Я остановилась, посмотрела на него и приложила тыльную сторону ладони к его щеке. Раффин невольно отдернулся.

– По-моему, ты в полном порядке, – уверила я.

Мы проследовали через холл на автостоянку, и к этому времени Чак явно испугался всерьез.

– Что-нибудь не так? – наконец не выдержал он, покашляв и надев солнцезащитные очки.

– Почему ты меня об этом спрашиваешь? – невинным тоном поинтересовалась я.

– Вы провожаете меня до машины и вообще...

– Я иду к своей машине.

– Мне жаль, что я рассказал вам о проблемах в отделе, про Интернет и прочее, – пробормотал он. – Я знаю, лучше было бы промолчать, чтобы вы не сердились.

– Почему ты думаешь, что я на тебя рассердилась? – спросила я, открывая свою машину.

Он замолчал. Я открыла багажник и положила в него пакет с пластиковой банкой.

– Здесь на кузове царапина. Наверное, от камня из-под колеса, но она начала ржаветь...

– Чак, я хочу, чтобы ты меня услышал, – спокойно произнесла я. – Мне все известно.

– Что известно? Не понимаю, о чем вы... – Он запнулся.

– Ты прекрасно понимаешь.

Я села на переднее сиденье и включила мотор.

– Садись, Чак, – сказала я. – Не стоит стоять на холоде. Особенно если ты болен.

Он заколебался, потом, почти физически излучая страх, обошел машину и сел рядом.

– Жалко, ты не смог приехать в "Бакхед". У нас был интересный разговор с заместителем шефа Брей, – сказала я, когда он захлопнул дверцу.

Раффин раскрыл рот от удивления.

– Мне стало легче после того, как я получила ответы на многие вопросы, – продолжила я. – Электронная почта, Интернет, слухи о моем увольнении, утечка информации...

Я замолчала в ожидании его ответа и удивилась, когда он выпалил:

– Поэтому меня ни с того ни с сего не взяли в полицейскую академию, так ведь? Вечером вы встречаетесь, а утром я получаю известие. Вы облили меня грязью, из-за вас я не попал в полицию, а потом вы всем это рассказали, чтобы унизить меня.

– Мы ни разу о тебе не вспомнили. И я определенно ничего о тебе не говорила.

– Ерунда. – Его сердитый голос задрожал, словно он собирался расплакаться. – Мне всю жизнь хотелось стать копом, а теперь вы все испортили.

– Нет, Чак, это ты все испортил!

– Позвоните ей и скажите что-нибудь. Вы же можете, можете, – заныл он, как расстроенный ребенок. – Пожалуйста.

– Зачем ты должен был встретиться с Брей вчера вечером?

– Она мне приказала приехать. Не знаю, что ей было нужно. Она просто послала сообщение по пейджеру и заставила быть на автостоянке напротив "Бакхеда" в семнадцать тридцать.

– И конечно, по ее мнению, ты так и не приехал. Возможно, именно поэтому утром тебя ждали плохие новости. Ты так не думаешь?

– Наверное, – пробормотал он.

– Как ты себя чувствуешь? Все еще нездоровится? Если все нормально, то я сейчас еду в Питерсберг и хочу, чтобы ты отправился со мной. Нужно закончить этот разговор.

– Ну, я...

– Ну что, Чак?

– Я тоже хочу закончить этот разговор, – вздохнул он.

– Начни с того, как ты познакомился с заместителем шефа полиции Брей. С моей точки зрения, твои на первый взгляд личные отношения с самым могущественным человеком в полиции кажутся весьма странными.

– Представьте, как я себя чувствовал, когда все это началось, – невинно ответил он. – Понимаете, пару месяцев назад мне позвонила детектив Андерсон и сказала, что она, как новичок, хотела бы поговорить со мной о судебно-медицинском отделе и мы можем встретиться за обедом в закусочной "Ривер-Сити". Тогда и начались мои злоключения. Теперь я понимаю, что должен был рассказать вам о ее звонке. Должен был предупредить. Но вы большую часть дня читали лекции, мне не хотелось вас беспокоить, а доктор Филдинг выступал в суде. Поэтому я ответил Андерсон, что буду рад помочь.

– Ну, достаточно очевидно, что многого она не узнала.

– Она меня подставила. Когда я вошел в "Ривер-Сити", то не поверил своим глазам. Рядом с Андерсон сидела заместитель шефа полиции Брей, и она тоже хотела знать все о том, как работает наш отдел.

– Понятно. Большой сюрприз для тебя.

– Кажется, я был действительно польщен, но нервничал, так как не понимал, что происходит. Вдруг ни с того ни с сего она предлагает мне пройтись с ней до полицейского управления.

– Почему ты не рассказал мне об этом с самого начала? – спросила я, поворачивая с Пятой улицы на шоссе.

– Не знаю... – неуверенно ответил он.

– А по-моему, знаешь.

– Я боялся.

– Может, это было связано с твоим желанием стать полицейским?

– Давайте говорить честно, – произнес он. – Для меня это была хорошая возможность. К тому же Брей откуда-то знала о моих интересах, и когда мы зашли к ней в кабинет, она закрыла дверь и усадила меня напротив себя.

– Андерсон присутствовала при этом?

– Нет, только мы с Брей. Она заявила, что с моим опытом я могу рассчитывать на должность техника-криминалиста. Я чувствовал себя так, словно выиграл в лотерею.

Я внимательно следила за дорогой, избегая маневров слишком агрессивных водителей, а Раффин продолжал рассказывать:

– Должен признаться, я после этого ходил как во сне и потерял интерес к работе. Мне жаль, – добавил он. – Но через две недели Брей прислала письмо по электронной почте...

– Откуда она узнала твой электронный адрес?

– Э-э, она его попросила. Итак, она прислала письмо, в котором предложила заехать к ней домой в семнадцать тридцать, чтобы обсудить что-то важное и конфиденциальное. Уверяю вас, доктор Скарпетта, мне не хотелось ехать. Я знал: случится что-то плохое.

– Например?

– Я думал, может, она ко мне неравнодушна или что-то вроде этого.

– Ну и как? Что произошло, когда ты приехал?

– Господи, мне трудно об этом говорить.

– Все же расскажи.

– Она предложила мне пива и подсела совсем рядом. Задавала разные вопросы обо мне, будто на самом деле интересовалась мной как личностью.

– И?..

Впереди остановился тяжело груженный грузовик, и мне пришлось объезжать его на скорости.

– Ненавижу грузовики, – сказала я.

– Я тоже, – поддакнул Чак.

Меня тошнило от его лизоблюдства.

– Что случилось дальше?