Вероятно, он был настолько шокирован, что понятия не имел, в чем признается.

Ашер вскинул руки в воздух, бирюзовые перья ощетинились на его спине.

– Он племянник Исаака Адлера. Исаак Адлер был Тройкой и ею же умер. Не говоря уже о том, что мать мальчика была нефилимом.

– Это автоматически делает его злым? – огрызнулась я. – С каких это пор нас судят по родственным связям?

В потоке появилась чья-то фигура. Потом еще одна. И еще. Пояса перетягивали серые туники без рукавов, под которыми виднелись серые замшевые легинсы. Крылья венчали металлические кончики. За эти годы я видела ишимов лишь несколько раз. Они посещали гильдии, чтобы рассказать о своей работе. Я все еще помню свое восхищение. Но это было в те времена, когда я считала нашу систему безупречной.

Одна из ишимов, женщина с буйными белокурыми локонами и заостренным подбородком, встала рядом с Ашером.

– Сераф?

– Все под контролем, Иш Элиза. Мне не нужна помощь.

Элиза повернулась, расправив свои сиреневые крылья, как будто хотела заслонить архангела от моего взгляда.

– Нас отправила Сераф Клэр.

Я фыркнула, что привлекло внимание всех четырех ангелов. Хотя не то чтобы Ашер отводил от меня взгляд. Ангельский огонь не вырвался из его ладоней, но вряд ли из-за отсутствия желания. Наверное, боялся последствий от приготовления неоперенной на гриле.

Перья Элизы с золотыми кончиками закачались, когда она повернулась назад.

– Осторожнее, неоперенная. За последнее время ты потеряла много перьев.

– Вы напоминаете мне или угрожаете?

Ее темные глаза сузились.

– Мы не угрожаем.

Она взглянула на Ашера и добавила что-то на небесном языке, вероятно, чтобы я не поняла. Тут поток заполнил искрящийся лавандовый дым, а затем острые каблуки застучали по кварцу, когда появилась изящная женщина с рекой черных волос и глазами цвета летней травы. Я видела ее лишь однажды, на церемонии вручения костей крыльев ее дочери. Но Серафима Клэр было невозможно забыть.

– Похоже, офанимы из Гильдии 24 не справляются со своей задачей прививать хорошие манеры нашим неоперенным, – сказала она, ее ноги оказались в нескольких дюймах от моих запятнанных кровью туфель.

Я всегда считала мать Евы пугающей, но сегодня меня мало что пугало.

– Мне жаль, что мое поведение задевает вас, но офанимы не виноваты.

Она скрестила свои изящные руки поверх тонкого белого шифонового платья, перетянутого кожаным корсетом, который был покрыт теми же полупрозрачными драгоценными камнями, что украшали ее уши и шею.

– Грешник, которому ваша дочь предложила мне помочь, был несправедливо оценен. Я узнала, что он не только был помещен в неправильную систему оценки, но и что его ранг заморожен на уровне ста из-за заблуждения ишима.

– Это не заблуждение! – прогремел Ашер, и, клянусь, каменные стены вокруг нас задрожали.

Я моргнула, но затем покачала головой.

– Спросите Джареда еще раз, Сераф. Спросите его няню, которая там была, или его охранника Амира.

– Я не собираюсь собирать предвзятые показания, – на шее Ашера пульсировала вена.

У меня перехватило дыхание:

– Предвзятые показания?

– Вы оба, замолкните! – не выдержала мать Евы. – Ты серафим, Ашер. Веди себя как подобает. А ты, – она ткнула наманикюренным пальцем в мою сторону, – неоперенная. Помни свое место.

Я так сильно сжала зубы, что, наверное, отколола эмаль. Как я вообще могла подумать о том, чтобы выйти замуж за совершенно незнакомого человека ради статуса? Джаред был прав. Я была романтиком, и ни в Абаддоне, ни в Элизиуме я бы ни за что не вышла замуж по какой-либо другой причине, кроме любви.

Я переключилась на мать Евы.

– Я не пытаюсь никому навредить, Сераф Клэр. Я просто хочу помочь одному человеку. И этот человек – Джаред Адлер.

– Для той, кто не пытается втянуть других в неприятности, ты быстро бросаешься обвинениями, – сказала она. – Стоило мне появиться, ты заявила, что это моя дочь заставила тебя выбрать эту миссию.

– Вы правы. Это было низко с моей стороны. Не имеет значения, как я попала в эту ситуацию. – Больше нет. Не в сравнении с другим. – Важно лишь то, что я делаю сейчас.

– Лучшее, что ты можешь сделать ради себя и всех нас, – это извиниться перед моим коллегой-серафимом за клевету.

Пошатнувшись, я сжала губы.

– Не знала, что за правду надо извиняться.

– Не будь самоуверенной, Лей. Извинись перед Серафимом Ашером, прежде чем он попросит ишима снять еще одно из твоих перьев, – ее взгляд опустился на платиновое перо у моих ног.

Я выпрямилась, будто кто-то воткнул в мой позвоночник металлический прут. Мне не хотелось извиняться, но я поняла, что это не поможет мне в борьбе за душу Джареда. Поэтому я проглотила свою гордость и выплюнула:

– Я прошу прощения за то, что повысила голос, Сераф Ашер. Но я не извиняюсь за сказанное.

Ашер уставился на меня поверх сиреневой ширмы из крыльев Элизы. Я почувствовала, что он тоже видит перед собой незнакомца. Мы были уже не теми людьми, которые вышли из потока несколько дней назад.

Джаред Адлер изменил меня. Он снял розовые очки, через которые я видела наш мир и ангелов, правящих им. Люди не были идеальны, но и мы тоже.

– Я принимаю твои извинения, неоперенная, – произнес он.

Неоперенная? Низводя меня лишь до моего статуса, он воздвиг еще одну стену между нами. Серафим Клэр повернулась боком, так что теперь я смотрела на ее орлиный профиль.

– Теперь, когда ситуация разрешилась…

– Вы, по крайней мере, примете мои слова к сведению? – спросила я.

Мать Евы повернула голову ко мне, черные волосы взметнулись над крыльями цвета фуксии с платиновыми кончиками.

– Он лидер мафии в этом городе, – сказал Ашер. – Даже если он не убивал свою мать, его душа уже запятнана.

– Однако это не должно замораживать его рейтинг, – я посмотрела на обоих архангелов, а затем на трех ангелов, отвечающих за оценку душ. – Я не собираюсь поднимать шум в Элизиуме, но я ищу справедливость. И раз его душа не может быть удалена из системы грешников, справедливо было бы освободить Джареда от его статуса.

Клэр склонила голову набок.

– Твоя просьба снизить рейтинг грешника имеет какое-либо отношение к предстоящей свадьбе моего товарища-архангела?

Когда краска залила шею Ашера, я разинула рот, ошеломленная ее предположением, что я настолько корыстна.

– Мой муж взялся за Тройку, чтобы жениться на мне. Так что это справедливый вопрос, который заслуживает честного ответа, неоперенная.

Жар пронесся по моим венам, как будто по ним бежал ангельский огонь, а не кровь.

– Моей мечтой всегда было стать малахимом, чтобы взаимодействовать с душами, собирать их и следить за безопасным возвращением