– Кухонный феномен, – частенько повторял кудесник, – на лету сложнейшие вещи схватывает.

Зоя, корпя над очередной задачкой, лишь возмущенно фыркала. Егор же по поводу собственной одаренности особо не заблуждался. По меркам его мира, у него к математике были вполне заурядные способности. Половина их с Коржиком класса не хуже него справилась бы с задачами, которые давал им Христофор Павлович.

Самыми нудными мальчику представлялись занятия по руссийскому языку. Правила, правда, от русского ничем не отличались, но теории кудесник уделял мало внимания, предпочитая практический подход, а именно – бесконечные диктанты. Зачитывал он им длинные куски из каких-то заумных философских трактатов, полных совершенно незнакомых Егору и Зое слов. Да и расставить знаки препинания было ох как нелегко, ибо смысл написанного часто ускользал от их понимания. Фразы длинные, путаные, изобилующие множеством дополнений, определений, причастных и деепричастных оборотов и вводных предложений, не говоря уже о восклицательных и вопросительных знаках, которыми философы Руссии и Киндии пользовались весьма щедро, иногда ставя их по три за раз.

– Авторская пунктуация, – возражал на все протесты ребят Христофор Павлович. – Неужто сами не чувствуете, каков накал страстей.

– Нам бы еще понять, по какому поводу страсти, – обреченно вздыхала Зоя, выводя в тетрадке очередной вопросительный знак в сочетании с восклицанием и многоточием.

– Пустопор-рожняя тр-рескотня, – комментировал очередную витиеватую фразу ворон.

Ребята, не выдержав, начинали стонать от смеха. Христофор Павлович хмурился:

– Вам бы все хиханьки-хаханьки, а этот трактат пережил века. Создан пятьсот лет назад величайшим ученым, философом и просветителем ныне покоящейся на дне Великого Океана страны. Звали его Апогей Атлантский. Без преувеличения считаю его родоначальником гуманизма.

«Тоже мне, гуманизм, кормить потомков такими жуткими фразами, – возмущался Егор. – Лучше бы устроил нам диктант из какого-нибудь приключенческого романа».

Воспользовавшись поводом, мальчик и спросил:

– А у вас разве в библиотеке нет каких-нибудь по-настоящему интересных книг? Ну, если даже диктовать такое нам не хотите, может, мы хоть прочтем их в свободное время?

Кудесник кинул на него исполненный удивления взгляд.

– Разве то, что я вам диктую, не интересно? На мой взгляд, это увлекательнее любого романа. Мысль, прошедшая через века! Пережившая своего создателя и продолжающая будоражить умы!

– Наверное, мы до великого еще не совсем доросли, – с покаянными интонациями проговорила Зоя. – Нам бы что-нибудь попроще, можно выдуманное. Я даже на сказки согласна.

Христофор Павлович растерялся:

– Девочка, я не держу таких книг. У меня только труды моих близких духовных друзей-философов, историков и разных ученых всех времен и народов. Ну и справочники. Их, наверное, вам совсем скучно будет читать.

Лицо у девочки удрученно вытянулось, а Егор решил из всех возможных скучностей выбрать наименьшую:

– Может, у вас по истории что найдется? Там ведь много хоть и не вымышленных, но все-таки приключений.

Христофор Павлович озадачился:

– Прямо и не знаю, что тебе предложить. Есть монография по Эллипсоидной войне. Да, да! – оживился он. – Это, наверное, тебе будет близко! Там юный князь Океании, совсем немного постарше, чем ты, вел войска в бой. Хотя нет. Даже на мой вкус суховато написано, хоть тема, конечно, захватывающая.

– Можно я все же попробую? – не отступал Егор. – Вдруг мне понравится.

– Твоя любознательность меня вдохновляет. – И Егор услышал, как кудесник бормочет себе под нос: «Надо же, какие пытливые умы рождаются порой на кухне».

Зоя, тоже расслышав, прыснула. Мальчик показал ей кулак. Это, в свою очередь, не укрылось от взгляда Христофора Павловича, и он, покачав головой, сказал:

– Воспитывать вас, молодой человек, еще и воспитывать. Нельзя так обращаться с девочкой, а тем более с дофиной!

– Простите, больше не буду, – торопливо покаялся Егор. – Книжку-то можно прямо сейчас получить? У нас же все равно переменка.

– Пойдемте, пожалуй, – не слишком охотно согласился кудесник; он крайне трепетно и ревниво относился к своей библиотеке и книгам.

– Я тоже попробую что-нибудь для себя присмотреть, – воспользовалась моментом Зоя.

– Конечно, изволь, – уже окончательно сдался Христофор Павлович и провел их в библиотеку.

– Ох, сколько же у вас тут книг! – воскликнул Егор, глядя на тесные ряды старинных стеллажей, припорошенных толстым слоем пыли.

– Эту библиотеку начал собирать еще мой дедушка, – с гордостью произнес кудесник. – Продолжил отец. Ну и ваш покорный слуга внес свой посильный скромный вклад.

Книги были действительно очень разные. Сильнее всего впечатлили Егора огромные фолианты с деревянными обложками, перетянутыми кожаными ремнями и запертыми на маленькие висячие замочки.

– Это что-то секретное? – вырвалось у него.

– Да нет, – улыбнулся Христофор Павлович. – Вполне обычные и ничем особым не примечательные трактаты. Однако в эпоху, когда они создавались, не всем было разрешено читать. Вот и запирали их на замок. – Он выразительно кашлянул. – Самое в этом курьезное, что обычно те, кому запрещалось чтение, вообще читать не умели. То было время почти тотальной неграмотности. И запирать от них книги было совершенно излишне.

– Может, там есть картинки какие-нибудь, из-за которых и запирали? – предположил Егор.

– Не помню я в них никаких картинок, – чуть поразмыслив, ответил кудесник. – Но ты молодец, навел меня на мысль, которая мне самому в голову как-то не приходила. Надо будет проверить. Если так, эта тема, пожалуй, тянет на диссертацию по истории.

Он потянулся было к одному из запертых фолиантов, однако в последний момент передумал:

– Займусь на досуге.

«Не хотел нам показывать, – заподозрил Егор. – Там точно что-то есть. Ну, ничего. Потом попробую сам пробраться и посмотрю. Замок мне Лягух откроет. А то он совсем здесь обленился без дела. Толстый стал».

– Квак! – уловив его мысли, тихо возмутился Лягух.

Егор украдкой погладил его по розовой спинке.

– Ой, а у вас здесь еще какая-то дверь! – первой заметила Зоя. – Еще одна комната? Прямо как в сказке!

По виду кудесника было ясно: открытие девочки совершенно его не обрадовало.

– Туда лучше не заходить. Это кладовка, и очень опасная, – бросил скороговоркой он. – Давно пора ее ремонтировать. Потолок обвалиться в любую секунду может.

«Кудесник, а врать совсем не умеет». Егор тут же почувствовал: хозяин дома что-то от них скрывает. Наверное, как раз там у него и оборудована лаборатория. Варит какие-нибудь свои зелья.