Меня заталкивают в неприметный седан, подержанный, цвета голубой металлик. Задние стёкла сильно затонированы, ничего не видно!

– Татьяна! – выплёвываю в сторону женщины, смотрящей на меня с приклеенной вежливой улыбкой. – Тебе это так не сойдёт с рук! Ильяс сотрёт тебя в порошок.

– Ты слишком болтливая, вторая Олеся, – морщится Татьяна и залепляет мне рот липкой лентой.

Дверь захлопывается с жутким грохотом. Татьяна садится рядом с водителем.

– Поехали, Саша. Отвезём Мамонтову его подарок.

При этих словах Татьяна кладёт руку на бедро мужчине и поглаживает его многообещающим жестом. Да она же спит с водителем, догадываюсь я. Наверняка соблазнила мужчину, пообещала ему денег и жаркую ночку. Или уже расплатилась и тем и другим.

Александр беспрекословно везёт нас в заданном направлении. К Мамонтову. К давнему врагу Анварова. Ильяс однажды упомянул о нём лишь вскользь, но я поняла, что Мамонтов – жесток и опасен. Хладнокровный убийца, желающий расширить свою империю.

Машина часто меняет направление. Я пытаюсь запомнить дорогу, но у меня получается плохо, слишком часто петляем. Время от времени Татьяна поглядывает на меня через зеркало заднего вида. Она довольна, что удалось одурачить Ильяса и склонить на свою сторону одного из людей Анварова.

***

– Приехали. Вылезай, – командует Татьяна.

Я медлю, нарочно оттягивая момент, когда придётся покинуть салон автомобиля.

– Ты плохо слышала? – тон Татьяны становится холоднее, вровень со сталью пистолета, который она достала из своей сумочки. – Пошевеливайся!

Я понимаю – теперь мне не на что рассчитывать. Только молиться, чтобы Ильяс заметил мою пропажу как можно быстрее и принял меры. Жалею, что не успела предупредить его о том, кто настоящий предатель. Татьяна и Дмитрий ведут меня к двухэтажному дому. Он расположен далеко за городом, территория огорожена и хорошо охраняется. Татьяну здесь знают и пропускают без лишних заморочек.

Она решительно направляется в нужном направлении. Татьяна хорошо ориентируется в большом доме. Бывала здесь не раз, похоже.

Меня заводят в небольшую комнату.

– Сходи в туалет, – командует Татьяна, открывая одну из дверей в комнате. За ней прячется крошечный санузел. – Тебе придётся подождать Мамонтова. Сейчас он занят.

Мои руки оказываются свободны, я сдираю липкую ленту со своего рта и судорожно оглядываю помещение. Но здесь помещается только унитаз и урна для мусора. Даже щеколда не закрывается до конца.

– Выходи! – Татьяна бьёт кулаком по двери через минуту. Приходится сделать это. Потому что женщина до сих пор держит меня на прицеле. – Садись на кровать. Открой верхний ящик. Там наручники. Пристегни себя к изголовью! Поживее!

Я выполняю приказы, едва сдерживая слёзы, готовые хлынуть потоком из глаз. Удостоверившись, что я не смухлевала, Татьяна опускается в кресло с довольным видом и даже расслабляется.

– Предательница! – не выдерживаю я и выпаливаю первое, что пришло в голову. – Это ты подставила Гектора?

– Гектор давно с Ильясом. Служил ему, как пёс. Слишком преданный, – невозмутимо отзывается Татьяна. – Мамонтов не смог найти ничего на него.

– Зато нашёл на тебя? Давно ты сливаешь информацию?!

– Как только Анваров захотел забраться очень высоко, – невозмутимо отвечает Татьяна. – Со мной связались люди Мамонтова. Они… умеют убеждать.

– Так ты заложница? – предполагаю я. – Давай объединимся?! Вместе мы обязательно что-нибудь придумаем!

В ответ Татьяна громко смеётся и даже смахивает изящными пальцами слезинки со щёк.

– Какая ты наивная дурочка! Мне всего лишь предложили очень хороший гонорар за сведения. Кто не любит деньги? Деньги и возможность поквитаться с боссом. Ты не знаешь Гектора. Он безжалостен в работе и много раз втаптывал меня в грязь. Всё просто…

– Жадная, злобная стерва! Что случилось с первой Олесей? – уточняю я вопрос, волнующий меня с самого первого дня пребывания в роли фиктивной невесты Анварова.

– Первая Олеся была просто чудо. Глина, а не человек. Но дурочка была чересчур сильно благодарна Анварову за возможность выбраться из грязи. Она смотрела на него, как собачонка. Даже пыталась проникнуть в его постель. Но Анваров – жутко заносчивый и избирательный тип. Отказал ей в близости. Я думала, что это подходящий момент. Настроить дуру против него, использовать потом… Но она внезапно заупрямилась, пригрозила, что расскажет всё Ильясу. Пришлось ей пожертвовать, чтобы всё не раскрылось раньше времени. Первая Олеся мертва. На смену ей нашли тебя. На скорую руку! О, я бы выбирала тщательнее, какую-нибудь покорную овечку, а не взбалмошную и языкастую кобылку! Что Анваров в тебе нашёл? – задумчиво смотрит на меня Татьяна. – Ты же самая обыкновенная. Ничего примечательного и выдающегося…

– Чего вы добиваетесь?! – спрашиваю я.

– Дальше я сам!

Я вздрагиваю от звука низкого, чужого голоса.

В спальне появляется высокий, грузный мужчина. На вид ему около пятидесяти лет. Взгляд пустой и безжалостный. Едва заглянув туда, меня проняло нервной дрожью. Он точно не будет играть в издевательства, просто отдаст приказ на растерзание, как только я стану ненужной.

Олеся

– Дмитрий Анатольевич, – расплывается в довольной улыбке Татьяна, желая угодить криминальному авторитету. – Не ждала, что вы появитесь так скоро.

– Тебя забыл спросить, когда мне появляться. Пошла вон! Гонорар возьмёшь, там же, где и всегда, – цедит сквозь зубы мужчина, даже не глядя в сторону Татьяны.

– Конечно, всего вам доброго!

Татьяна поспешно, но всё-таки грациозно покидает комнату. Едва за её спиной закрывается дверь, Мамонтов достаёт телефон и звонит кому-то:

– Сейчас к тебе зайдёт Татьяна. За гонораром. Она выполнила свою работу. Больше она не нужна. 

Я вскрикиваю от ужаса, закрыв рот ладонями.

– Убери девку и её хахаля. Только не здесь. Дай им уйти, – Мамонтов продолжает договариваться об устранении Татьяны будничным тоном. –   Потом избавься без лишнего шума. Сделай это тихо. Ты знаешь, как оформить всё, будто это было обычное нападение. Выброси в переулке, потрепли хорошенько, вытащи деньги и забери все драгоценности… Делай.

Отдав приказ, Мамонтов прячет телефон в карман и растягивает жирные губы в плотоядной ухмылке. Мороз не только пробирается у меня по коже, но сковывает целиком! Я не могу даже пошевелиться и с ужасом смотрю на жестокого дельца. Чётко понимаю лишь одно – Татьяну убьют, а потом… избавятся и от меня. Потому что я слышала слишком много. Мамонтов, ничуть не таясь, говорит о своих планах открыто, потому что не планирует оставлять меня в живых.