Свен только кивнул, подсаживаясь к массивному дубовому столу. Уговора, собственно говоря, между ними не было, Свен только и сказал, что собирается в стражу, но не рядовым солдатом… Что ж, Бэр правильно понял намек. Парень вспомнил своего прежнего командира, рыцаря Реквиста. Вояка был храбрый, толковый начальник… Но к солдатам добрый сэр относился не слишком-то любезно, при разговоре глядел словно сквозь тебя. Отдав приказ, тут же забывал о подчиненном. А уж когда в гвардию стали набирать дворянчиков… Конечно, к его величеству Алекиану после победы над братом добровольцы так и хлынули. Мелкопоместные, захудалые, младшие отпрыски благородных родов… Этих начальство привечало куда больше, чем солдат из простонародья. И ведь что обидно-то: пока братец нынешнего императора выглядел сильней, добровольцев было не видать! А теперь — вон, сколько набежало, все с гербами, с фамильными мечами…

Свену с его низким происхождением о карьере и думать стало невозможно. «Так и до седых волос в пеших оруженосцах просидишь, — решил он, — если не убьют прежде». Страха перед неприятелем не испытывал, но что проку в подвигах, если все награды достаются дворянчикам? Потому решил солдат возвратиться домой. Здесь, в Пинеде, он будет позаметней. Вот и Бэр — хоть и начальник, а «дружком» и «голубчиком» зовет.

Свен, бегло глянув в бумаги (а сержанту платят неплохо!), подписался, где было указано. Бэр с улыбкой следил за его рукой. Едва новобранец оторвал перо от листа, тут же придвинул документы к себе.

— Ну вот, — сразу перестав улыбаться, заговорил начальник стражи, — сейчас же и приступим. Введу тебя в курс дела, так сказать. Ты, Свен, парень толковый, да и опыт у тебя уже есть, верно? Думаю, с таким сержантом мы здесь быстро порядок наведем, а?

— Так я же… Вы только укажите, — смущенно улыбнулся свежеиспеченный сержант. — А уж я! Уж я мигом!

— Ну так вот. — Бэр откинулся в кресле. — Как у нас служба поставлена, ты и сам знаешь — караулы, обход улиц и прочее… Поговорим-ка лучше о серьезных делах. Ограбление купца на базаре прямо средь бела дня. Драка в кабаке с нападением на стражу, чего в наших краях, Гилфинговой милостью, уже давненько не случалось. То есть друг с дружкой по пьяному делу все что угодно могли сотворить. Вплоть, понимаешь, до убийства. Темный народ здесь, что с них взять… Но вот на власть городскую чтоб руку поднять, это — ни-ни! Самый последний пьянчуга, и тот никогда не решится. С тех пор как я здесь командую, у нас народишко твердо усвоил: на стражников руку поднимать не моги! А тут, когда наши их разнимать явились…

— Поймали смутьянов? — сочувственно поинтересовался Свен. Такой подход к престижу стражей закона был ему по душе.

— Сбежали. Ничего, разыщем… Но самое невероятное — попытка ограбления монастыря, кельи достопочтенной матушки Ганы. И нигде, понимаешь, нигде! — Он с досадой стукнул себя кулаком по колену. — Нигде преступник не оставил ни одного-единственного следа. Народ уже в городе волнуется, слухи нехорошие пошли. Говорят, колдовством попахивает! И это в обители Гунгиллиных сестер!

Бэр выразительно посмотрел на сержанта.

— Так при чем здесь колдовство? — искренне удивился тот. — Ну, ограбили…

— А ни при чем! Говорю же, темный народ. Потому и слухи по городу ползут, мол, стража сама сделать ничего не может, а позвать колдуна денег жалеет. Ну, что ты на это скажешь?

— А чего тут говорить? — простодушно ответил Свен. — Лично мне так не по душе все эти колдуны. Насмотрелся, знаете, за годы службы. Ходят кругами, долдонят под нос на своем гангмаровом языке, в бою толку от них никакого, только вечно путаются под ногами, да суются куда не следует…

— Вот-вот, именно, в самую суть смотришь, — горячо одобрил его слова начальник. — Суются, куда не просят, выспрашивают, чего их не касается. А потом, глядишь, слухи всякие пойдут, не приведи Гилфинг, до сенешаля докатятся!

Свену очень понравились рассуждения начальника. Парень еще в армии нагляделся на всяких бездельников и шарлатанов, называвших себя чародеями. Разговоров вокруг них много, а толку — чуть. Все бормочут, шепчут, искры пускают, но едва доходило до чего-то серьезного, то ответ всегда один: «Это невозможно». И к тому же многие солдаты на колдунов разинув рот глядят. Как же, магия, чародейство! А тут, слава Гилфингу, совсем другое дело. Попался наконец-то толковый начальник. Бэр — рассудительный человек, он не будет колдунишек слушать, не будет из-за их бормотания мешкать. Уж с таким-то командиром Свен наверняка общий язык найдет.

— Да я и говорю, не нужен никакой колдун, — радостно подхватил сержант. — Вот хоть в том же монастыре — наверняка просто плохо искали. Обитель невелика, а монашек много! Не могло такого выйти, чтоб никто не видел, никто не слышал. Если как следует место преступления осмотреть, с этими самыми Гунгиллиными сестрами побеседовать, сразу же и следы отыщутся, и улики.

— Но-но, ты не очень, — погрозил ему пальцем Бэр, — тоже мне скажешь, монастырь осмотреть! Да кто же нас с тобой туда пустит? И сестры Гунгиллины разве ж будут с мужчинами разговаривать? Тут дело такое тонкое, понимать надо.

Бэр задумчиво забарабанил пальцами по столу. На лбу его обозначились резкие продольные морщины.

— Лишних врагов наживать-то нам тоже, значит, ни к чему. Незачем, чтобы жалобы какие пошли на нас, — чуть помолчав, добавил он. — В монастырь, бывает, важные особы ездят реликвии поклониться. Если настоятельница им жаловаться станет — и нам беда! Я здесь, поверь, не первый год на службе. Людей надо понимать, с которыми живешь. К каждому ведь подход особый нужен. Тогда и дело сразу же заладится.

— Какой еще особый подход? — не понял Свен.

Бэр чуть заметно усмехнулся.

— Вот помнишь, как два года назад банду Марольда переловили? — доверительно зашептал он. — Ну, саму-то банду — это солдаты. А знаешь, сколько пособников Марольдовых в городе у нас было? Но я всех до единого!

Бэр потряс кулаком.

— Всех до единого схватили! Разве я справился бы без помощи добрых людей? Да никогда… Э-эх, — тяжело вздохнул Бэр, — думал вот, хоть после этого спокойно заживем. Ан нет, понимаешь, не получается. Снова то одно, то другое — будто опять какие-то разбойнички в наших краях завелись. Но караваны не грабят, нет… по мелочи щиплют. Однако не поймать никак! Завелся вроде какой-то ловкач у нас…

Свен промолчал. Что-то было в новой службе такое непривычное, чего он пока не понимал. Вот хоть тот же монастырь. Что значит — его, сержанта городской стражи, туда не пустят? Да эту же рухлядь взять штурмом — дело десяти минут. Он мимо как-то проходил, по старой армейской привычке сразу все подметил. Двери трухлявые, только ткни — и развалятся. Это ж не крепость! Какие-то старые вороны будут указывать стражникам, куда можно идти, а куда нельзя? Но если начальник так говорит… Пусть. Потом, когда Свен себя покажет, когда у него руки будут развязаны, он здесь все по-иному поставит. Стражу будут уважать и бояться.

— Ладно, — после недолгого раздумья наконец сказал Свен. — Ежели в монастырь идти нельзя, пускай преступник сам придет, куда нам надобно.