— Что б не нашла дороги? — удивился Харакири. — Что же ее,как кошку в мешок сажать?

— Да хоть бы и как кошку, беды мало. Гораздо больше будетбеды, если наоборот.

Как — наоборот, я допытываться не стала, уж очень былаогорчена.

“Вот она жизнь! — сидя под дверью, горестно, но мысленновоскликнула я. — Вот она любовь! Еще ночью в чистых чувствах мне оба клялись, ана утро дружно предали!”

Впрочем, то же самое я воскликнула и на кухне, куда, невыдержав, ворвалась.

— Как мог ты, Артем, так подло предать меня, своювозлюбленную? — вопила я, решив делать ставку на Харакири, поскольку терять емуприходилось намного меньше, чем Сергею — его бизнес был значительно проще и“Бентли” не сулил.

Харакири недоуменно уставился на меня, растерянно хватаяртом воздух. Подперев руками бока, я грозно на него наступала.

— Как мог ты связаться с этим, — здесь я бросилапрезрительный взгляд в сторону Сергея, — да еще строить козни за моей спиной?

Тут Харакири очнулся и понес околесину.

— Я — нет, София, я совершенно нет, ну то есть абсолютно, —бросился оправдываться он.

— Что — нет? — лютовала я. — Что нет, когда ты уже в любви кпрезиденту признался, а сам метил в члены БАГа. Эх, за малым тебя в организациюне взяла.

Услышав об этом, Харакири тут же отрекся от любви кпрезиденту.

— Да ты неправильно меня поняла, — заявил он. — Признавалсяв любви, это было, но я же не сказал в любви к какому президенту признаюсь.Люблю совсем не того президента.

— Как это не того? — возмутился Сергей. — А какого же еще тылюбишь?

Мы с Харакири переглянулись и дружно уставились на него. Непрочитав в наших взглядах ничего для себя лестного, он запаниковал и началюлить.

— Вообще-то и я точно не знаю какого президента люблю, —признался Сергей, тоскливо поглядывая на дверь. — Да и не до любви мне. Наработу пора собираться…

— Никакой работы, — заявила я. — Останешься здесь до полноговыяснения твоей политической позиции.

Харакири с достоинством почесал кулаки, из чего я сделалавывод, что в битве Господь был на его стороне. Видимо это и склонило Сергея кпереговорам.

— Видишь, — я кивнула на Харакири, — он тебе на работу непозволит пойти. Мы вместе не позволим, потому то мы члены БАГа.

— Да что это за БАГ за такой? — уже едва не рыдая,воскликнул Сергей.

— Террористическая организация, поставившая цель убратьпрезидента и придти к власти, — пояснил Харакири. — Сопротивление бесполезно, унас длинные руки.

Энергичным кивком я его поддержала.

Бедный Сергей начал со стула сползать.

— Ребята, — взмолился он, — а я тут при чем? Чего вы от меняхотите?

Тут же ему с радостью пояснила:

— Хотим, чтобы ты нам помог.

Бедняге еще хуже сделалось: побледнел, испарина проступилана лбу.

— Да чем же я могу помочь? Я, простой бизнесмен? Я же ничегоделать не умею, потому что кроме бабок давно не делаю ничего.

— Ничего особенного делать и не надо, — приободрила я его. —Так, ерунда, мелкие поручения на благо БАГа.

Сергей схватился за голову и закатил глаза.

— На благо БАГа?! — взвыл он. — Вы хотите заставить меняработать на антигосударственную террористическую организацию?

— Да, мы вербуем тебя, — с пафосом подтвердил Харакири,после чего с бедным Сергеем приключился удар.

Или нечто похожее. Во всяком случае он воскликнул:

— Вот это я, блин, попал! — и бездыханный повалился на пол.

Я поняла, что мы перестарались, и срочно начала тактикуменять.

— Зря ты на него так сильно давил, — перво-наперво отругалая Харакири. — Сергей человек деловой, не то, что ты, шалтай-болтай. Он жегораздо серьезней относится к жизни.

— Сама еще хуже меня давила, — сердито напомнил Харакири.

— Ладно, что об этом, давай поднимай его, — приказала я ивыплеснула на голову пострадавшему стакан воды.

Сергей открыл глаза и жалобно попросил:

— Ребята, пощадите, мне с государством ругаться совсем нерезон, не говоря о целом президенте. Бизнесмен я, понимаете, только ленивый непинает меня, всем чего-то от меня надо, все идут и всем дай и дай и дай, никакне могу с государством ругаться, совсем затопчет оно меня.

— Вот и не ругайся, — посоветовала я. — Был бы умным, и снами не ругался бы. Всего и требуется от тебя выполнить пустяковое поручение.

Сергей мгновенно вскочил на ноги:

— Какое поручение?

— Какое поручение? — воскликнул и Харакири.

“Ага, — мысленно обрадовалась я, — уфаловала, нас уже трое.С такой компашкой быстро мужика в фуфайке найду, который, гад, из гранатометабабахнул. Кстати, сегодня пятница, раз вчера был четверг. А что у нас впятницу? В пятницу у нас вывозят на прогулку парализованного.”

В ушах явственно зазвучал голос Любы: ”Два раза в неделю —по пятницам и субботам — его в инвалидное кресло грузят и на прогулку спускают,родственница часик-другой по скверу повозит, а чаще просто бросит в сквере его,и, пока он воздухом дышит, по делам своим убегает, а на обратном пути завозитпарализованного обратно. Вот и вся его жизнь, все остальное время лежит, бедолага,чисто бревно.”

Вот знать и хочу, где проживало это бревно до того, как вЛюбкином доме поселилось. И вообще, кто он, парализованный, и откуда родом?Сильно хочу знать.

Естественно я тут же эти мысли до своих сообщников донесла.

Узнав о моем желании, растерялись и Сергей и Харакири.Харакири, пожалуй, растерялся даже сильней. Готовый к настоящим подвигам, неожидал он, что меня, почетного члена БАГа, занимают такие пустяки.

— А мужик-то парализованный тебе зачем? — спросил он, соскрипом почесывая в затылке.

Пришлось опять лгать, думаю вы уже поняли, что сделала этомужественно, глазом не моргнув.

— Из его квартиры должна была стрелять, — заявила я. — Но оноказался предателем.

Сергей был так изумлен, что уже мог соперничать с Харакири.

— Как — стрелять? Куда стрелять? — забеспокоился он.

— В президента, — буднично пояснил Харакири, с уважениемкивая на меня. — Она покушалась на президента.