— Очень может быть.

Мэтт улыбнулся и занял единственное плоское место на этом участке крыши, только что оставленное Хьюго. Карли забила еще один гвоздь.

— Ладно, ты привез мою шапочку и холодильник. И даже забрался сюда, чтобы сообщить мне об этом. Я в восхищении. Большое спасибо. Может быть, теперь ты уйдешь?

Мгновение Мэтт смотрел на нее. Выражение его лица было совершенно непроницаемым. Во всяком случае, Карли, стоявшая на четвереньках и смотревшая на Мэтта через плечо, понять его не могла.

— Я когда-нибудь говорил, что у тебя потрясающая попка?

На мгновение Карли показалось, что она ослышалась. Поняв, что со слухом у нее все в порядке, она возмутилась. Потом сообразила, что ее поза предоставляет Мэтту великолепную возможность любоваться ее задом, села на корточки и сердито уставилась на него.

— Говорил. А теперь проваливай. Он улыбнулся, не моргнув глазом.

— Я слышал, что мне нужна «Виагра».

— Может быть, тебе не следует слушать сплетни, — сказала она и, стараясь не поворачиваться к Мэтту спиной, заколотила следующий гвоздь.

— А тебе не следует врать.

— Откуда ты знаешь, что это я? На свете много женщин, которые с радостью будут распускать сплетни о том, нужна или не нужна тебе «Виагра».

Для верности она еще раз ударила по шляпке только что забитого гвоздя, представляя себе, что это голова Мэтта.

— Увы, не так уж много. Особенно в последнее время. Точнее, никого.

— Ага, как же! — Карли бросила на него уничтожающий взгляд и достала из мешочка следующий гвоздь. — А как насчет… — она чуть было не сказала «Королевы Вселенной», — Шелби?

Мэтт пожал плечами, продолжая следить за ней.

— Мы встречались с ней несколько месяцев. Но в марте расстались.

— Угу. Конечно. Вы расстались в марте, а утром в воскресенье она была у тебя в доме… Твои сестры уверены, что она имеет на тебя виды, а вчера она была готова отрубить мне голову, когда…

— Когда застала нас целующимися? — небрежно подсказал Мэтт, видя, что она не может найти подходящее слово. При воспоминании об этом поцелуе, заставившем ее забыть обо всем на свете, кровь бросилась Карли в лицо. Отогнав от себя это волнующее воспоминание и надеясь, что Мэтт припишет ее румянец жаре, она выправила гвоздь и свирепо ударила по шляпке.

— Эрин помолвлена с братом Шелби. Поскольку я заменяю Эрин мать, но ничего не понимаю в таких вещах, как цветы, платья для подружек невесты и тому подобное, Шелби помогает готовить свадьбу. Именно поэтому она и крутится у нас в доме.

Карли взялась за следующий гвоздь.

— И именно поэтому смотрит на меня так, словно готова оторвать мне голову.

Мэтт приподнял бровь.

— Ревнуешь, Кудряшка?

На этот раз она все-таки угодила себе по пальцу.

— Уй! — Карли бросила молоток и затрясла ушибленной рукой. — Ничего подобного! Как у тебя язык только повернулся сказать такое?

Мэтт усмехнулся. Карли, готовая выйти из себя, поняла, что этим только подтвердит его правоту. Поскольку допустить это нельзя было ни в коем случае, она сделала глубокий вдох, решив сохранить достоинство. Еще немного помахав рукой, Карли пришла к выводу, что палец цел, и вновь взялась за молоток.

— Слушай, я чиню крышу. Неужели у тебя нет других дел?

— Нет. — Мэтт протянул руку и забрал у нее молоток. — Я взял отгул.

Что ж, это объясняло его наряд.

— Тогда почему бы тебе не отправиться на рыбалку? — вызывающе спросила Карли. — Не понаблюдать за птичками? Не половить бабочек? Или не заняться тем, что в последнее время доставляло тебе удовольствие?

Она снова села на корточки и сердито уставилась на Конверса. Отнимать у него молоток было бы некрасиво. И бесполезно. Она по собственному опыту знала: если Мэтт не захочет, то не отдаст ни за что. Вместо этого она взялась за замазку. Решив, что это разозлит его сильнее, чем что-нибудь другое, Карли начала мазать липкой красной жидкостью уже забитые гвозди.

— Так я и поступил. Я приехал на мотоцикле. Карли опустила кисточку и посмотрела на него.

— Ты все еще ездишь на мотоцикле? — она хмыкнула. — Кажется, кто-то говорил, что все меняется.

— Я и изменился. Теперь у меня «Харлей».

— Ого! Ничего себе… «Харлей». Да, мотоцикл ты сменил. Так садись на него и уезжай, а мне дай дочинить крышу.

— Я приехал не только из-за холодильника и шапочки. Хотел предложить тебе покататься.

Эти слова застали Карли врасплох. Прошло несколько секунд, прежде чем к ней вернулся дар речи. —Что?

— Я пришел узнать, не хочешь ли ты покататься со мной на мотоцикле. Заодно и поужинаем.

Карли медленно опустила кисточку в банку, прищурилась и посмотрела на него.

— Мэтт Конверс, неужели ты меня куда-то приглашаешь?

Он твердо встретил ее насмешливый взгляд.

— Да, приглашаю.

Какое-то мгновение Карли просто молча смотрела на него. Еще вчера ее переполняли злость, боль и обида. Она чувствовала их и сейчас. Но сердце шептало ей: «Это же Мэтт». Ее захлестнули воспоминания. Когда-то этому человеку она могла простить все на свете. Все, кроме одного!

— Подожди минутку, — сказала Карли, у которой вдруг гулко забилось сердце. — Ты опять собираешься повторять свои штучки? Поцеловать, а потом убежать?

Он задумчиво улыбнулся своей лукавой, чуть ленивой улыбкой. Карли затаила дыхание. Ей понадобилось некоторое время, чтобы оторвать взгляд от губ Мэтта и посмотреть ему в глаза. Она злилась на себя за то, что млеет от его улыбки, но ничего не могла с собой поделать.

— Значит, ты думаешь, что я собираюсь тебя целовать?

— А разве нет?

— Может быть.

— Не выйдет, шериф.

Карли потянулась за кисточкой и начала мазать крышу, не глядя на гвозди. Сердце стучало так, что кровь гудела в ушах, живот скрутило. Поехать с Мэттом, на мотоцикле, целоваться с ним и, может быть, не только целоваться! Боже всемогущий, при одной мысли об этом у нее кружилась голова. Это было бы ошибкой. Она слишком хорошо знала это. Но ей так хотелось совершить эту ошибку, что сил сопротивляться почти не осталось. Она понимала, что готова прыгнуть из огня в полымя и, хуже того, сделать это с открытыми глазами. Если она снова обожжет крылья, винить будет некого, кроме себя самой.

Карли села на корточки и сердито уставилась на Мэтта.

— Предупреждаю: если ты снова начнешь нести эту чушь насчет «дружбы», я отрежу тебе яйца ножом для масла!

Мэтт мгновение смотрел на нее с нескрываемым удовольствием. Потом фыркнул, взял за руку и привлек к себе. Не обращая внимания на замазку.