Четверо мужчин радовались, как дети! Это было удивительное чувство, ни с чем несравнимое и ни на что не похожее. Никогда и никому из них еще не приходилось испытывать ничего подобного! Находясь в непривычной для себя обстановке, в абсолютно замкнутом пространстве достаточно долгое время, они, тем не менее, не ощущали никакой тревоги или страха перед открывшимся им подводным миром. Они были буквально заворожены потрясающим видом за иллюминаторами.

Настроение у всех было приподнятое и, несмотря на прошедшие без сна сутки, вахту решено было нести втроем. Через каждые шесть часов один из них отправлялся на отдых, продолжавшийся не менее восьми часов. Таким образом, максимальное время вахты для каждого члена экипажа составляло восемнадцать часов с тремя получасовыми перерывами на отдых и еду.

Это было вполне приемлемо для всех и одобрено судовым врачом Максом. Правда, первые сутки плавания, невзирая на график, прошли для всех практически без сна. Очень уж интересно было вокруг!

Кончались уже вторые сутки плавания. Экипаж вошел в привычный ритм несения вахты. Самочувствие у всех было превосходным.

Система вентиляции, доработанная Никитой, была снабжена специальными ароматизаторами, позволяющими при желании изменять микроклимат подлодки, подгоняя его под вкус подводников. Сегодня все дышали воздухом соснового бора. Для полного ощущения не хватало лишь шума леса и пения птиц. Но и это хитроумный механик обещал обеспечить в будущем.

Одно было странно: то, что встречалось на пути следования «Нового наутилуса», мало соответствовало схеме Олега, несмотря на точное следование ее координатам. Грешить на новейшее навигационное оборудование лодки не было никаких причин. И только в одной координате карта не ошиблась. Уже в самом конце маршрута точка, особо помеченная на схеме, действительно соответствовала некоему объекту.

Здесь явно было что-то, чего путешественники не могли обойти вниманием. Лодка вплотную подошла к какой-то черной продолговатой возвышенности. Необходимо было осмотреться и лечь на грунт.

На испытаниях экипаж не раз проделывал подобную операцию, но на ровном и чистом дне, здесь же оно было сплошь усеяно торчащими во все стороны какими-то обломками в виде штырей или балок. Осторожно подведя лодку, как можно ближе к объекту, все же удалось найти небольшую ровную площадку. Было включено круговое освещение, позволившее хорошо рассмотреть перевернутое вверх дном огромное судно.

Капитан отрядил для его обследования штатного водолаза Олега, снабдив его рацией и необходимым инструментом. Остальным членам экипажа оставалось только ждать, прильнув к иллюминаторам, и наблюдать за своим товарищем.

Судно было глубоко зарыто в песок, задрав носовую часть под углом примерно тридцать градусов. В районе кормы ниже ватерлинии Олег обнаружил небольшую, как ему сначала показалось, пробоину в борту, видимо, проделанную торпедой.

Специальной лопатой он стал осторожно и методично откапывать борт от песка в районе пробоины, которая постепенно увеличивалась в размерах. По мере продвижения раскопок становилось понятным, насколько огромна была эта продолговатая вертикальная дыра с рваными и острыми краями.

Посветив внутри, насколько позволял луч света мощного ручного фонаря, Олег обнаружил лишь поломанные переборки, полуистлевшие палубные доски и разный мусор, перемешанный с песком, илом и водорослями. И, только приглядевшись, он сумел различить вдоль оси судна пространство, более-менее пригодное для продвижения и дальнейшего исследования.

Олег доложил обо всем капитану и получил разрешение на дальнейший осмотр при условии соблюдения максимальной осторожности. Края пробоины и искореженные взрывом переборки внутри корабля, могли повредить скафандр. А это уже грозило неминуемой гибелью!

Для расчистки прохода от торчащих острых кусков металла требовались специальные электромеханические ножницы, приспособленные для подводных работ. Олег, работая как одержимый, даже не заметил, как прошел почти час, настолько захватила его предстоящая встреча с манящей неизвестностью.

Капитан время от времени запрашивал подводника, не нужна ли ему помощь, но каждый раз неизменно получал отказ. И когда Олег, наконец, сообщил, что можно продвигаться дальше, был послан Макс – для подстраховки снаружи.

Тем временем Олег осторожно пробирался вдоль судна мимо машинного зала, держа путь к кубрикам. Судно было не слишком старым – возможно, лет сорок – шесть-десят.

То там, то тут валялась разбитая мебель и предметы обихода. Судя по всему, это был какой-то транспортный корабль. Олег обследовал почти все каюты, пока не дошел до капитанской, судя по имеющимся в ней предметам.

Мебель, приборы, серая разбухшая масса, бывшая когда-то книгами, там же он обнаружил и сейф, привинченный к полу над самой его головой – судно ведь было перевернуто! Увы – сейф был заперт, и открыть его не представлялось возможным. Необходимо было что-то придумать. Ведь там мог находиться судовой журнал, который сумел бы пролить свет на национальную принадлежность судна и содержимое его трюмов!

Олег попробовал хоть как-то пошевелить сейф и вдруг с удивлением почувствовал, что тот поддается – половые доски, к которым он был привинчен, сгнили. Он налег сильнее и… не успев отстраниться, упал придавленный тяжеленной громадиной. Если бы это произошло на суше, он был бы уже раздавлен! Вода смягчила падение, но ноги все-таки остались под ним. Слава Богу, скафандр, кажется, не пострадал, но высвободиться в одиночку, не повредив его, было невозможно.

Он в отчаянии передал SOS капитану, рассказав по рации, что с ним приключилось. Макс поспешил на помощь, и уже через некоторое время Олег был высвобожден.

Было решено оставить сейф на судне, а самим вернуться на субмарину, чтобы уже всем вместе решить, как поступить дальше.

– Может, вытянуть его втроем? – предложил Никита, когда они уже сидели в кают-компании. – Наверняка так будет проще!

– Это вряд ли! – Олег потирал правую голень. Нога покраснела от сильного ушиба, но, по заключению судового врача перелома не было. – Втроем будет сложнее протиснуться. Есть вероятность зацепиться за что-нибудь и порвать скафандры или, того хуже, уронить его кому-нибудь на ноги.

– А что, если попробовать вскрыть автогеном прямо на месте? – предложил Макс. – У нас ведь есть автоген?

Все посмотрели на главного механика.

– Ну, да, я взял автоген, но еще не успел испытать! – Никита был смущен. Ему было неприятно, что до такой простой мысли додумался не он, а судовой врач.

– Вот и испытаем! На деле! – подытожил Игнатьич. – А теперь всем отдыхать, утро вечера мудренее!

На большой глубине наступление утра определить невозможно, но все проснулись вовремя. Сказалась всеобщая заинтересованность в разрешении возникшей проблемы. Поскольку водолаз-ремонтник временно вышел из строя, посылать пришлось главного механика.

Игнатьич, конечно, беспокоился за сына, но осуществить задуманное кроме него было все равно некому.