Когда я умру. Чтобы попрощаться со старушкой (кто–то из них обещал, что я буду жить долго). Молодые, красивые, они будут стоять над моим гробом и сокрушенно качать головами: «А ведь была такой красавицей!».

«Марго была очень доверчивой», – вспомнит лжец Дисе.

«Она хорошо целовалась», – скажет Фер, вспомнив ночь и карусель.

«Да», – подтвердит, покраснев, Ви. Ему довелось целоваться и с матерью, и с ее дочерью.

«Еще она грызла ногти», – с ехидной улыбочкой добавит интимную подробность Радис.

Блин, представляя все это, я едва не расплакалась.

– Погуляй, – сказал ангел Маше, закрывая перед ее носом дверь.

– Шапочка, я здесь подожду, – крикнула она мне в замочную скважину.

Я огляделась. Белоснежная комната, витая ограда на лестнице, ни намека на похабные статуэтки на каминной полке.

– Садись, – Радис поставил стул перед креслом, в которое опустился сам. Когда я села, мои бедра оказались зажаты его коленками, и по–другому расположиться никак не удавалось. – Не дергайся!

Он набросил нам на ноги полотенце и разложил на подлокотнике кресла большой несессер

Ангел действовал умело. У него оказались не только пилки и ножнички, но и бесцветный лак.

– Радис, вы с Фером на самом деле братья? Вы совсем не похожи, – неловкость лучше всего прячется за разговорами. Такими же неловкими.

– Когда–то мы все были одной большой семьей, – уклончиво ответил он. – Пока не произошел раскол.

– Не надо заходить так далеко. Я интересуюсь конкретными братьями.

Видя, что я жду продолжения, ангел вздохнул.

– Мы с Фером назвались братьями, когда у нас появились цирковые. «Цирк братьев Кристофер». Разве не звучит?

– Звучит.

– Он глава этого дома более тысячи лет, а я пришел сюда гораздо позже. Онфера тогда позвали на повышение, но он отказался. За годы совместной службы мы все сроднились. Но однажды я сам чуть не ушел. По глупости, конечно. Хорошо, что Дисе и Ви вставили мне мозги на место. Я сильно перед всеми ними виноват.

Я поняла, о каком случае он вспоминает. Лиса. Она едва не разрушила их крепкую дружбу. Но Онфер не освободил место и лишил тем Радиса продвижения на верх. Старшим в доме мог сделаться он. Любовница ангела тут же указала на несправедливость. Ну и начались подковерные игры. Мне показалось, что именно в такой последовательности развивалось давние события.

– Так выглядит гораздо лучше, – произнес ангел, заставляя меня расправить пятерню, чтобы полюбоваться на свой труд. – Еще нанесем крем, чтобы кожа сделалась мягче.

Когда Радис втирал крем, он задумчиво смотрел на меня. Я начала смущаться и уже мечтала, чтобы процедура побыстрей закончилась.

За дверью закашлялась Мария. Мы обернулись. Щелкнул замок, и на пороге появился Фер. Увидев, что Радис гладит мою ладонь, и сидим мы так тесно, что наши бедра соприкасаются, побледнел лицом.

– Всего лишь ногти, – произнес Радис, убирая крем в несессер. – Она их сгрызла почти под корень. Стоит задуматься, брат, а так ли Шапочке хорошо с нами?

Я дождалась, когда он соберет с моих колен полотенце и, оправив юбку, поднялась.

– Спасибо за помощь, – поблагодарила я ангела, нарочно не обращающего внимание на сверлящий взгляд демона.

– Приятного вечера, – пожелал Радис, одаривая меня широкой улыбкой.

Из–за спины Фера выглядывала Мария.

Я молча прошла мимо этих двоих. За мной нет вины, и я не стану оправдываться.

Фер остался, а мы вдвоем с Машей спустились в мою комнату.

– Чего это они? – спросила я, шлепающую за мной повариху. – Отголоски все той же истории с Лисой?

– Сейчас все на взводе. Утром опять большую партию душ Чистильщик привез.

Я обернулась, желая поинтересоваться, почему меня не разбудили для регистрации, но Мария покачала головой.

– Не было среди них ни одной светлой души. Сплошь черные.

– Ох ты ж!

– Это ты ночью спала, – Маша говорила так, словно осуждала меня за потребность во сне, – а лорды думу думали, кто же против них орудует. Завтра на совет домов поедут. Фер уже написал письмо, прося срочной встречи. А Ви с Радисом только под утро с холмов вернулись. Искали следы лича.

– Нашли?

– Нашли. Он возле пещеры, где накрыло циркачей, могилу себе выкопал. А кто–то его отыскал и накормил.

– И к нам направил, – закончила я за поварихой. – Маша, а как мертвецы личами становятся?

– Так их специально поднимают. Через темный колдовской ритуал.

– Кто же его поднял?

– Да мало ли кто. Я слышала, полиция в старые времена к некромантам обращалась, чтобы убиенный на убийцу указал. Высшие ничем не брезговали, лишь бы ближе к власти быть и понимать, что в их краях происходит. Может, и директора для того использовали.

– Угу. А потом отпустили и на сто с лишним лет забыли. Нет, милая моя, кто–то точно знал, что у братьев появился цирк, а потому заранее подготовил мину замедленного действия.

– Чего подготовил?

– Ничего, выражение такое. А не кажется ли тебе, Маша, что за всеми проблемами стоит Лиса? Это она мстит, вот попомни мои слова.

– Тю! Придумала! – Мария махнула на меня рукой. – Лиса такой же человек, как и ты, а люди так долго не живут. Да и способностей у нее, кроме как мужиков в постель заманивать, никаких.

– А если ее сын… ну или какой–нибудь правнук? Ведь у нее мог быть от Радиса ребенок? – про приплод от Фера я даже думать боялась. Одно дело неучтенный ангел, совсем другое необученный демон. – Вдруг они ее беременную выгнали? А она злость свою дитю передала? Интересно, а ребенок–полукровка становится высшим?

– Сама не понимаешь, что городишь, – Мария оборвала мои измышления. – Ты бы лучше о себе подумала, а лорды как–нибудь без нашего ума разберутся.

Я поджала губы. Хотелось докопаться до истины еще до того, как покину дом. У меня все внутри переворачивалось, когда я думала о том, что развязку этой и множества других историй я никогда не узнаю! Вернусь в мир, где о магии и не слышали, окончу институт, выйду замуж, нарожаю деток.

– Маша, скажи, а от высших у людей бывают дети или подобное в принципе невозможно?

– Не знаю, никогда не замечала среди них ни одного ребенка, – Маша хмурила брови и жевала губы, силясь вспомнить хоть