– Среднее звено, на старт! – Кватро Сан дал команду выдвинуться в атаку, когда три солнца Гобиана только набирали свою мощь. Всего десантных кораблей, штурмовавших Урэ-Голон, было шесть, седьмой отправился в Линиан-Жо.

– Принято! – сухо ответил я.

Мой «Москито» шел по направлению к северной части крепости, и мне с кресла пилота было хорошо видно, как остальные пять кораблей атаковали охрану ПВО Урэ-Голона. Охрана яростно отстреливалась, им даже удалось сбить один из кораблей повстанцев, но в итоге четыре штурмовые группы под руководством Кватро Сана и Цу-Ефы прорвались к главным воротам крепости. Я высадил своих десантников прямиком к одной из старых крепостных стен. Новейшие секретные имперские автоматы расплавили скалы за несколько секунд. Я пропустил вперед штурмовиков и просто решил подождать около двадцати минут, пока резня в самой крепости поутихнет и останутся только локальные очаги сопротивления. Безопасность превыше всего.

Собственно, я все сделал, как и хотел; почти через полчаса, взяв свой бластер, я решился войти в крепость и сделать вид, что активно участвовал в штурме.

– Болван, ты остаешься за главного на «Москито»! В случае моего экстренного побега молниеносно уводи корабль на безопасное расстояние. Понял?

– Так точно, капитан! – ответил железный бездушный робот.

Внутри крепости было темно и мрачно, кое-где горели слабенькие светильники, окрашивавшие все пространство в жуткий коричневый цвет. Коридоры Урэ-Голона были запутанным лабиринтом, но мне повезло – я шел, что называется, «по трупам». Повстанцы, ворвавшись внутрь крепости, особо не церемонились с теми, кто им встречался на пути. А судя по трупам на полу, это были слуги, танцовщицы, торговцы. Короче говоря, Кватро Сан решил устроить маленький геноцид всех, кто состоял на службе у «Черной Луны». Методика выкорчевывания преступных элементов в лучших традициях ранних лет империи. Так я и шел по коридорам, пока не наткнулся на развилку. Один коридор вел вправо, другой – влево. Я выбрал правый, потому что он мне показался наиболее освещенным и безопасным. То, что я ошибся, я понял почти сразу же, потому что в этом коридоре были трупы, только уже трупы штурмовавших повстанцев. У большинства из них были отрезаны конечности. Я думал уже повернуть обратно и сбежать, но какое-то чувство в подсознании вело меня дальше по коридору. Я словно вновь почувствовал юношеский задор «серых имперцев», те ощущения адреналина и вкуса смертельной схватки. Вскоре я вышел в просторный зал, который, вероятнее всего, использовался для пиров или банкетов. И знаете, что там произошло? Знаете, кого я там встретил? Ту самую Охуро Мудилье, бывшего офицера, испортившую мою карьеру звездного гренадера. Последний раз я ее видел на Экс Эрзе в качестве рабыни, и сейчас, правда, мало что изменилось: она была привязана в клетке, на ней были потрепанные рабские лохмотья. Самое удивительное, что она узнала меня спустя столько прошедших лет!

– Ты! – судорожно простонала Охуро.

– Да, я.

– Послушай! Я прошу у тебя прощения за то, что я тогда так себя вела, умоляю, спаси, вытащи из рабства. Я отплачу тебе чем захочешь.

– Да не вопрос…

Ну, собственно, в этот момент я немного растаял, проявил, так сказать, великодушие и начал лазером плавить титановые прутья клетки Охуро. Но как только я стал вытаскивать пленницу, случилась вполне ожидаемая встреча с ее хозяином. Просто по-другому и быть не могло, словно по канонам дрянных фильмов. Огромная тварь Гюня был очень зол, что я решил освободить его рабыню. В каждой из четырех рук у этого монстра было по заостренному лезвию – судя по окровавленным клинкам, это он перебил повстанцев в правом коридоре. Ну а дальше была драка. Классика. Сначала я выстрелил в Гюню из бластера, но он каким-то чудом смог отбить пучок раскаленной плазмы своими клинками. Что это вообще за металл такой? Но это уже не важно… Мне пришлось схватить со стены такой же искривленный гобианский меч и вступить в неравную смертельную битву с этим четвероруким монстром. Я самоотверженно дрался с Гюней, постоянно прыгая из одного угла в другой. Все-таки подготовка звездных гренадеров давала о себе знать. И так, прыгая из одного угла в другой, постоянно маневрируя и изворачиваясь от смертоносных клинков, я поставил Гюню спиной практически в упор к клетке с рабыней. Охуро, не растерявшись, моментально накинула цепь на шею монстра, как удавку. Он недолго мучился – бывший имперский офицер с такой силой и яростью тянула на себя цепь, что треск и хруст шеи монстра прозвучали оглушительным эхом в жутком помещении. Видно, ей хорошо досталось за годы рабства, ее глаза горели яростной ненавистью, а изо рта брызгала слюна.

Ключи от клетки я нашел в кармане у четверорукого монстра. Когда я выпустил Охуро на волю, я не ожидал, что она бросится ко мне на шею и поцелует. Банально, но все же мило! Когда я был на службе, я не мог о таком и мечтать, а сейчас во мне бурлят сомнения.

– Что делать дальше? Куда бежать? – спросила меня Охуро.

Если Кватро Сан узнает про Охуро, он может допросить ее, выяснить, кто я такой, и в итоге узнать, что я был на службе у империи. В этот момент у меня, конечно же, проскользнула мысль: а не пристрелить ли мне Охуро, как некогда ранее я пристрелил Зябу Твена? Меньше свидетелей – спокойнее жизнь. Но все же ее нежные объятия растопили мое серое сердце.

– Я смогу спрятать тебя в своем корабле в потайном трюме для контрабанды. После того как мы уберемся прочь с этой дурацкой планеты, я подумаю, как поступить с тобой.

– Спасибо… – тихо произнесла изможденная девушка.

Кватро Сан встречал мой корабль лично, он радостно улыбался. Мне пришлось покинуть «Москито» и пройти внутрь крепости. Честно говоря, второй раз этого делать мне совсем не хотелось. Мы опять же шли по трупам. Все вперемешку: повстанцы, охранники, обычные гражданские слуги… Да, бои здесь были по-настоящему жаркие. Я искренне порадовался, что мне удалось не попасть в это пекло. Кватро Сан так и не сказал, куда мы направляемся, а главное – зачем. Но как только мы вошли в огромный тронный зал, мне стало понятно, что я еще раз вляпался в очередную историю и обещанных денег мне не видать. Большое темное помещение было разрисовано таинственными древними символами – точно такие же я видел на Шишере и Ворме. Похоже, «Черная Луна» точно так же поклонялась этой древней религии, и это место было подобием храма или оккультного святилища. На полу около алтаря с барельефными вырезанными фигурками лежали два трупа. Первый был одет в черную рясу и капюшон, его лицо я не смог разглядеть – вероятнее всего, это был главарь «Черной Луны». Второй труп был до боли знакомым. Трехглазая обезьяна Цу-Ефа лежала в неестественной вывернутой позе, безжизненно зажав свой лазерный лук в мохнатых руках. В воздухе стоял тошнотворный запах паленых волос. Судя по обугленным отметинам, Цу-Ефа был убит из лазерного оружия. Я сразу же заметил, что и Кватро Сан, и присоединившиеся к нам позже Дюк Мунволкер и Принцесса ни капли не оплакивают своего покойного друга. И это мне показалось странным. Неужели повстанцы настолько бессердечны и циничны, что жизнь живых существ для них – просто пустой звук и даже жизнь друзей и боевых товарищей для них ровным счетом ничего не значит?