Ты можешь провести в Фейриленде год и, вернувшись домой, обнаружить, что прошло двадцать или сто лет. Не стоит задерживаться здесь дольше необходимого.

– Расслабься, Итан. Я не предлагала купить загородный дом в Диком лесе. – Голос Кензи звучал легкомысленно, а вот взгляд стал отстраненным. – Я просто… интересовалась.

Грималкин фыркнул.

– Хорошо. Мне скучно.

Он встал, выгнул хвост дугой, потянулся и потрусил прочь по коридору. И растворился, даже не успев завернуть за угол.

Я покосился на охранников, размещенных рядом с гостевыми покоями, и во мне закипело негодование.

– Что ж, полагаю, это наши комнаты, – сказал я, пересекая холл и толкая дверь. Она распахнулась, и передо мной оказалась большая комната с кроватью у одной стены, камином у другой и двумя гигантскими стеклянными дверями, ведущими на балкон. – Странно, – пробормотал я, позволяя двери со скрипом закрыться. – Самая симпатичная тюремная камера, в которой я когда-либо сидел.

Кензи промолчала. С безучастным выражением лица она стояла на том же самом месте и таращилась в сторону, где исчез Грималкин. Я подошел к ней, но она не обратила на меня внимания.

– Эй. – Я протянул руку, коснувшись ее локтя, и она вздрогнула. – Ты в порядке?

Кензи вздохнула и кивнула.

– Да, – выпалила она излишне бодро. – Я в порядке, просто устала. – Девушка тяжело вздохнула и потерла глаза. – Думаю, мне надо немного поспать. Разбуди, когда объявят ужин или что-нибудь в этом роде, ладно?

– Конечно.

Пока я наблюдал за тем, как она направляется к своей комнате, меня терзали изумление и чувство вины, вступив в равный бой. Кензи осталась. «С какой стати?» Она могла вернуться домой, к своей семье, друзьям и нормальной жизни. Вернуться в реальный мир. Но вместо этого предпочла задержаться в сумасшедшем, перевернутом с ног на голову кошмаре, где ничего не имело смысла. Я просто надеялся, что она доживет до того, чтобы пожалеть о своем решении.

– Итан, – позвала Кензи, стоило мне отвернуться. Я оглянулся через плечо, и она улыбнулась мне с другого конца коридора. – Если захочешь поговорить, – мягко сказала она, – о чем угодно… я рядом. И готова выслушать.

Сердце как-то странно екнуло. Никто никогда не говорил мне такого, даже имея реальное представление о том, во что ввязывается. «Ох, Кензи. Хотел бы я поговорить. Правда… Рассказать все, но я так с тобой не поступлю. Чем меньше ты о них знаешь – и обо мне, – тем лучше».

– Мое нытье? – фыркнул я и выдавил полуулыбку. – Очень великодушно с твоей стороны, но, думаю, со мной все хорошо. Кроме того, ты ведь еще не отказалась от идеи взять у меня интервью, так?

– Черт возьми, я стала предсказуемой. – Кензи закатила глаза и толкнула дверь в свою комнату. – Ну, если передумаешь, то мое предложение в силе. Просто постучи, хорошо?

Я кивнул, ее дверь захлопнулась, и я остался один.

На мгновение закралась мысль осмотреть дворец, узнать, как выглядит теперь дом моей сестры, может, даже отыскать возможные пути отступления. Но у меня создавалось ощущение, что Меган пристально следит за каждым моим шагом. Вероятно, ждет, что я что-нибудь выкину. Я поймал бесстрастный взгляд железного рыцаря, который наблюдал за мной из другого конца холла, услышал, как надо мной смеются носившиеся под потолком гремлины, и снова разозлился. Она не имела права держать меня здесь, особенно после того, как ушла сама. Не имела права голоса в моей жизни.

Но за мной присматривало целое королевство железных фейри, чтобы я не натворил ничего против воли их королевы. Мне не хотелось, чтобы стая гремлинов следовала за мной по дворцу, готовая сорваться с места и предупредить Меган. Да и, честно говоря, я слишком устал. Если я и намеревался что-то провернуть, то нужно быть бодрым и бдительным.

Не обращая внимания на гул и смешки гремлинов, я снова толкнул свою дверь. К счастью, эти существа не последовали за мной.

Комната внутри казалась еще больше, вероятно, из-за высоких окон и арочных балконных дверей, сквозь которые проникал солнечный свет. Я быстро выглянул наружу и, уверившись, что находившийся несколькими этажами ниже сад кишел фейри, плюхнулся на кровать. Ротанговые палки бросил на ковер, чтобы они оставались в пределах досягаемости. И, сцепив руки за головой, тупо уставился в потолок.

«Интересно, что сейчас делают мама с папой? – размышлял я, изучая линии на потолке, сливавшиеся воедино, образовывая силуэты странных существ и злобных лиц. – Они, вероятно, наденут мне отслеживающий браслет на лодыжку, когда все закончится. Они уже вызвали полицию, или мама подозревает, что я здесь? – Я вспомнил свои последние слова, брошенные маме, и вспыхнул от разочарования и гнева. – Черт возьми, я должен вернуться в реальный мир. Меган не собирается искать Тодда. Только я могу его найти».

Но сегодня мне отсюда не выбраться. За пределами этой комнаты железная фейри Меган будет следить за каждым моим шагом. И я не знал ни одной тропы, которая бы привела меня в реальный мир из Железного Двора.

Веки отяжелели, лица на потолке начали расплываться и поплыли по штукатурке. Я закрыл глаза, почувствовав себя в относительной безопасности впервые с тех пор, как попал в Небыль, и позволил себе погрузиться в сон.

* * *

Слабый стук заставил меня резко сесть.

В комнате было темно. Сквозь окна проникал серебристый свет, образовывавший длинные тени на полу. Небо, усеянное звездами, сверкавшими точно бриллианты, окрасилось в сумеречно-голубой оттенок. Я сонно осмотрелся и заметил, что кто-то оставил на столе у противоположной стены поднос с едой. Лунный свет отражался от металлических клошей.

Я вскочил с кровати и потер глаза, гадая, что меня разбудило. Может, обычный затянувшийся кошмар, или же мне просто померещилось, будто я услышал стук в окно…

Посмотрев через оконное стекло, я заметил то, отчего кожа покрылась мурашками, и схватил ротанговую палку. На перилах балкона что-то сидело – на фоне неба вырисовывался четкий силуэт того, кто смотрел на меня в ответ, залитый лунным светом. Он отражался от его серебристых волос и отбрасывал тень в комнату. Я отметил блеск слишком ярких глаз и идеальные белые зубы, сверкнувшие, когда он усмехнулся.

Это был тот фейри, придворный, который тренировался с рыцарем. Он облачился в свободную одежду синего и белого цветов, его грудь пересекал кожаный ремень, и из-за плеча торчала рукоять меча. Он помахал мне через окно, и его внимательные льдисто-голубые глаза сверкнули в темноте.

Сжимая оружие в руке, я подошел к балконным дверям и распахнул их, впуская ветерок и резкий запах металла. Фейри все еще сидел на перилах,