Но в этот момент, словно почувствовав мои сомнения, Ильяс перехватывает меня за ладонь и утягивает на кровать.

– Ты всё делаешь правильно. Просто у меня не хватает сил терпеть. Только и всего… – усмехается он. – Я привык получать всё сразу и забыл, каково это – ждать взаимности и получать отказы.

Ильяс старается не смущать меня напрасно видом раскачанного, сильного тела. Мужчина ложится на кровать, но ставит своё условие:

– Разденься.

Олеся

Я оставляю на себе только нижнее бельё и забираюсь сверху, усевшись на Ильяса. Его широкие плечи бугрятся мышцами. Он напряжён очень сильно. Даже сейчас не может расслабиться полностью, словно ждёт подвоха и от меня тоже.

– Если ты признаешься, что расстроен сегодняшним днём, не наступит конец света, – осторожно говорю я, массируя кожу головы и спускаясь к шее.

– Всё-таки ты пришла со мной болтать.

– Поговорить.

– Ха.

– Ничего смешного, Ильяс. Ты разучился доверять людям. Носишь всё в себе, как скупец. Это плохо…

– Ты в белье? – уточняет Ильяс. – Если снимешь лифчик, я потерплю твою болтовню.

– Если я сниму с себя всё, ты перестанешь отталкивать меня?

Он поворачивает голову через плечо.

– Отталкиваю? Напротив, хочу, чтобы ты была ближе.

– Ты знаешь, о чём я говорю… – произношу, цепляя пальцами застёжку бюстгальтера.

– Посмотрим. Ход за тобой.

Опять за мной! Какой он хитрый и умелый, плетёт паутину интриг, а я увязла в них с головой и даже не желаю выбираться. Я снимаю бюстгальтер, бросая на пол, встаю с кровати и быстрым движением спускаю по ногам трусики. Мну небольшой кусочек ткани в кулаке, но потом отправляю на пол, к куче одежды.

– Хм… А ты серьёзно настроена вынести мне мозг, – хмыкает Ильяс и вытягивается с довольным видом. – Жду твой массаж и курс мозгоправста.

– Перестань сыпать иронией.

Я наклоняюсь, целуя широкие плечи. Язык задевает солоноватую кожу, пахнущую резко и пряно. Под моими губами Ильяс сначала напрягается, но потом расслабляется. Я осторожно растираю его плечи, любуясь чернильным драконом, выполненным с потрясающим мастерством.

– Ты расстроен из-за Гектора? Он хотя бы… останется в живых?

– Останется. Но о карьере в крупных городах страны может забыть. Я не расстроен. Я зол на него. Точка!

– Давно он работает на тебя?

– Давно. Я начал работать с ним незадолго до развода жены.

– Ты доверял ему?

– Во многом. Даже начал считать другом! – нехотя признаётся Ильяс. – Гектор – один из лучших в своём деле. Многие хотели переманить его к себе… Не удавалось. Теперь думаю, пусть бы забрали его с потрохами.

Мышцы Анварова понемногу расслабляются под моими пальцами, как и он сам. Вернее, его дыхание становится гуще и чаще, но уже без злых и коротких выдохов. Он отпускает дурные мысли, и мне это нравится.

Но только я успеваю расслабиться, как Ильяс коварно сбрасывает меня на кровать, нависая сверху. На лице мужчины расползается широкая, открытая улыбка. На этот раз без капли притворства.

Я замираю, любуясь его лицом. Ощущаю себя полностью в его власти, но мне ни капельки ни страшно. Только сильное томление даёт о себе знать приятным жаром. Ильяс поднимает ладонь и гладит моё лицо, невесомо щекочет шею, очерчивает контур губ большим пальцем. Не торопится приступать к действию, хоть недавно пообещал, что мне не стоит ждать от него сентиментальностей.

– Знаешь, я же сделал ставку… – внезапно говорит Ильяс.

– Ты поспорил на меня? С кем? – напрягаюсь я.

– С самим собой. Я подумал, что затащить тебя в постель будет проще простого, – усмехается мужчина. – У меня были все возможности сделать это, просто вынудив тебя. Тебе же дорог Миша. Если бы я надавил, ты легла бы со мной в постель не раздумывая.

Слова Ильяса жёстки, но правдивы. У него были сотни возможностей надавить на меня и принудить к близости. Я бы сделала всё. Не нужно строить иллюзий на этот счёт. Ведь в руках Анварова ключ к спасению Миши и возможность отослать его так далеко, что я бы никогда не увидела брата. Но ничего из этого не произошло. Миша живёт со мной в одном, доме, а страшный и злой дракон не спешит ни плеваться пламенем, ни сжирать меня целиком.

– Ты мог бы сделать это, но не сделал.

– Интересно, почему? Я могу просто и быстро взять то, чего хочу уже очень давно. Но…

Я замираю, услышав короткое и многообещающее «но».

– Но я не хочу разбивать твоё доверчивое сердечко, Леся. Я много раз показывал себя не с самой хорошей стороны, но ты всё равно пришла. Сама. По своей воле.

– Должно быть, я слишком лёгкая добыча для тебя.

– Отнюдь. Ты желанная добыча, но желаю я тебя только так, как сейчас. Чтобы ты пришла по своей воле. Без принуждения, – Ильяс наклоняется, нежно проводя по моим губам своими. – Можно сказать, я проиграл. Самому себе.

– Это признание? – взволнованно спрашиваю, понимая, что мы близки к тому, чтобы признаться во взаимных чувствах.

– Ещё нет.

Анваров резко встаёт и натягивает брюки. Я приподнимаюсь на локтях, гадая, что он собирается делать.

– Накинь мой халат, – просит Ильяс. – Нам нужно будет спуститься.

Я ничегошеньки не понимаю! Может быть, это ещё одна игра, затеянная им? Но я поспешно набрасываю мужской халат, затягивая пояс узлом, и спускаюсь. Анваров уже ждёт меня внизу лестницу, подводит к зажжённому камину, уютно потрескивающему дровами.

– Это договор, подписанный мной.

Ильяс демонстрирует свой экземпляр договора. Внизу на каждой странице красуются наши с ним подписи. Моя – небольшая и аккуратная и его – размашистая и решительная. Ильяс комкает страницы, одну за другой, бросая их в огонь.

– Я хочу без этих бумажек. Но я не вынуждаю делать то же самое. Возможно, тебе нужны гарантии. Пусть они останутся у тебя, – произносит Ильяс без капли иронии в сильном голосе.

Пока огонь весело пляшет на бумаге, я наблюдаю за игрой света на лице мужчины. Сердце замирает, пропускает удары, пускается вскачь и ведёт себя, как сумасшедшее. Должно быть, я точно сошла с ума или просто запуталась в своих чувствах к этому мужчине.

Испытываю пугающее притяжение, перерастающее в сильнейшую потребность быть рядом с ним. Как будто весь мир перестал волновать меня и сосредоточился на одном единственном человеке. На нём. Циничном и жестоком мужчине, способном на многое.

Он и сам не скрывает своего криминального прошлого. Не гордится тем, что марался в крови, но и не отрицает этого. Ильяс показывает себя, не прячась за выгодный фасад. Это волнует. Пугает до дрожи и в то же время притягивает.