они испугались сначала. Решили, что они что-то мне недодали. Но дело было совершенно не в них. Спустя период постоянных конфликтов, я смог их убедить, что это не их вина. Что это моя жизнь, и я вправе сам ею распоряжаться. Они меня услышали и перестали пытаться помочь. Я им был за это благодарен. Они продолжили заниматься своей жизнью, я своей. Потом я ушел от них, оставив их снова вдвоем.

Алиса слушала и чуть не плакала. Не осознанно представляя своих родителей на месте родителей Ле́рона, а себя на его месте, она чувствовала такую боль, будто это и правда происходило с ней. Мысль о равнодушии родителей была нестерпимой. И о том, чтобы чувствовать себя настолько одиноким при живой семье, тоже. Она не могла представить, как добровольно можно отказаться от самого, как ей казалось, ценного, что может быть в жизни — твоей семьи, твоих близких. Она посмотрела на Ле́рона взглядом, выражающим всю эту тоску, и он все понял. Он улыбнулся и сказал:

— Знаю, что это звучит так, словно они и правда виноваты в том, что я чувствовал себя одиноким. Но это не правда. Иногда мне кажется, что я попал в этот мир случайно. Что меня не должно быть тут. Или, может, это какой-то эксперимент высших существ. Я не смогу донести до тебя это ощущение должным образом. Чтобы понять, нужно все это прочувствовать на себе. И, так как это невозможно, тебе придется просто поверить мне на слово. Либо не поверить, это уже твое дело.

— Мне бы хотелось в это верить, но, признаюсь, конечно, мне кажется, что ты сам заблуждаешься в этом…

— Ты просто проецируешь на себя.

— Ну, конечно, я проецирую! Это происходит автоматически со всеми. Не знаю, это ужасно, просто ужасно.

Алиса замолчала и ушла в свои размышления, пытаясь переварить все это и понять, что она сама чувствует по этому поводу, что думает и верит ли она вообще Ле́рону. А главное, пытаясь отогнать от себя навязчивое и ненужное чувство жалости.

— Ладно, не заморачивайся. Мы отвлеклись немного от темы о твоих друзьях. И мы прошли еще один круг. Думаю, действительно пора закругляться.

Алиса что-то промычала, заставляя себя вернуться мыслями в настоящее. Потом вздохнула, улыбнулась и повседневным голосом произнесла:

— В принципе, я тебе рассказала про всех наших друзей. Ладно, пойдем на выход… Но в следующий раз готовь какую-нибудь подробную историю о себе, раз о друзьях рассказать не можешь. Но только… не из прошлого. Из текущей жизни.

— Это будет непросто. На данный момент моя жизнь довольно скучна.

— Скучные истории я тоже люблю. Не забывай, у нас душные друзья, — улыбнулась Алиса. Они двинулись к выходу из парка. — Следующая встреча снова будет в понедельник?

— Посмотрим, как случится. Дай мне свой номер, чтобы я в следующий раз тебе мог нормально написать, а не ловить на крыльце, как маньяк.

— Хорошо, — рассмеялась Алиса. Ле́рон протянул свой телефон, и она вбила туда номер. — Ты через какие мессенджеры обычно общаешься?

— Почта в основном.

— Почта? Это же неудобно.

— Не люблю переписываться короткими фразами. Много времени на это уходит. Но в крайних случаях использую ВотсАпп.

— ВотсАпп? Вот уж не ожидала.

— А что такого?

— У нас он считается уже каким-то бабкиным мессенджером. Мы все сидим в основном в телеграмме.

— У нас это самый популярный мессенджер.

— У вас — это в Финляндии?

— Да.

— Ого. А я думала, в ВотсАппе только российские пользователи сидят.

— Нет, ВотсАпп самый популярный мессенджер в мире. Фейсбук даже на втором месте.

— Как интересно… А почему ты телеграмом не пользуешься? По-моему, он намного удобнее и приятнее ВотсАппа.

— Мне что этот мессенджер, что тот. Предпочитаю почту.

— А мне будешь писать в ВотсАпп?

— Да. Или звонить.

— Договорились. Но если хочешь, могу и почту свою написать.

Ле́рон улыбнулся и снова протянул свой телефон Алисе. Та записала в уже созданный контакт свою электронную почту и отдала телефон обратно.

— Ты снова на такси поедешь?

— Нет, дойду до метро, мне некуда спешить.

— Тогда, проводить до метро?

— Да, давай.

Они вышли из парка и направились к ближайшей станции метро, которая находилась в десяти минутах от парка. Пока шли, обсуждали еще разные мессенджеры, как они сменяли друг друга и вспоминали свои старые телефоны. У входа в метро попрощались, Алиса вошла внутрь, а Ле́рон отправился назад. Она подметила, что пока они гуляли, Ле́рон ни разу не закурил. А поздно вечером Алиса реально получила от него большое электронное письмо, в котором он делился мыслями об их последней беседе и благодарил за нее.

***

***

На следующий день вечером компания сестер собралась в караоке на празднование дня рождения Германа Святославского. Сестры поехали на такси, и по дороге Лиза жаловалась Алисе на Макса: он снова отказался идти с ней в виду какой-то срочной занятости. Лиза сначала просто ныла, а потом так разошлась, что заявила — если он в ближайшую неделю так и не соизволит прийти на какую-нибудь общую тусовку, она с ним расстанется.

Хоть Лиза и была сильно раздражена, при виде друзей она сразу переключилась, и никто даже не заметил ее злости. Их провели в большую неоновую комнату с фиолетовыми бархатными диванами и огромным монитором. На низком длинном столике лежало сразу несколько микрофонов, и администратор сообщила, что можно будет взять еще, если понадобится. Гера уже был внутри и командовал всеми. В помещении играла какая-то нейтральная музыка, и Гера постоянно пританцовывал вместе с Данилой уже будучи в отличном настроении. Когда девочки пришли, стол уже был почти накрыт. В основном это были закуски, но Гера обещал, что скоро будет нормальная еда. Одна бутылка шампанского была открыта, и девочки поняли, что Гера с Даней уже успели накатить.

Вскоре собралась основная масса народу, и еще должны были подойти Маша и пара незнакомых Алисе человек. Гера постучал по бокалу, привлекая внимание.

— На правах именинника, — начал он, — провозглашаю первый тост в честь себя любимого.

Он отвесил поклон, улыбнулся всем присутствующим. Ребята захлопали ему.

— Спасибо, спасибо большое, друзья! Я безмерно счастлив видеть всех вас здесь, благодарю, что не бросили меня в эту весьма печальную для меня дату, а пришли и поддержали! Вы все настоящие друзья! Да-да, и не спорьте, мы все стареем с каждым годом, и эту дату нужно отмечать не праздником, а трауром, но! Не будем о грустном, ведь с такими друзьями, как вы, никакая старость не страшна!