Проводив взглядом Павла, Надежда Николаевна откинулась на сиденье и огляделась по сторонам. Возле института было немноголюдно – большинство студентов уже закрыли сессию и сейчас отдыхали или зарабатывали на отдых. Время от времени мимо нее проходили преподаватели и сотрудники института, еще не закончившие свои дела. В машине было жарко, и Надежда открыла дверцу. От куста персидской сирени потянуло резким парфюмерным запахом.

– Не оборачивайтесь! – раздался вдруг у нее за спиной тихий угрожающий голос. Надежда, разумеется, тут же оглянулась и увидела одного из тех «людей в черном», с которыми так часто сталкивалась в последние дни. Он стоял рядом с машиной с самым угрожающим видом.

– Я же сказал – не оборачивайтесь! – прошипел тот, пролезая на заднее сиденье, и ткнул в бок Надежде что-то металлическое. Тут же его напарник вскочил на водительское сиденье, и «Опель» резко сорвался с места.

– Что вам от меня нужно? – спросила Надежда не слишком громко.

Все произошло настолько неожиданно, что казалось ей совершенно нереальным.

Никто из похитителей ей не ответил. «Опель» обогнул административный корпус и помчался мимо институтского парка. Как только ограда парка кончилась, перед ними возникла гранитная набережная реки Смоленки. Машина оказалась в тупике – слева набережную перегородило временное заграждение стройплощадки, справа – металлическая решетка парка. Водитель вжал педаль до самого пола, «Опель» страдальчески заскрипел тормозами и замер на самом берегу, едва не встав на дыбы, как загнанная лошадь.

– Ты что – совсем сдурел? – рявкнул второй похититель, развернувшись к водителю. – Куда тебя занесло?

Надежда, воспользовавшись временным замешательством похитителей, открыла дверцу и кубарем выкатилась из машины, чудом не подвернув ногу. Раздумывать было некогда, и она понеслась по узкому проходу между деревянным забором стройплощадки и берегом реки.

Сзади раздавался тяжелый топот ее преследователей и их крики:

– Стой, стой! Стой, зараза, стрелять будем!

– Не будете, – пробормотала на бегу Надежда, – я вам нужна живая!

Однако преследователи неумолимо приближались. Это было неизбежно – женщина средних лет, большую часть жизни занимавшаяся сидячей работой, вряд ли может соперничать на беговой дорожке с хорошо развитыми физически молодыми мужчинами.

Преследователи дышали ей уже в затылок. Женщина сделала последнее неимоверное усилие, еще немного прибавила ходу… и вдруг набережная круто повернула, и Надежда оказалась на площадке, нависающей над водой, откуда не было выхода. Двое людей в черном, усмехаясь, приближались к своей жертве, готовясь схватить ее.

Надежда повернулась к ним лицом и вытащила из сумочки розовую пластиковую папочку со злополучным списком.

– Не это ли вы ищете? – спросила она, размахивая папкой над головой. – А ну, назад, а то я могу нечаянно уронить ее в воду!

Один из преследователей вдруг бросился к ней, пытаясь схватить за руку, но папка от резкого толчка полетела в реку.

– Ну я же предупреждала! – воскликнула Надежда, глядя, как розовая папка кружится среди волн, стремительно удаляясь по течению. – Я предупреждала! Сам виноват! Придется тебе теперь за ней нырять…

Мужчина, не раздумывая, сбросил черный пиджак и прыгнул в воду. Однако, пока он сильными гребками пересекал реку, догоняя розовую папку, та закрутилась в водовороте и исчезла в темной глубине. Пловец нырнул за ней, но через минуту показался на поверхности ни с чем.

– Ты нам за все ответишь! – прорычал он, выбираясь на берег.

Мокрая одежда облепила тело, в волосах запутались водоросли, из ботинок при каждом шаге выливалась вода.

– А вот и нет, – ответила Надежда, на всякий случай попятившись, – вы теперь с меня пылинки будете сдувать! Единственный список теперь вот где! – И она постучала пальцем по своему лбу. – Так что вам придется обращаться со мной бережно, как с хрустальной вазой!

– Мне плевать! – Мокрый ныряльщик надвигался на нее, сверкая глазами. – Ты сейчас отправишься в реку следом за папкой! Хрусталь, между прочим, отлично тонет!

Напарник схватил его за руку:

– Стой! Она права. Если мы не привезем ни ее, ни список – шеф нас просто сотрет в порошок!

Мокрый мужчина прорычал что-то нечленораздельное, но вынужден был признать правоту своего партнера. Громко хлюпая ботинками и оставляя за собой мокрые следы, он поплелся назад к брошенной машине.

В машине Надежду заставили сесть на заднее сиденье. Рядом с ней разместился насквозь мокрый тип, он скрипнул зубами и сказал:

– Только попробуй по дороге устроить шум!

Надежда оценила его боевой настрой и решила на всякий случай вести себя тихо.

«Опель» развернулся, объехал главное здание института и помчался в сторону центра. Надежда была уверена, что ее везут на Киевскую улицу, и очень скоро убедилась в правильности своей догадки.

Когда машина остановилась перед шлагбаумом, сосед Надежды придвинулся к ней и прошипел:

– Только пикни!

В ответ Надежда поежилась, отодвинулась подальше и недовольно проговорила:

– Фу, всю одежду мне промочил!

Мужчина только скрипнул зубами.

«Опель» подъехал к задней двери склада. Надежду вывели из машины, провели по узкой лестнице и втолкнули в ту самую комнату, из которой в прошлый свой визит она слышала стоны и мольбы о помощи.

Как ни странно, за дверью оказался не мрачный застенок, увешанный инструментами палача и забрызганный кровью невинных жертв, а самое обыкновенное офисное помещение с парой письменных столов и узким кожаным диванчиком у стены. За одним из столов сидел худощавый, довольно привлекательный мужчина с седыми висками. При виде вошедших он приподнялся из-за стола и удивленно уставился на мокрого с ног до головы человека.

– Ты что – купался? – наконец спросил он с издевательской усмешкой. – Я понимаю, день, конечно, жаркий, но почему же в одежде?

– Шеф, я нырял за списком! – ответил тот, сверкая глазами. – Она бросила его в воду!

– Никуда я его не бросала, – вполголоса отозвалась Надежда. – Ты сам его уронил в реку! Нечего было наскакивать на меня, как взбесившийся бультерьер!

– Ну, и где же список? – нетерпеливо осведомился шеф и протянул руку.

– Он утонул, – покаянно ответил подчиненный.

– Утонул? – Шеф поднял руки, как актер в сцене глубокого отчаяния. – Господи, ну за что мне такое наказание! Почему я окружен одними недоумками! И что теперь прикажете делать?

– Один экземпляр списка остался, – снова вступила в разговор Надежда.

– И где же он?

– У меня в голове. Я его отлично помню, и если вы будете хорошо себя вести и выполните все мои требования, то, так и быть, поделюсь с вами этой бесценной информацией!