Даже Флоре, еще мало чего повидавшей в этой жизни, было ясно как божий день, что экипаж смотрится нелепо. Одно слово, допотопная рухлядь. Прямо доисторический экспонат какой-то. Она знала, как досадует отец на то, что не может позволить себе купить автомобиль. Аурелия высунулась из окна кареты, чтобы помахать сестре рукой, и махала всю дорогу, пока лошади, цокая копытами, ехали по подъездной дороге. Флора тоже махала ей рукой в ответ до тех пор, пока карета не скрылась за воротами. После чего повернулась и пошла в дом, который показался ей особенно унылым и мрачным. Под стать ее одиночеству. Флору немного угнетало это чувство собственной оставленности. Все ее бросили, все разъехались кто куда. Отец еще вчера отправился в район Северо-Шотландского нагорья. Мама с сестрой уехали сегодня. Звуки собственных шагов отдавались гулким эхом в пустом пространстве холла. Внезапно Флору охватила паника. Как она проживет одна в пустом доме целых два месяца? Даже не с кем будет словом обмолвиться.

Поднявшись к себе в комнату, она достала из клетки крольчиху Рози и стала гладить ее шелковистые уши, пытаясь обрести утраченное душевное равновесие. Что ж, отличная возможность попрактиковаться на деле, каково это быть старой девой и жить в полном одиночестве. Придется постараться, чтобы справиться с этой нелегкой задачей.

* * *

Привычный с детства распорядок дня сейчас, когда она осталась одна, был сломан. Флора начала придумывать себе новый, уже свой собственный. Утром она просыпалась вместе с жаворонками, торопливо одевалась и бежала на кухню, чтобы позавтракать вместе с миссис Хиллбек, Сарой и Тилли, выпить с ними чашечку чая с куском свежего хлеба с вареньем, поболтать немного, а заодно и узнать все последние местные новости. От идеи трапезничать одной в пустой столовой Флора отказалась с самого начала. Позавтракав, она устремлялась на природу, прихватив с собой пару бутербродов с сыром, завернутых в вощеную бумагу, и свои принадлежности для рисования, предварительно уложенные в большой холщовый мешок.

Раньше Флоре казалось, что она досконально знает все места вокруг родительской усадьбы, но лишь этим летом она в полной мере осознала, в окружении каких удивительных красот стоит их дом.

Она взбиралась на холмы, окружавшие озеро Эствейт Уотер, закатав повыше свои многострадальные юбки, смело штурмовала невысокие ограды, столетиями отделявшие фермерские земли друг от друга. Стены этих оград были сложены из сухого камня безо всякого раствора. С педантичностью истинного натуралиста она немедленно заносила в каталог каждое новое сокровище, которое ей удавалось отыскать во время своих походов. Например, небольшой кустик пурпурной камнеломки, который она случайно обнаружила в расщелине скалы. Ее уши чутко улавливали малейшие звуки вокруг: пронзительный писк дубоноса, заливистые трели свиристелей. Она осторожно гладила рукой колючую траву и шершавые камни, пальцами ощущая тепло, которым они напитались за день под горячими лучами солнца.

В один из самых, пожалуй, жарких дней июня Флора бродила вдоль берега небольшого карового озера, любуясь неподвижной зеркальной гладью и вдыхая в себя прохладу его вод. Флора надеялась отыскать в этих местах цветок, который до сих пор она видела только в книгах по ботанике. Несколько часов она рыскала по берегу, буквально изнемогая от изнурительной жары. Но наконец-то ее поиски увенчались успехом, и она все-таки нашла яркие, слегка липкие головки цвета фуксии, принадлежащие альпийской смолевке или мухоловке, как еще иногда называют это растение. Цветок буквально приклеился к скале, подпитываясь всякими минералами, которыми богата скальная порода. Контраст между нежными изящными лепестками и суровым фоном, на котором распустились цветы, поразил Флору своей необычностью, и она тут же опустилась на нагретую солнцем землю, чтобы запечатлеть увиденное.

И неожиданно для себя самой уснула, разморившись от полуденной жары. Проснулась она лишь на закате, почувствовав у себя на плечах теплые солнечные лучи, которые уже не жалили, а скорее ласкали кожу. Поднялась с земли и огляделась по сторонам, залюбовавшись высокогорными соснами, горделиво взметнувшимися вверх. И тут ее глаз выхватил аспидно-серого сапсана необычной формы, устроившегося на одной из самых высоких веток сосны.

Затаив дыхание, чтобы ненароком не спугнуть птицу, она принялась разглядывать его сверкающее на солнце оперение и точеный клюв, вскинутый к небу. Какое-то время они оба застыли на своих местах, Флора и сапсан. А потом птица, царственно взмахнув крылами, с силой взмыла в воздух, так что задрожала даже ветка, на которой она только что сидела. А уже в следующее мгновение сапсан растаял в лучах закатного солнца.

Флора вернулась домой уже в сумерках и тут же бросилась к своему альбому для рисования, чтобы запечатлеть по памяти красавца-сапсана в тот момент, когда он расправил крылья для полета.

Вечерами она обычно уже, наверное, в сотый раз штудировала свою любимую книгу про цветы, написанную Сарой Боудич Ли, известной английской путешественницей и ботаником, пытаясь сопоставить и найти сходство между цветами, которые она собрала за день, и красочными картинками в самой книге. При этом скрупулезно выписывала себе в тетрадь мудреные латинские названия, а рядом приклеивала сам уже успевший слегка подвять цветок. В такие минуты она чувствовала себя немного виноватой за то, что такую живую и яркую красоту превращает в высохшие экспонаты своего гербария. Но успокаивало лишь одно, оправдывала она сама себя: так, во всяком случае, цветок сохранит свою жизнь намного дольше, чем это было бы в живой природе.

Между тем зверинец ее тоже пополнился самым неожиданным образом. На берегу озера Флора спасла тонущего и отчаянно мяукающего котенка, совсем еще крошечного, целиком уместившегося на ладони ее руки. К тому же еще слепого. Наверняка котенку было всего лишь несколько дней от роду, но как-то же этой крохотной твари удалось выбраться из воды и избежать той печальной участи, на которую его обрекли. Такая невероятная жизнестойкость поразила Флору, и она сразу же прикипела к нему душой, полюбив больше всех остальных обитателей своего живого уголка. А поскольку сейчас она была сама себе хозяйка и никто не мог ей ничего запретить, то крохотный черный котенок был принесен в дом и уложен на постель рядом с самой хозяйкой.

Она назвала найденыша Пантерой. Обихаживая нового постояльца, Флора перехватила жадный взгляд Рози, которым та ревниво разглядывала котенка сквозь решетку своей клетки. Крольчиха была, пожалуй, раз в пять больше котенка, но тот, надо сказать, на удивление быстро пришел в себя и оправился от всех пережитых потрясений. И тут же начал ползать по занавескам на окнах, цепляясь за ткань своими крохотными острыми коготками. В любом случае, как только он немного подрастет, подумала Флора, надо будет срочно уносить этого зверя на кухню. Иначе половина ее питомцев рискует оказаться у него в животе.

Письма от Аурелии приходили регулярно, каждую неделю. В них она живописала сестре свою новую жизнь в Лондоне.

Я счастлива, что процедура представления во дворце уже позади. Я была вся на нервах, когда нас, всех дебютанток, выстроили в очередь для последующего представления королю и королеве. Признаюсь как на духу, Флора, королева Александра в жизни оказалась гораздо более изящной и красивой, чем на своих фотографиях. Зато король на самом деле и толще, и безобразнее! Сообщаю тебе, что, к своему удивлению, я не испытывала недостатка в партнерах на балах, на которых я уже побывала. А двое из них даже попросили разрешения навестить меня у тети Шарлотты. Один из них виконт и, по словам мамы, владеет доброй половиной Беркшира. Можешь себе представить, как она счастлива! Хотя лично меня он не сильно впечатлил. Во-первых, он почти одного роста со мной, а ты же знаешь, какая коротышка я сама. А во-вторых, он прихрамывает. Рассказывают, что в детстве переболел полиомиелитом. Конечно, чисто по-человечески его очень жаль. Но уж точно, виконт – не принц моей мечты, хотя его вины в том нет никакой.