— Рома, я знаю женщину… Она очень похожа на меня, она еще добрее…

— Ну уж, лучше вас не бывает, — с сомнением произнес он.

— Точно тебе говорю!

Я вернулась к себе в комнату, принялась смотреть телевизор. Сегодня Вера ждет меня к себе…

Прошел день, другой — и настал последний вечер. Вечер, когда еще не поздно было вернуться. Саша, почему ты не ищешь меня?

Дениса не было.

Я даже подумала, что с точки зрения психологии он поступает правильно — мол, я перегорю, а он потом спокойно сможет обсудить со мной происходящее. Но это было правильно только в одном случае — если бы я не так сильно любила Сашу. А я любила его по-настоящему. Теперь я, как никогда, была уверена в том, что хочу стать его женой… Мое свадебное платье висело в шкафу, на плечиках — я все еще надеялась, что оно пригодится.

Наступил поздний вечер.

Вдруг за окном сверкнули фары. Я вскочила с дивана, на котором тупо лежала все последнее время, прижалась к холодному стеклу. Денис. Сквозь меня словно ток пропустили…

Я изо всех сил забарабанила в дверь. Долго никто не откликался — видимо, Денис разговаривал с Пеньковым.

Потом Денис все-таки осчастливил меня своим визитом. Вошел, закрыл дверь на ключ, положил его в карман.

— Лис… — улыбнулся он. — Милая Лис, как я рад тебя видеть… Милая Флер де Лис. Ты знаешь, что такое флер де лис? Это полевая лилия в переводе с французского… символ французских королей.

Мне сначала показалось, что он пьян немного, но нет — от него не пахло. Но все-таки он был немного не в себе. Может, он решил отпустить меня?!

— Денис…

— Милая Лилия, погоди… — Он упал в кресло, закрыл лицо руками. — Дай передохнуть.

Я сидела с ногами на широком диване — в желто-оранжевой шелковой сорочке, в таком же халатике, растрепанная и ненакрашенная, имея вид в высшей степени домашний и скучный, — и не понимала, чем я могу привлекать моего бывшего возлюбленного. Он непременно меня отпустит — зачем ему бедная полевая лилия, пусть она хоть сто раз символ чего-то там…

Через некоторое время он наконец зашевелился. Открыл глаза, весело и добродушно засмеялся, глядя на меня.

— Ах ты мой птенчик! Ну, не надо дуться… Все хорошо.

Мне его «хорошо» очень не понравилось. Оно меня встревожило — что он делал там, в городе, пока отсутствовал? Каких еще бед натворил?

— Меня ищут? — дрожащим голосом спросила я.

— Уже нет. Ты не беспокойся, я все устроил.

— Как это? Боже, боже… Ты что, убил его? — с ужасом спросила я. Эта странная, страшная мысль поразила меня. Саша…

— Нет, я никого не убивал, — снисходительно покачал Денис головой. — Зачем? Я не дурак, я не хочу грех на душу брать.

Значит, мое похищение грехом он не считал?

— А что? Что ты сделал?

— Первым делом разыскал это чучело с бантиком… ну, Аглаю твою. «Вот, — говорю, — милочка, такие дела…» Она прямо рот открыла, когда меня увидела! «Лиза не хочет выходить за Сашу, она в последний момент передумала… знаете, такое часто бывает». И дальше я ей популярно объяснил, что мы с тобой, Лис, встретились случайно, поговорили и внезапно поняли, что жить друг без друга не можем.

— Да кто ж в такое поверит?!

— Она поверила. Причем моментально, в ту же секунду, — взмахнул руками Денис. — «Ах, — сказала она, — я это предчувствовала!»

— Скотина какая! — простонала я. — Ну, я ей задам!

— Ничего не имею против, она никогда мне не нравилась. Не нашего круга человек…

— Дальше! — перебила я.

— Дальше я попросил ее… нет, я умолил ее выполнить одно деликатное поручение. Передать твоему жениху, Лис, что ты не вернешься. Дескать, напрямую тебе говорить не с руки — стесняешься, и все такое, и чувство вины, само собой… а вот она, Аглая твоя, должна предупредить Сашу. Чтобы он не волновался и не искал тебя. Делов-то — невеста сбежала к бывшему возлюбленному! Не к кому-то там, а к человеку, с которым она до того прожила вместе много лет…

Я опять застонала.

— Аглая согласилась, — многозначительно произнес Денис.

— Иуда…

— Не иуда, а хорошая подруга. Чего ты удивляешься? Я же сказал тебе, что она ожидала чего-то подобного. Вроде бы ты ей намекала…

— Я? Что за чушь!

— Вовсе нет. Она говорила про какой-то «сюрприз из прошлого», который ты ей обещала через несколько дней раскрыть.

— Господи, я же о Вере ей хотела рассказать!

— Ну, насчет Веры я не знаю, но именно так Аглая растолковала твои слова. А что за Вера такая?

— Тебя не касается, — отмахнулась я.

— Ладно. Продолжаю… Аглая на всех парах помчалась к тебе домой — и вовремя, потому что Саша твой уже начинал беспокоиться, где невеста и все такое…

— Ну он-то не мог поверить этой чепухе!

— Тем не менее поверил. Побледнел, конечно, в личике изменился… Я тебе это все со слов Аглаи передаю, мы с ней чуть позже созвонились. Оказывается, он знал о моем существовании, знал мое имя. Он знал, что мы недавно встречались и что я подарил тебе браслет… В общем, к концу их с Аглаей беседы Саша уже стал собираться, чтобы съехать с твоей квартиры.

— Он поверил… — с отчаянием повторила я. Мои намеки Аглае, браслет, упоминание о Денисе… Все сложилось одно к одному. Из жалких, ничтожных мелочей и оговорок сложилась чудовищная ложь, в которую все поверили. И я вдруг с неотвратимой ясностью поняла, что во всем произошедшем виновата сама. Только я и виновата.

— Лис, милая Лис, все вышло как нельзя лучше… Тебя никто не будет искать — я Аглаю предупредил, что некоторое время ты поживешь вдали от города, на природе. Она обещала уладить дела с работой, если что… Ведь занятий в институте не будет почти до середины февраля — Татьянин день? Каникулы…

Господи, как я любила Татьянин день и каникулы! Как веселились студенты, даже если за ними числились несданные «хвосты», как радовались сами преподаватели, заражаясь этим снежным январским безумием…

— Вот что… — Я подскочила к Денису, вцепилась в воротник его пальто дрожащими руками. — Немедленно… немедленно ты должен отвезти меня в город! — В голове билась одна только мысль — я все объясню Саше, он мне поверит…

— Поздно, Лис, да и ни к чему. Свадьба все равно сорвалась.

— О господи…

Я подбежала к двери, заколотила в нее, потом попыталась открыть оконную раму, хоть я и до того несколько раз пыталась, и снова у меня ничего не получилось. Второй этаж… Если бы я открыла окно, то прыгнула бы вниз. Непременно! Там столько снега, сугробы — не разбилась бы… Ограда? Ерунда! Я бежала бы до Москвы босиком, в этом дурацком шелковом пеньюаре, я бы сумела все объяснить Саше… Он бы понял и простил меня…