— Спасибо, — только и сумел пробормотать он. Мужик в стильном пальто, оказавшийся неожиданным спасителем, буркнул:

— Бога благодарить на том свете будешь, дядя. В следующий раз лучше электричку пропусти. Размажет по платформе — моргнуть не успеешь.

— Ага. — Алексей криво улыбнулся. Руки его тряслись от пережитого напряжения и страха. «Осторожно, двери закрываются, — прохрипел искаженный динамиками голос. — Следующая — поселок Горный». Алексей и его спаситель ломанулись вперед, впрыгнули в вагон и остановились, переводя дыхание. «Платформы Кундрючий и Лесостепь поезд проследует без остановки», — гундосо закончил голос. Двери с шипением закрылись. Алексей быстро перешел к противоположной стороне тамбура и посмотрел через мутное стекло на улицу. Плечистый богатырь стоял на насыпи и спокойно наблюдал за тем, как электричка трогается и набирает скорость. К нему подходил еще один. «Остальные, наверное, в вертолете», — подумал Алексей. Он стоял неподвижно, глядя в неразличимое сквозь сумерки лицо убийцы, а тот, судя по всему, смотрел на него. Поза убийцы не выражала ни досады, ни удивления, ни разочарования. Абсолютно ничего. Спокойный, идеально расслабленный палач. Правой рукой он придерживал висящий на боку автомат. Рокот вертолета поплыл в сторону. «Повезло, — подумал Алексей. — Просто повезло. Спасибо незнакомцу. Не каждый наберется мужества протянуть руку помощи бомжу. Повезло». Состав дернулся и начал быстро набирать скорость. Фигуры убийц поплыли вправо и исчезли из поля зрения, соскользнули в вечерние сумерки. Алексей потянул дверь и вошел в вагон. Народу хватало. Алексей постарался здраво оценить ситуацию. Он отлично понимал: раз у Сулимо есть вертолет, то ему ничего не стоит подобрать двух подручных, долететь до следующей станции и встретить беглеца на платформе. Если он выйдет вместе с остальными пассажирами — его убьют, поедет дальше — убийцы скорее всего прочешут состав, отыщут его и опять-таки убьют. Оба варианта были тупиковыми для Алексея и практически стопроцентно выигрышными для убийц.

Как только электричка растворилась в ночи, стоящие на насыпи убийцы быстро и деловито пересекли пути и поднялись на платформу. Вертолет дрогнул и спустился чуть ниже. Сулимо повернулся к сидящим за спиной боевикам и показал им жестом: «Бросайте бухту». Дверца пассажирского отсека распахнулась, и стальная гибкая лесенка, словно серебристая змея, быстро разматываясь, скользнула вниз. Нижняя ступенька повисла в полуметре от бетонных плит. Две маячащие внизу фигуры ловко уцепились за ступеньки, и вертолет тут же взмыл вверх. Сулимо не стал дожидаться, пока боевики заберутся внутрь. Зачем терять время? Собственно говоря, Сулимо был почти уверен, что эта дикая беготня вскоре закончится и начнется аккуратная, тонкая работа. Однако как профессионал он не мог не просчитывать дополнительных вариантов. Можно себе представить, хотя это и кажется невероятным, что беглецу удастся ускользнуть от них. Сулимо пока не представлял себе, как можно выбраться из тупика, будучи припертым к стенке, но Алексей Николаевич Семенов до этой минуты проявлял выдержку и сообразительность, а Сулимо уважал сильных людей. Не летуна, а именно сильных людей. Алексей Николаевич Семенов как человек для Сулимо практически не существовал. Он был лишь пешкой в великолепной, мастерски разыгрываемой партии. А пешки — фигуры аховые. К концу партии на доске остается лишь та, что сумела пробиться в ферзи. Остальных съедают. Пилот несколько раз коснулся плеча Сулимо рукой и указал на боковое окно и вниз. Капитан наклонился и вгляделся в темноту. Они настигли поезд. Электричка медленно пробиралась через черный заснеженный лес. Яркие лучи света, бегущие перед локомотивом, выхватывали из вечерней темноты серебристые дорожки рельсов. «К станции», — показал капитан летчику и для верности махнул рукой вперед, что означало — «обгоняй». Тот кивнул: «Понял». Вертолет завалился на нос, и электричка стала быстро удаляться, уплывать назад. «Шах, — ухмыльнулся Сулимо и добавил про себя: — И мат в один ход». «Ми-24» развил крейсерскую скорость. Вдали замелькали огни очередного поселка, а еще дальше, на горизонте, вдруг четко проявилось желтое электрическое зарево. «Шахтинск», — отметил капитан. Шахтинск — довольно большой город, с автовокзалом и центральной площадью, со станционным рынком, на котором сейчас ввиду вечернего часа, холода и только что прошедших праздников народу должно быть немного, и газетными киосками на площади, с вечно гомонящей толпой у рейсовых «ЛиАЗов» и настырными провинциальными же милиционерами. Справа замелькали крохотные домики, но впереди капитан заметил блочные пятиэтажки, площадку с неизменными промтоварными магазинами, кафе, несколько ларечков, чуть дальше, на развилке, ярко освещенный гаишный пост. Прямо перед ними была видна станция и торчащая за ней пожарная вышка из красного кирпича. А чуть правее — автобусная остановка, на которой сиротливо жались крохотные фигурки, похожие на муравьев. Пилот посмотрел на капитана и вопросительно дернул бровями, выясняя, где лучше высадить группу. Сулимо указал ему влево, куда от перегона уползало узкое шоссе. Там тоже виднелись какие-то постройки, но перед ними поблескивал замерзший пруд. Уж там-то наверняка людей сейчас не было. Пилот кивнул и потянул штурвал. Вертолет нырнул вниз, заложил крутой вираж, прошел над верхушками деревьев, снизился метров до восьми и плавно поплыл вбок, к берегу. Здесь Сулимо сделал знак остановиться. Повернувшись к сидящим в пассажирском отсеке боевикам, он указал им на распахнутый проем, потом на рацию. Это означало, что связь следует держать постоянно. Убийцы все поняли. Один за другим они исчезали в дверном проеме, и уже через пять секунд вертолет резко ушел вправо и вверх. До прибытия электрички оставалось минут семь-восемь. «Вполне успеют добежать до станции, — решил Сулимо. — Даже если не будут сильно торопиться». Он показал пилоту «вперед», и вертолет плавно заскользил над шоссе, над окраиной городка развернулся и пошел по диагонали обратно, навстречу подходящей к станции электричке. Сулимо поднял рацию к губам и принялся быстро, короткими конкретными фразами обрисовывать своим людям дальнейшую задачу. Широкоплечие молодцы не были дегенератами, идиотичными глыбами мяса, какими их любят изображать в чернушных фильмах или бульварных романчиках. Каждый из этих парней был способен решить задачу оптимальной поимки беглеца сам. Но взаимодействие группы всегда требует единого координатора. Сулимо не собирался чересчур давить на них, он лишь хотел подстраховаться. В поезде его людям придется действовать самостоятельно, при пассажирах доставать рацию и вести переговоры нежелательно. Значит, сейчас была последняя возможность дать необходимые указания, что Сулимо и сделал.

Алексей, повинуясь инстинкту, выскочил в тамбур, метнулся к правому окну, попытался что-нибудь разглядеть через него. Несомненно, они подъезжали к станции. Справа промелькнул какой-то домик, за ним — трансформаторная будка, потом постамент со стоящим на нем бронзовым безликим монстром, должным символизировать победу человечества над кем-то или над чем-то, о чем можно было догадаться по вздернутой в припадке гордости голове и по патриотически вскинутым кривым рукам-лапам, судорожно сжимающим то ли ружье, то ли лопату. Затем за окном опять поплыл лес, и Алексей перебежал влево, успев заметить в темной с червоточинками звезд вышине сероватое брюхо вертолета. Игра явно шла в одни ворота. Ему ничего не приходило на ум, кроме как попытаться выскочить, когда электричка остановится у платформы. Наверняка убийцы станут рассматривать выходящих людей, но если таких окажется очень много, то, может быть, он сможет проскользнуть. Если же нет… Сейчас, на подходе к станции, электричка ползла со скоростью черепахи. Может быть, ему выбить стекло в двери и выскочить прямо тут? А ведь это выход! Пожалуй, так и следует поступить. Алексей примерился. Ему еще ни разу в жизни не приходилось вышибать стекла в электричках, он плохо представлял себе, какие усилия для этого нужно приложить и чем лучше стукнуть: плечом или, может быть, попытаться ногой. Времени на раздумья не было. Алексей прикинул, что ударить как следует ногой у него все равно не получится, а посему примерился и, повернувшись к стеклу правым плечом, ринулся вперед с отчаянием солдата, кидающегося на амбразуру. Удар вышел вполне приличным. Стекло как-то странно загудело, но не вылетело и даже не треснуло. Алексей застонал от злости, подумав о том, что пальто, толстое старое дедово пальто, все равно сводит его попытки на нет. Разве что головой попробовать. За окном замелькали фонари, и он понял, что времени осталось всего на одну попытку. Отойдя к противоположной двери, Алексей уже примерился для разбега, но в ту секунду дверь, ведущая из вагона в тамбур, распахнулась, и он увидел двух мужичков, достающих на ходу сигареты и спички и невнятно болтающих между собой. Все. Алексей с отчаянием посмотрел на плывущий за окном перрон. Он опоздал. Времени не осталось. Электричка дернулась в последний раз и остановилась. Со змеиным шипением распахнулись двери. Наплыва народа, на который так рассчитывал Алексей, не случилось. Входящих в вагон было мало, выходящих — еще меньше. На всякий случай он выглянул из двери и тут же заметил одного из убийц, стоящего в центре платформы. Ярко горели фонари, неоновые, расплескивающие вокруг себя белый холодный яркий свет. Шансов проскользнуть мимо широкоплечего неузнанным не было. Алексей беззвучно выругался. «Осторожно, двери закрываются, — заговорщическим шепотом вампира прогундосил динамик. — Следующая станция Шахтинск». Алексей все еще по-заячьи высовывал голову из двери. Убийца выждал до последнего и в тот момент, когда створки с шипением двинулись друг дружке навстречу, шагнул в вагон. Алексей быстро повернул голову вправо, — самое бы время выскочить, пусть себе едут, а он с удовольствием останется, — и заметил еще двоих. Один, дублируя действия напарника, шагнул в первый вагон, второй остался стоять на платформе, крутя головой направо и налево. «Понятно, — подумал Алексей. — Гады, предусмотрели даже это. Если бы я сейчас выскочил, то попал бы прямо в когтистые лапки этого Ильи Муромца. — Он шарахнулся обратно в тамбур. — Ну вот и все. Сейчас эти ребята начнут двумя группами прочесывать поезд, и никуда мне не деться. Труба. Кранты. Ладно, в любом случае не имеет смысла стоять здесь и дожидаться, пока меня застукают». Нырнув в натопленное марево вагона, Алексей перебежал в следующий и быстро зашагал дальше, то и дело оборачиваясь, поглядывая через мутные стекла межвагонных стыков, не появится ли позади знакомая фигура в темном пальто. Он надеялся, что электричка успеет доехать до следующей станции, прежде чем убийцы обнаружат его. Им ведь приходилось идти медленнее, внимательно рассматривая всех пассажиров: отвернувшихся, спящих, разговаривающих. Он пересек второй вагон и оказался в холодном, насквозь промерзшем тамбуре. Здесь гулял ветер, а в левой двери не было стекла. Алексей оглянулся еще раз и с облегчением убедился, что убийц пока не видно. Он быстро подскочил к окну и высунулся наружу. Если перебраться через заградительные прутья, повиснуть на решетке и соскочить вниз, то вполне можно оторваться от погони. Правда, ненадолго. «Чудо-богатыри» быстро сообразят, как ему удалось ускользнуть. Кто-нибудь из преследователей вполне может выскочить следом. Они ребята подготовленные. Для них эта скорость — не скорость, не то что для него. Алексей раздумывал всего несколько секунд.