— Лорд Дэнкрофт полагает, что дети — это игрушки, что их судьбы можно ставить на кон в карточной игре, — промолвила она. — Мне нужно идти, господа. Увидимся в бальном зале.

Выпалив все это, Абигайль повернулась и с гордым видом вошла в зал. Однако, сделав несколько шагов, она споткнулась об отпоровшуюся оборку на подоле, тихо чертыхнулась и оторвала ее с такой непосредственностью, как будто находилась на клубничной грядке, а не в роскошном бальном зале.

— Мисс Мерриуэзер отличается излишней самоуверенностью, — сказал Фиц, проводив ее долгим взглядом, — а также непомерной властностью и гонором.

— Мои сестры такие же, как она. Я сыт по горло общением с подобными дамами, — заявил лорд Роберт. — Пойду-ка лучше в буфет.

«Бедняга, — подумал Фиц. — Впрочем, мисс Огородница достойна лучшего. Этот толстяк ей совершенно не подходит».

— Доброе утро, пристав. Хороший денек сегодня выдался, не правда ли? — бодро промолвил Дэнкрофт, спускаясь по ступеням крыльца своего городского дома вместе с Пенни, которую он держал за руку. — Надеюсь, вы понимание, что в моих владениях не осталось ничего ценного, за что можно было бы выручить хотя бы ломаный грош?

Пристав, прислонившись к стене городского дома Уикерли, жевал сандвич, безуспешно пытаясь придать своему лицу грозное выражение. Видимо, Фиц застал его врасплох за завтраком.

— Я обязан следить за движением ценностей, милорд, и докладывать об этом куда следует.

— Ну, хорошо, в таком случае не сочтите за труд сообщить мне о доставке короны с драгоценностями — атрибуте графского титула. Я до сих пор не получил ее. Похоже, мой брат украл ее, продал и успел спустить деньги на бегах, прежде чем скоропостижно умер.

Тот не нашелся что сказать. И Фиц с дочерью зашагал по улице по направлению к дому Квентина. Дежурство пристава у дверей дома играло ему на руку. В присутствии представителя власти наглые кредиторы не осмелятся громить дом.

— Когда я увижу мисс Абигайль? — заныла Пенни.

Она постоянно вертела головой, разглядывая дома и прохожих, поэтому через несколько минут розовые банты в ее волосах развязались. Пенни до сих пор не могла привыкнуть к городской жизни. Окружающая обстановка вызывала у нее сильное любопытство.

— Мисс Абигайль обещала быть там, куда мы с тобой сейчас идем. А если не приедет, мы ее выследим, не волнуйся.

Фиц согласился нанести визит Квентину только потому, что в его доме он мог увидеться с Абигайль. Ему, конечно, не нужна была помощь в подборе управляющего поместьем. Чтобы принять решение, Фицу хватило бы рекомендаций бывших работодателей. Кроме того, граф и сам неплохо разбирался в людях.

Хотя теперь он сомневался в своей способности понять женскую душу. Фиц с легкостью очаровывал женщин, но Абигайль была слишком умна и прозорлива. Фица поразило то, что она с такой легкостью отвергла его. Многие женщины сочли бы за честь стать женой графа. Однако у этой непредсказуемой девушки были свои представления о цели в жизни.

— А мисс Абигайль могла бы стать моей мамой? — неожиданно спросила Пенни. Мысли девочки совпадали с тем, о чем думал сейчас ее отец.

— Это должна решать она сама, котенок.

— Ты обещал найти мне новую маму.

— И я обязательно сделаю это.

В отличие от Абигайль леди Энн и леди Мэри вряд ли понравилось бы, что у Фица есть ребенок. Ради Пенни он готов был оставить азартные игры после того, как поправит свои финансовые дела.

Увидев на противоположной стороне улицы одного из кредиторов, он нахмурился. Тот что-то грозно кричал, показывая графу кулак.

Фиц взял дочь на руки и поспешил к дому Квентина, опасаясь, что может разразиться публичный скандал. Он не хотел подвергать ребенка опасности. Поток транспорта не давал кредитору возможности перейти улицу и приблизиться к Фицу.

Кандидаты на должность управляющего в поместье Уикерли толпились в одном из просторных помещений, расположенных в глубине дома Хойта. С интересом озираясь по сторонам, они вертели в руках шляпы и сильно нервничали, некоторые претенденты отвесили поклон Фицу, как будто знали, что именно он является работодателем.

Услышав за дверью смех Абигайль, он почувствовал, что у него сильно забилось сердце. Необходимо было срочно реабилитироваться в глазах мисс Огородницы. Уж очень не хотелось, чтобы она считала его лгуном и неисправимым игроком.

Лакей провел графа и его дочь в комнату, в которой находились Абигайль и две сестры или племянницы Квентина. Фиц плохо различал их. Дамы приветствовали его улыбкой. Однако только в глазах Абигайль Фиц заметил выражение беспокойства и живого интереса. Она инстинктивно протянула руки навстречу Пенни. Девочка бросилась к Абигайль и уселась ей на колени.

Мисс Мерриуэзер не сделала ребенку замечания, хотя ножки Пенни оставили грязные следы на ее светлом платье из муслина.

Леди Салли и леди Маргарет изо всех сил старались сохранять надменное выражение лица, подражая в этом своему брату. По их мнению, именно так должны были вести себя настоящие аристократки. Однако глаза девушек выдавали их интерес к нему. «Из них вышли бы плохие картежники», — подумал Фиц.

Абигайль старалась не замечать его присутствия, но ей это плохо удавалось. Фиц понимал, что она вела себя так из-за недавнего поцелуя. Он был ей небезразличен; мог бы поспорить на что угодно, что она не выкинула его из своего сердца.

— Мисс Мерриуэзер, я искренне рад, что вы любезно согласились помочь мне в подборе управляющего для моего поместья, — промолвил Фиц. — Может быть, начнем? Мне не хотелось бы утруждать леди Салли и леди Маргарет. Присутствия Пенни было бы достаточно для того, чтобы соблюсти правила приличия. Впрочем, дорогие дамы, если вам угодно, можете тоже присутствовать на собеседовании.

— Квентин предложил провести его в кабинете, — заявила леди Салли. — Брат уехал по срочному делу. Но перед отъездом он распорядился, чтобы мы оставили дверь в кабинет открытой. Таким образом, Пенни и мисс Мерриуэзер смогут беспрепятственно входить и выходить когда им заблагорассудится. Мы с Маргарет не будем мешать вам.

Фиц плохо понимал, зачем Квентин сделал такое распоряжение. Вся эта история с кабинетом и открытой дверью казалась ему какой-то глупостью. Впрочем, он не собирался спорить с сестрами приятеля.

— Превосходно! — воскликнул он. — В таком случае отправимся туда немедленно. Пора начинать работу, пока претенденты не разбежались!

Фиц предложил Абигайль руку, и она, с видимой неохотой сняв Пенни с колен, встала. Прикосновение ее руки вызвало в его душе бурю эмоций. Если уж ему суждено было жениться, то он хотел связать свою жизнь с женщиной, к которой бы испытывал сильные чувства. Именно такой стала для него Абигайль. Только она могла сделать его счастливым.

В кабинете Квентина Фиц усадил Абигайль за стол в кресло с подголовником. Отсюда она могла наблюдать за претендентами, в лицо которым должен был падать свет из высокого окна. Он слепил глаза, и они вряд ли смогли бы хорошо разглядеть Абигайль. Присутствие женщины на собеседовании было необычным обстоятельством, способным отвлечь и смутить кандидатов.