Она закрыла глаза, не в силах притворяться, что не это хотела спросить.

– Хотел бы сказать тебе, что станет легче, – продолжил Дани, – но, когда ты действительно кого-то любишь, не уверен, что такое возможно.

Лилит, щурясь, смотрела на светловолосого парня и видела боль в его глазах. Лиат не было здесь лишь на месяц дольше, чем Кэма, но Дани говорил так, словно его разбитому сердце уже сотни лет.

– Прощай, Дани, – сказала она. – Я желаю тебе более счастливых дней.

– Прощай, Лилит.

Все еще в платье, она нырнула в реку. Холод воды напомнил ей, что она жива. Она вынырнула, а потом поплыла на спине, наблюдая за парочкой скворцов в небе. Прежде чем она это поняла, поток унес ее за поворот, и Лилит оказалась перед знакомым берегом с дикими цветами.

Здесь она впервые взялась за руки с Кэмом, впервые почувствовала его прикосновение.

Она пошла к берегу и выбралась из реки, выжимая воду из волос, чувствуя тяжесть промокшего платья. Ветви рожкового дерева потянулись к ней, знакомые, словно старый любовник.

Это было ее местом, прежде чем оно стало принадлежать ей и Кэму. Она прижала руки к грубой коре дерева и поискала углубление, где спрятала свою лиру. Та все еще была там.

Лилит оставила ее там же.

Прогремел гром, и небо стало зловещим. Начался колючий, холодный дождь. Лилит закрыла глаза и позволила боли потери увеличиться внутри нее.

– Забери мою любовь с собой, когда уйдешь.

Лилит открыла глаза, удивленная тем, как песня подобралась к ней, словно родилась в дожде.

Песня была печальной и полной горечи, как и она сама.

Она вслух пропела слова, меняя несколько нот мелодии. Над ней раздались аплодисменты. Лилит вскочила на ноги и, задрав голову, увидела парня примерно ее возраста, сидящего на ветке.

– Ты меня испугал, – сказала она, прижимая руку к груди.

– Прошу прощения, – ответил парень. У него была квадратная челюсть, волнистые янтарные волосы и карие глаза. Он был одет в плащ из верблюжьей шерсти, как и большинство мужчин ее племени, но под плащом Лилит заметила странные грубые синие штаны, сужающиеся на лодыжках, и яркие белые сандалии, связанные в искусном пересекающемся узоре тонкими белыми нитками. Должно быть, он пришел из очень далекой деревни.

Он спрыгнул на ветку пониже, наблюдая за ней. В его волосах блестели капли дождя.

– Ты сочиняешь песни? – спросил он ее.

Позади ее лиры лежала спрятанная книга из пергамента, подаренная ее отцом на праздник урожая. Там были записаны все песни Лилит.

– Раньше, – сказала она. – Больше нет.

– А, – юноша спрыгнул с ветки, – ты страдаешь.

Лилит точно не знала, откуда этот парень узнал о ее чувствах.

– Я вижу это по твоим глазам, – продолжил он. – У всех великих создателей музыки есть одна общая черта: разбитое сердце. Вот откуда они черпают вдохновение. – Он наклонился вперед. – Возможно, однажды ты поблагодаришь Кэма за вдохновение.

Пульс Лилит участился.

– Что тебе известно о Кэме?

Парень улыбнулся.

– Я знаю, что ты все еще тоскуешь по нему. Разве я не прав?

Вдалеке Лилит видела огоньки своей мирной деревни. Она слышала голоса сестер.

– Я считаю, что мое сердце очень серьезно разбито, – сказала она. – Я надеюсь, что эта рана самая глубокая, потому что я бы никому не пожелала такой боли.

Лилит закрыла глаза и подумала о Кэме. Он был для нее всем. А теперь все это ушло.

– Ты заслуживаешь объяснения, – сказал парень, словно прочитал ее мысли.

– Да, – к своему удивлению ответила Лилит.

– Ты хочешь его увидеть.

– Отчаянно.

– Ты хочешь убедить его, что он был глупцом, допустил величайшую в мире ошибку, что он никогда не найдет снова такую любовь, как ваша? – Его карие глаза блеснули. – Я знаю, где он.

Лилит было больно.

– Где?

– Я могу отвести тебя к нему, но должен предупредить: путешествие будет долгим и опасным. И еще кое-что. Я не вернусь сюда снова.

Он подождал мгновение, пока смысл сказанного дошел до нее. Она глянула на свое племя еще раз – и представила, что никогда снова не услышит шороха зерна, журчания воды из колодца, смеха своих сестер. Стоило ли это того, чтобы снова увидеть Кэма?

– Когда мы можем отправляться?

– Мне растолковать свое предложение? – спросил парень.

Лилит была сбита с толку.

– Твое предложение?

– Я отведу тебя повидать Кэма. – Парень потер руки. – Если вы двое помиритесь, то останетесь вместе. Но если твоя истинная любовь отринет тебя…

Тут он сделал угрожающий шаг вперед.

– Ты останешься со мной.

– С тобой?

– Моему миру не помешала бы красота, немного вдохновения – твой голос, твоя поэзия. Твоя душа. – Парень потеребил цепочку на шее. – Я могу показать тебе места, которых ты раньше никогда не видела.

Лилит не была заинтересована в том, чтобы повидать мир. Ей хотелось увидеть лишь Кэма. Ей хотелось помириться, возродить их любовь, а потом, позже, когда все снова обретет смысл, – пожениться, создать семью. Как они и планировали.

Лилит глянула на парня перед собой. Она даже не знала его имени. Что-то в нем вызывало в ней дрожь. И все же, если бы он мог отвести ее к Кэму…

Она потянулась к рожковому дереву за своей лирой и книгой. В последний ли раз она хранила свою музыку в любимом дереве, в последний ли раз смотрела на блестящую воду на повороте Иордана? А что насчет ее семьи и друзей?

Но если она останется здесь, то никогда не узнает, что бы могло случиться.

Она закрыла глаза и сказала.

– Я готова.

Юноша взял ее за руку и тихо произнес.

– Ты заключила со мной то, что однажды будет известно как «сделка».

Кэм

Четыре дня

На следующее утро после встречи с Лилит и Брю-сом в аркаде Кэм сидел рядом с Люцифером на потрескавшемся деревянном табло. Они смотрели на футбольное поле и за него, вдаль, на вечно горящие холмы.

Воздух был влажным и наполненным дымом. В семь часов утра в школе было даже тише, чем на кладбище в «Мече и Кресте», во времена до того, как Кэм обнаружил, что Лилит жила в бесконечных Адах, тогда как ему приходилось волноваться лишь из-за игр с Люс и Дэниелом. Хотел бы он тогда ценить то, какой очаровательно простой была его жизнь.

Согласно его сделке с дьяволом, у него оставалось четыре дня, и Кэм понятия не имел, как все закончится. Были мгновения – например, когда Лилит примеряла свадебное платье, – когда Кэм знал, что она почти увидела их разбитое прошлое. И хотя он надеялся всем сердцем, что Лилит близка к тому, чтобы полюбить его, она все еще не произнесла нужные слова.