.

Все эти события убедили меня в том, что действую правильно. Это подбодрило, и я все внимание сосредоточил на подготовке войск[112].

Столь подробное рассмотрение порядка работы К. К. Рокоссовского в первый день войны необходимо для того, чтобы показать его высокие организаторские качества, умение в критические минуты сосредоточиться на главном, его решительность и волю при достижении поставленной цели, самообладание, мужество и разумную инициативу.

По свидетельству К. К. Рокоссовского, в два часа дня 22 июня корпус выступил по трем маршрутам в общем направлении на Ровно и Луцк. Необходимо отметить, что к началу войны 9-й мехкорпус личным составом был укомплектован почти полностью. Однако не хватало боевой техники, вооружения, да и обучение людей не было завершено.

Из воспоминаний К. К. Рокоссовского: «Несчастье заключалось в том, что корпус только назывался механизированным. С горечью смотрел я на походе на наши старенькие Т-26, БТ-5 и немногочисленные БТ-7, понимая, что длительных боевых действий они не выдержат. Не говорю уже о том, что и этих танков у нас было не более трети положенного по штату. А мотопехота обеих танковых дивизий! Положенных машин у нее не было, но поскольку значилась моторизованной, не имела ни повозки, ни коня»[113].

В бой с немцами части корпуса вступили 24 июня. 131-я моторизованная дивизия, которую командарм-5 М. И. Потапов временно подчинил себе (не согласовав это с Рокоссовским), из-под Ровно была переброшена под Луцк для закрытия бреши на этом направлении. Ей придали мотоциклетный полк 22-го мехкорпуса и два артиллерийских дивизиона 19-й танковой дивизии того же корпуса. 25 июня противник овладел Луцком. 131-я дивизия с трудом сдерживала атаки 14-й танковой дивизии немцев, пытавшихся развивать наступление на Ровно.

Как известно, механизированные корпуса предназначались для нанесения контрударов по противнику. Не всегда согласуясь со сложившейся обстановкой, вышестоящее командование отдавало приказ: «Нанести контрудар во фланг прорвавшейся группе противника, уничтожить его и восстановить положение». Примерно такой приказ получил комкор-9 К. К. Рокоссовский от командарма-5 М. И. Потапова. Совместно с 19-м мехкорпусом он должен был, взаимодействуя с 36-м стрелковым корпусом, уничтожить противника в районе Млынов, Дубно и овладеть этими пунктами.

Но единого, согласованного удара двух механизированных корпусов не получилось, так как к тому моменту, когда 9-й мехкорпус перешел в наступление (на рассвете 27 июня), части 19-го мехкорпуса с боями отступали под натиском превосходящих сил противника. Обе танковые дивизии корпуса К. К. Рокоссовского своевременно двинулись в наступление. 35-я дивизия рано утром 27 июня недалеко от Млынова вошла в соприкосновение с противником, развернулась на этом рубеже и обороняла его до исхода дня. 20-я танковая дивизия также пыталась продвинуться вперед, но встретила сильное сопротивление. Во второй половине этого дня противник, нащупав открытые фланги дивизии и промежутки между частями, стал обходить ее, угрожая выходом в ее тыл и окружением.

Генерал-майор Рокоссовский внимательно следил за всеми изменениями в боевой обстановке. Учитывая угрозу окружения 20-й танковой дивизии, он решил с наступлением темноты отвести обе дивизии на новый рубеж в районе Ромашевская, Клевань, где они и закрепились. И хотя удар 9-го мехкорпуса и не достиг поставленной цели – захвата Млынова, тем не менее его активные действия на левом фланге группировки противника несколько облегчили положение частей 19-го мехкорпуса, отходивших с боями в направлении Ровно.

Командующий Юго-Западным фронтом М. П. Кирпонос и его штаб, слабо ориентированные в обстановке, 27 июня отдали приказ 5-й армии продолжать контрнаступление силами тех же 9-го и 19-го мехкорпусов в том же направлении, т. е. на Млынов и Дубно. Эта задача оказалась невыполнимой, так как 19-й корпус отступал, а 9-й отражал атаки противника, при этом нуждаясь в передышке. Но ее (передышки) не было. К 29 июня части корпуса по-прежнему оборонялись, отражая атаки танков и пехоты немцев. К этому времени в корпусе остались 32 танка и 55 орудий различного калибра[114].

С переменным успехом части 9-го мехкорпуса вели бои до начала июля. В период со 2 по 5 июля войска 5-й армии отходили за р. Случь, разрушая за собой мосты и устраивая заграждения на дорогах. Если стрелковые корпуса правого фланга армии отходили под прикрытием арьергардов, то левофланговые 9-й и 19-й мехкорпуса вели тяжелые сдерживающие бои с превосходящими силами противника. В целом положение 5-й армии и всего Юго-Западного фронта в начале июля было неустойчивым. Войска, понесшие в ходе двухнедельных боев тяжелые потери, были ослаблены, измотаны и, отходя на линию старых укрепленных районов, с трудом отражали удары противника, продолжавшего удерживать в своих руках инициативу.

Для устойчивого и эффективного управления войсками любому командиру, тем более танкисту, необходимо знать о любых изменениях обстановки. В этом плане К. К. Рокоссовский не был исключением.

Мне, как командиру корпуса, больше всего доставляло неприятностей отсутствие информации о положении на фронте. Чувство локтя необходимо не только солдату. Оно – в более широком понимании – необходимо и высшему комсоставу борющихся войск. Без этого, хочешь или не хочешь, творческая мысль оказывается связанной.

Всю информацию пришлось добывать самим. Штаб наш быстро вжился в ту, порою казалось – невыносимую ситуацию, в которую мы были поставлены. Маслов организовал буквально охоту за информацией, чтобы уловить логику событий и дать сведения, необходимые для управления войсками. И многие штабные офицеры погибли, выполняя задания[115].

Несколько суток 9-й мехкорпус находился в резерве 5-й армии. Затем комкор К. К. Рокоссовский получил задачу сосредоточить соединения корпуса в районе Погореловка, Ушомир в готовности к нанесению удара по противнику в направлениях Новоград-Волынского и Житомира. В связи с прорывом немцами позиции советских войск в районе Новоград-Волынского задача корпуса была скорректирована. С утра 10 июля ударная группировка 5-й армии в составе двух дивизий 31-го стрелкового корпуса и трех механизированных корпусов, в том числе и 9-го, перешла в наступление. Оно развивалось неравномерно: находящиеся в центре и на левом фланге этой группировки 9-й, 19-й и 22-й мехкорпуса, располагавшие в общей сложности 130 танками, за период с 10 по 14 июля смогли продвинуться на 10–20 км, выйдя на Киевское шоссе. Правый же фланг группировки, преодолевая упорное сопротивление гитлеровцев, продвинулся всего лишь на 3–6 км. В 9-м мехкорпусе к началу этого наступления было около 10 тысяч бойцов и командиров, около 30–35 танков[116].