Вопрос повис в воздухе, а не получив ответа, уйти было нереально. Любопытство бы меня сожрало. Пришлось сидеть и ждать развязки.

Вадим вернулся быстро. Вернее, сначала я увидела огромный шагающий букет белых роз, за которым прятался мой сияющий друг. Цветы уместились на пассажирском сиденье сзади. Судя по всему, букет предназначался мне, но вручать пока было рано. Вадим начал с маленького свертка в полиэтиленовом пакете.

– Держи! Это тебе!

Я развернула. И, наверное, уже в сотый раз за этот день припухла.

Мне на колени вывалился платок «а-ля Шанель» из дешевого ацетата. Аляповатый и электризующийся, из тех, что по сто рублей продают в любом подземном переходе. Зашибись подарочек! С учетом того, что каждая роза в букете-венике стоит раза в два дороже, чем эта тряпочка, умственное здоровье Вадима опять оказалось под большим сомнением.

– Хороший такой платочек! Спасибо за подарок, Вадик!

– Да нет, подожди. Это глаза завязать. Леночка, у меня для тебя есть настоящий подарок! Такой, что увидишь – упадешь! Но сюрприз! Нужна повязка, чтоб ты ничего не видела, для этого и купил платок. Потерпи еще немного, доедем, и все расскажу и покажу.

Я выдохнула. Слава богу. Надеюсь, там будет что-то соответствующее розам на десять тысяч рублей. Вообще, конечно же, подарки я люблю. И сюрпризы. Так – открываешь глаза, а там машина, повязанная бантиком. Или коробочка с кольцом. Или вилла в лесу. Приятно же, да?

Поэтому я безропотно дала завязать себе глаза, и с предвкушением удовольствия мы тронулись в путь. Ехали не слишком долго, может, минут десять – пятнадцать. Вадик на вопросы не отвечал, просил потерпеть. Когда машина остановилась, аккуратно помог выйти, судя по звукам, подхватил с заднего сиденья букет и взял меня за руку, как поводырь. Под душным платком было действительно ничего не видно, и я лишь пыталась догадаться, где мы. Явно не в каком-то торговом центре и не во дворе жилого дома. Было достаточно тихо, гудки машин и шум дороги остались позади. Под порывами теплого ветра шелестели деревья. Щебетали птицы. Неужели я угадала, ткнув пальцем в небо, и это вилла в лесу? Боже, неужели так бывает? И тут Вадик остановился.

– Милая Леночка! Только потеряв тебя, я понял, как же мне тебя не хватает. Как люблю тебя и буду любить всю жизнь! Готовься к сюрпризу! Сейчас сниму тебе повязку!

Надоевшая синтетическая дрянь с искрением слезла с раздраженной кожи.

Тарам!

Мы были на кладбище. Перед красивой могилой со статуей из белого мрамора. Мадонна склонила покрытую голову, а у ее ног сидели десятки поблекших и размякших от дождя мягких игрушек. Картину печали дополняли свечи в красных баночках и ваза с давно увядшими белыми розами. От неожиданности мои зубы начали выбивать морзянку.

– Где мы? Какого черта ты привез меня на могилу? Кто здесь похоронен?

– Ты.

На слабых ногах я обошла статую мадонны и прямо за ней увидела уже стандартный прямоугольник из гранита. С фамилией и датами жизни. Все как положено.

Зотова Елена. 02/01/**** – 12/07/**** И моя фотография в овале. Фотографию эту я помнила по школьному выпускному альбому. Правда, она была заретуширована так, что скорее напоминала не меня, а Мерилин Монро кисти Уорхолла. И виньетка на камне. «Спи, любимая, вечным сном».

Это было последней каплей за весь сюрреалистический день. Перед глазами поплыли черные круги, и я плавно осела на землю. Хорошо еще, что не головой об могильный камень, а то слова Вадима стали бы пророческими.

Очнулась от брызг холодной воды на лице. Надо мной склонился мой придурочный друг. Он суетился, пытаясь поднять меня на ноги:

– Прости, так испугался, когда у тебя глаза закатились, что не успел подхватить. Но тут чистенько, куда ты упала. Прямо на травку… – бормотал с раскаяньем, отряхивая с моего несчастного итальянского пиджака сухие листья и прочий сор.

От жестокой расправы Вадика спасало только то, что я еще находилась в полуобморочном состоянии и ни хрена пока не понимала. Но у меня были виды на этот исход нашей поездки на кладбище. Надо только набраться сил и найти что-нибудь поувесистее.

Ничего не подозревающий Вадим умиленно сюсюкал рядом, показывая пальцем на выгоревший плюшевый зоопарк у могилы.

– Видишь голубого котенка? Это Оля прошлым летом привезла. Вот тот, черненький, который совсем грязный, – это позапрошлым. А остальные – мои. Из каждой поездки их везу. Ты же так любила мягкие игрушки, котиков собирала.

– Я? Котиков? Каких?

– Ну как же, у тебя на кровати дома было несколько. И Оля говорила, что коллекционируешь. Ты же вообще доброй девочкой была.

– Да?

– Да. Животных любила. Котов особенно. Подкармливала бездомных. У тебя всегда большое сердце было.

– Да я в общем-то собак больше… Ну ладно, пусть будет котов. Бездомных подкармливала, говоришь?

Брат Оли, не умолкая, трещал мне над ухом и нарывался уже конкретно:

– А место какое? А? Обратила внимание? Прямо у входа. Это же «Аллея Героев». Здесь только братву хоронили. Вон, видишь памятник Скворцу? Помнишь такого? А направо – Карандаш лежит. Знаешь, сколько стоило договориться? Папанькин «Москвич» продал – и все отдал. Ну а потом, когда поднялся немного, – тебе статую в Италии заказал. От Каванни. Великий зодчий, между прочим. Не слыхала? К нему очередь из звезд на несколько лет. Но я дал двойную цену. Смотри, сколько лет прошло, а мрамор белый остался. Что значит качество материала, а? На такое никаких денег не жалко! А знаешь, как везли? Отдельной фурой. А как таможили? Целый анекдот был, ща расскажу.

Я повнимательнее огляделась по сторонам. В том числе в поисках санитаров.

– Слушай, Вадик! Ты меня сюда вез, обещал сюрприз и подарок. С сюрпризом я поняла. Действительно удался. Уже продумываю ответный. А где подарок?

– Как где? – изумился друг. – Вот же он! Смотри, как мы тебя похоронили! И помним, ухаживаем за могилкой. Ольга, когда в Москву из Франции приезжает, то непременно навещает. А я вообще по нескольку раз в год здесь бываю. Убраться, цветы привезти, посидеть поговорить с тобой. Вот же наш подарок! Наша память и наша любовь! Ну и цветы! Я всегда тебе мертвой белые розы привозил, а теперь ты воскресла – и дарю живой! – Вадик потянулся на столик за букетом и торжественно вручил мне тяжеленную охапку. – Смотри, какой участок! В лучшем месте! Случись что – искать не надо. Все есть, все готово. Ну и кладбище престижное. Здесь уже не хоронят, всех на новое везут, на выселки на поле. А тут— красота! Деревья, тишина, цветы, птицы поют! Я тебе попозже документы на место отдам. Пользуйся, оно твое!

Сначала я молча слушала и прикидывала, в какое бы место поудачнее засунуть придурку розы. Но искренние слова про любовь и память тронули меня. Наверное, очень сильно тронули. Я разревелась и сохранила Вадиму жизнь, не расцарапанное лицо и целую задницу. Сделала шаг и прижалась к тому, кого еще пять минут назад была готова убить и закопать под статуей. Прижалась к своему настоящему другу. А слезы все лились и лились.