— Все-таки твоя бабуля молодец! — заметил он. — Сделала вид, что не замечает моих накрашенных глаз.

— Она замечательная! — сказала Мила и протянула Марике платье розового цвета. — Дед погиб на войне, но она так и не вышла больше замуж. И я знаю, что она все еще любит его.

— Будет и у тебя любовь, — ласково проговорииа Марика, прикладывая к себе платье.

— Маленькая ты еще, — вздохнула Мила, — поэтому наивная!

— А у вас с Арсением разве не все серьезно? спросил Кирилл, отходя от зеркала и беря из рук Милы узкие черные брюки. — Я в этом пойду? удивился он.

— И еще вот это, — сказала она и протянула ему свободную атласную рубашку в черно-розовых разводах. — У меня серьезно, — продолжила Мила. А у Арсения нет. Он не особо заморачивается по поводу отношений. Легко знакомится, легко расстается. Я ничего особо не требую, вот он и продолжает поддерживать со мной отношения. Но они у нас свободные.

— Ужасно все это, неправильно, — пробормотал Кирилл.

— Маленькие вы еще! — повторила Мила. Хотелось бы посмотреть на вас лет через пять. Что тогда скажете!

— Оставим эту тему, — твердо проговорил Кирилл. — И давайте переодеваться. А то Арсений уже заждался, наверное.

— Давайте, — кивнула Мила. — Но я готова, только губы подкрашу.

Кирилл посмотрел на ее чрезмерно открытых серебристый топ, на узкую темно-фиолетовую юбку с разрезом на бедре, потом перевел взгляд на Марику. Она уже без стеснения скинула футболку и джинсы и натягивала платье. Оно было выше колен и довольно узкое.

— Но мы в кроссовках! — одновременно воскликнули они и от неожиданности дружно рассмеялись.

— И что? — улыбнулась Мила. — Так даже интереснее. И не снимайте снэпы! Они такие яркие!

Она покопалась в шкафу и бросила Марике гетры в черно-розовую полоску. Они были в упаковке. — Вот то, что нужно к твоему наряду! — сказала Мила. — Арсений одобрит, уверена!

Марика и правда выглядела забавно, но мило. Розовое платье, сидящее по ее фигуре и открывающее колени, черные кроссовки с розовыми шнурками, полосатые гетры выше колена. Мила завязала ей волосы в хвостики, челку убрала со лба и закрепила красивой заколкой в виде контура черной бабочки с розовыми стразами. Кирилл в строгих брюках и свободной черно-розовой рубашке выглядел почему-то старше лет на пять возле нее.

— Погоди-ка! — задумчиво проговорила Мила и начала копаться в выдвинутом ящике старинного да вид комода.

Она достала продолговатую коробочку, открыла ее и протянула Кириллу небольшой галстук, сплетенный из мелкого розоватого жемчуга. Он вскинул на нее удивленный взгляд и заулыбался.

— Клево! — сказала Марика. — А для меня такого галстучка нет? Было бы здорово!

Мила отрицательно покачала головой. Кирилл надел галстук на шею. Мила оглядела его и потом посоветовала по приезде на вечеринку расстегнуть полностью рубашку. Он подправил грим и опустил челку на глаза. Они подкрасили губы одинаковым розовым блеском. И вышли в гостиную.

— О! — восхитился Арсений, вставая с дивана и поднимая фотоаппарат. — Ну просто эмо-глэм! Местная тусовка будет в отпаде!

И он весело рассмеялся, тут же начиная снимать.

— Милое платьице, — заметила Ангелина Анатольевна. — Зря ты его, Людмила, не носишь! Вы очень мило выглядите, — добавила она.

— Вы так считаете? — усомнился Кирилл.

— Конечно! Сочетание цветов тебе к лицу. Мне нравится! У Марики такие смешные полосатые гольфики! Никогда бы не подумала, что они будут так интересно сочетаться с этим платьем и со спортивной обувью! Удачи на вечеринке! Повеселитесь как следует!

— Вы прелесть! И так авангардно мыслите! — заметил Арсений и поцеловал ее.

Потом они попрощались, взяли сумку со своей одеждой, и вышли из квартиры.

Вечеринка проходила в одном из ночных клубов, который именинник снял на ночь. По этой причине он был закрыт для случайных посетителей. Когда они вошли в зал, то к ним устремился виновник торжества. Это был молодой актер, который постоянно снимался в сериалах и таким образом приобрел известность. Он расцеловался с Арсением, затем с Милой, окинул цепким взглядом Кирилла и Марику.

— Очаровательные эмо-киды, — заметил он. Твои новые звезды?

— Ага, — кивнул Арсений. — Давай-ка я сразу сделаю несколько снимков, пока ты еще в форме.

Они отошли, Мила поскучнела.

— Я в бар, — решила она после паузы. — Вы со мной?

— Не-а, мы же не пьем, — ответил Кирилл, оглядывая публику. — Смотри, Марика, это же известная девчачья группа, выпускницы одной из «Фабрик».

— Ладно, развлекайтесь, — сказала Мила и направилась к стойке бара.

За ней тут же увязался какой-то высокий парень. Кирилл увидел, как Мила села у стойки на высокий табурет и достала сигарету. Парень щелкнул зажигалкой и склонился к ней.

— Неправильно все это, — пробормотал Кирилл и взял Марику за руку.

— Что? — уточнила она.

— Так называемые свободные отношения, — пояснил он, беря ее за руку.

На небольшой сцене в углу зала в этот момент появились три девушки и начали танцевать стриптиз.

— Не смотри! — капризно сказала Марика и отвернула лицо Кирилла от сцены.

— Вообще-то я живьем стриптиз никогда не видел, — заметил он, улыбаясь. — Только в Сети. Интересно ведь!

— Ничего там интересного нет! — обиделась она.

— Ага, вы тут! — раздался голос Арсения.

— А где ж нам быть? — поинтересовалась Марика и надула губы.

Арсений цепко на нее глянул, потом перевел взгляд на Кирилла.

— Эмоции налицо, — радостно заявил Арсений. — Вернее, на лице! Ну-ка, ребятки, пошли ближе к сцене!

— Да Марика чего-то злится, — сказал Кирилл.

— Я так и понял! — еще более радостно ответил Арсений. — И сейчас же этим воспользуюсь!

Когда они приблизились к сцене, он поставил Кирилла лицом к стриптизершам и велел ему поднять голову и смотреть на них не отрываясь. А Марику развернул спиной к сцене. По его просьбе она опустила голову и закрыла лицо руками. Фоном служили извивающиеся фигуры девушек, танцующих топлес. Арсений начал фотографировать. Затем поменял Кирилла и Марику местами.

— О, как это двусмысленно! — восхищенно шептал он, снимая смотрящую стриптиз Марику и отвернувшегося от сцены Кирилла. — А сейчас просто целуйтесь возле сцены, — предложил он.

Они обнялись, но только коснулись губами друг друга, отчего-то сильно смутившись. Но Арсения это устроило.

— Как целомудренно! — заметил он. — Эти голые девушки только усиливают впечатление чистоты и нежности такого поцелуя.

Он снимал, пока шел танец. На них никто не обращал внимания. Когда девушки закончили выступление, на сцену вышли три накачанных парня. На них были белые брюки, по всей длине бокового шва на кнопках. Торсы были голыми.