– Как потомок участников партии Доннера, я глубоко возмущен вашим отношением к делу! – громко выпалил он. В его голосе звучало негодование. – Я хочу знать всю правду до последней подробности – даже самое худшее. Когда-то Вольтер сказал: «Живым нужно уважение, а мертвым – только истина». Лучший способ почтить память этих людей – узнать их историю. Не позволю какому-то набожному конюху меня учить!

Пил долго глядел на Клайва молча. Потом медленно убрал охотничий нож в ножны, бросил обструганную палку в огонь, встал и скрылся в ночи.

Бёрлесон обратился к Клайву:

– Прошу прощения. Не думал, что он так остро отреагирует. Разногласия в команде недопустимы. Я найду Пилу замену.

– Давайте не будем принимать скоропалительные решения, – возразила Нора. – Подождем до утра и оценим обстановку.

Когда все стали расходиться по палаткам, Нора накинулась на Клайва.

– Что на вас нашло? – вполголоса возмутилась она. – Обязательно было подливать масла в огонь? По-вашему, нам это поможет?

– Не выношу этих напыщенных ханжей! Указывают ученым, что можно, а что нельзя!

– Напыщенных ханжей! – сердито передразнила Нора. – Кто бы говорил! Еще и Вольтера приплели! Радуйтесь – так горячо стояли за честь науки, что создали ученым кучу проблем!

12 мая

Нора проснулась задолго до рассвета. Ее разбудил Бёрлесон, что-то говоривший Уиггетту на повышенных тонах. По его голосу Нора сразу поняла: что-то случилось. Она вылезла из спального мешка, оделась и вышла из палатки. Костер только что разожгли. Мэгги вовсю месила бисквитное тесто к завтраку. Клайв и два ассистента Норы, похоже, еще спали.

– В чем дело?

– Пил сбежал, – ответил Бёрлесон. – Собрался и ушел посреди ночи. Видимо, это он так уволился.

– Не буду врать, что удивлена, – вздохнула Нора.

– Съезжу на ранчо и приведу другого табунщика. Ничего страшного. Но история неприятная. Пил – хороший табунщик. А тут вдруг разошелся и давай всех стыдить!

Постепенно команда собралась у костра. Пока завтракали, солнце поднялось над деревьями. Сияние зари осветило безоблачное небо. «Хороший денек для работы», – подумала Нора. Кучу костей почти всю раскопали, можно переходить к хижине и очагу. Вне сомнения, там обнаружится значительная концентрация артефактов и фрагментов костей – настоящая золотая жила, если можно так выразиться.

Они с Клайвом положили в рюкзаки обед, бутылки с водой и кое-какие инструменты. Потом отправились к Потерянному лагерю вместе с Адельски и Салазаром. Как всегда, над ними всю дорогу кружили зловеще каркавшие во́роны. Когда добрались до места, долина была все еще погружена в тень. Над травой поднимались струйки холодного тумана.

Вдруг карканье заглушил громкий голос Клайва.

– Что за… – выпалил он.

Они только что вышли из-за поворота, и впереди показался луг. Даже издалека Нора разглядела, что несколько кусков брезента сдернуты и валяются в стороне.

Все перешли на бег. Брезент, прикрывавший кучу костей, валялся как попало, колышки выдернуты. Сначала Нора подумала, что причиной тому вчерашняя гроза, но потом заметила в грязи свежие следы копыт и ботинок.

– Здесь была лошадь! – возмутилась Нора. – Все затоптала!

– Нас ограбили! – вскричал Клайв, бросившийся к краю кучи костей.

Теперь они лежали у всех на виду, под открытым небом. Ошеломленная Нора пыталась оценить масштаб ущерба. Куча костей разворошена. Все три черепа пропали, а вместе с ними – несколько больших костей и их фрагментов. Кости грубо выдрали из земли. И повсюду – следы сапог.

Взгляд Норы заметался по долине. Брезент у ручья, закрывавший останки Карвилл, тоже лежал криво.

– О нет!

Нора кинулась туда вместе с Клайвом и остальными. Детский скелет исчез: из земли выковырнули все до последней кости.

– Пил! – выдохнул Клайв. – Вот сукин сын!

– Видно, решил захоронить останки сам, – упавшим голосом произнесла Нора.

Оглянулась на потрясенных Адельски и Салазара. Такого поворота событий не ожидал никто. Пятно на профессиональной репутации Норы, скандал для всего института – а может быть, полномасштабная археологическая катастрофа.

– Сейф! – воскликнул Клайв. – Может, он и сейф забрал?

Клайв побежал к рабочей палатке, а Нора продолжила оценивать ущерб. Что ж, по крайней мере, останки Рейнгардта и Шпитцера не тронули: брезент и колышки на месте. Но в куче недоставало многих целых костей, а что еще хуже, все здесь нарушено, все загрязнено…

Из палатки показался Клайв:

– Золото на месте.

Нора обратилась к помощникам:

– Джейсон, Брюс, сфотографируйте тут все и следы задокументируйте. Потом, насколько возможно, приведите место раскопок в порядок и закройте брезентом. Мы с Клайвом пойдем обратно в лагерь и расскажем, что произошло.

Они зашагали по тропе. Клайв спросил:

– Что будем делать?

– Все как положено. Обратимся в Лесную службу, подадим заявление, что нас обокрали. А потом… придется сообщить в институт.

Некоторое время Клайв молчал. Наконец произнес:

– Согласен – с институтом связаться надо. Но привлекать к делу власти, пожалуй, несколько преждевременно.

– Почему?

– Вы же сами мне вчера все объяснили. Как только о краже станет известно, сюда с новым боевым пылом примчится агент Свонсон, и раскопки закроют.

Вспомнив, что среди трех похищенных черепов есть и череп Паркина, Нора тихонько выругалась.

– Вряд ли стоимость украденных костей больше тысячи долларов. А значит, это преступление входит в категорию мелких.

– Меньше тысячи долларов? – возмутилась Нора. – Эти находки бесценны!

– Для нас с вами – да, но не для местной полиции. Скорее всего, классифицируют как мелкое нарушение Закона тысяча девятьсот шестьдесят шестого года об охране национального исторического наследия.

– А как же закон о древностях тысяча девятьсот шестого года?

– Послушайте, Нора, давайте не будем торопиться. Посмотрим, что скажет Бёрлесон. Может быть, Пил далеко не ушел. Спустится в город и отнесет кости какому-нибудь священнику.

Нора вздохнула:

– Да, вы правы. Сначала поговорим с Бёрлесоном, потом будем решать, что делать.

Узнав о вандализме и разграблении, Бёрлесон рвал и метал от ярости. Высокий и нескладный, он мерил широченными шагами лагерь, выкрикивая поток ругательств, шокировавших даже Нору. Потом поймал Уиггетта:

– Седлай лошадей! Догоним этого идиота. Вот сукин сын! Поймаем его и вернем ваши кости. Шерифа звать бесполезно. Ради такого он свою толстую задницу не поднимет.