Я смотрела на город за окном, и мысли мои текли плавно от одной проблемы к другой, среди которых рядом с отсутствием жилой комнаты соседствовал зачет по артефакторике, который теперь придется сдавать с дополнительным усилием. Из задумчивости меня вырвал голос Винсента:

– Какие у тебя планы на жизнь?

Я моргнула, отворачиваясь от идеально чистого оконного стекла, и удивленно посмотрела на парня.

– Прости?

– Чем планируешь заняться после окончания академии? – повторил свой вопрос маг.

– Зависит от того, сколько денег накоплю к выпускному, – пожала плечами в ответ.

– А какие варианты? – продолжил допытываться Винсент.

– У Академии есть программа трудоустройства адептов, – принялась я вдохновенно рассказывать о существующих вариантах. Долго расписывала преимущества работы с гособеспечением, как будто сама лично собиралась тянуть лямку следователя. Ну или как минимум имею небольшой процент за каждого вновь обращенного в эту профессию адепта.

Но Винсент моей пылкой речью не обманулся. Дождался, пока я иссякну и задал новый коварный вопрос:

– Это все очень познавательно и интересно. Но какие планы лично у тебя?

Я с тоской посмотрела в сторону кухни, откуда не спешили нести наш завтрак, и нехотя ответила:

– А я мечтаю открыть свою лавку зелий.

Даже не знаю почему, мне вдруг стало ужасно неловко от этих слов. Собственная мечта показалась мне какой-то незначительно и глупой в этом дорогом и пафосном месте, рядом с таким холеным магом. Хуже было бы, если бы я поделилась своими планами с матушкой. Сразу бы услышала длинную тираду о том, что девушке не пристало, что я из благородной семьи и вообще. Особенно это «и вообще» – оно таило бесконечный экспрессивный монолог о глупой юности, бездарно растрачивающей драгоценное время.

Так что я как-то даже непроизвольно сжалась, ожидая унизительного смеха или пренебрежительного фырканья. Но Руэда молчал. Он задумчиво водил кончиками пальцев по краю кофейной чашки и смотрел в окно. И несколько мгновений этой тишины показались мне мучительно-бесконечными.

– Прости, – наконец, произнес Винсент. – задумался.

– О чем? – спросила я как можно более непринужденным тоном.

– Прикидывал, сколько стоит открыть твою лавку в столице.

Если бы я жевала в этот момент – наверняка бы подавилась. Нет, я-то точно знаю, сколько стоит открыть лавку и в столице, и в Ротуре. И если на второе еще можно заработать годам к сорока, то первое без шансов. Но первое правило девушки с благородным воспитанием – не показывать собеседнику собственную осведомленность.

– Наверное, очень дорого, – глубокомысленно изрекла я.

– Да нет, – пожал плечами Руэда. – На самом деле не очень.

Не очень?! Не очень?! Где по шкале от «личный дракон» до «личный замок» находится его «недорого»?!

– Серьезно? – спросила я самым невинным тоном. – Мне всегда казалось, что столица – это очень дорого.

– Это так только кажется, – отмахнулся Руэда. – Доучимся – как раз накопишь на столичную лавку.

Пока я отдирала челюсть от пола, пытаясь вообразить, где ж я столько денег найду, если только не ограблю семейную сокровищницу, парень добавил:

– Я помогу.

В этот момент нам наконец-то принесли еду, и беседу пришлось ненадолго прервать. И пока официанты заставляли тарелками все доступное пространство, решив, что вынести все и сразу – отличная идея, я обдумывала сказанное.

То, что Винсент – из богатых благородных, я уже поняла. Это нельзя не заметить или спутать с нуворишами. Но семей, которые могли бы себе позволить открыть лавку зелий в столице без необходимости, а просто по прихоти одного из членов семьи, было немного. И имени Руэда среди них не числилось. Даже если это не столичные рода, а какие-нибудь крупные землевладельцы дальних регионов, которые не очень любят появляться в сердце страны, а если уж появляются, то с максимальной помпой, то среди них тоже не было фамилии Руэда!

Получается, сидящий передо мной парень скрывает свое имя точно так же, как и я. Но от кого? Уж не от меня ли? Может быть, братец проболтался, и родители решили пойти на хитрый ход, заслав ко мне жениха? От этой мысли пальцы похолодели, потому что тогда вообще все произошедшее стало выглядеть в совсем ином свете. И ничем хорошим для меня это не могло обернуться!

Но пока я приходила в ужас от догадок одна кошмарнее другой, сидящий напротив парень с аппетитом и скоростью портала поглощал еду. Я вспомнила, что видела список всех богатых и благородных мужчин, подходящих мне по возрасту, но Винсента среди описаний и приложенных магических снимков не было. Или был?!

– Ты чего не ешь? – спросил маг, закидывая в рот свежеиспеченную крошечную булочку целиком.

Хотелось ответить, что комок в горло не лезет из-за его присутствия, но…

Но…

Но в душе у меня теплилась надежда, вдруг это все лишь невероятное совпадение? Это было так наивно, так по-детски, но я отчаянно вцепилась в эту мысль, сознательно игнорируя все тревожные признаки. Быть может, я ошиблась? И передо мной просто парень, сбежавший от чего-то печального в своей жизни так же, как сбежала я?

– Шокируюсь, – честно ответила я.

– А, – отмахнулся парень, – не бери в голову. Моя семья любит инвестировать в небольшие производства. Это что-то типа семейного тотализатора.

Видимо, что-то такое отразилось на моем лице, что Винсент отложил приборы и, серьезно посмотрев на меня, произнес.

– Ты совершенно ничем не будешь мне обязана. Это будет чистый инвестиционный договор. Можем взять Грогона в поручители, думаю, он не откажет поучаствовать в благополучии такой талантливой адептки.

Я живо представила себе выражение лица лорда-ректора, когда мы заявимся к нему с этим предложением, и нервно хихикнула. Богатейшая невеста страны берет взаймы денег на открытие лавки! Желтая пресса была бы в восторге, если бы узнала.

– Поживем – увидим, – неопределенно ответила я, приступая к еде.

Еда, кстати, была великолепная. Оказывается, я соскучилась по этому небольшому утреннему шику: брускетты, круассаны, воздушные омлеты, сладкие пирожные. Конечно, ни одна пироженка на свете не стоила свободы выбора, но зажевать ее при случае – милое дело!

Больше к обсуждению моих перспектив мы не возвращались. Хотелось, если честно, позадавать неудобные вопросы Винсенту, но я точно знала – нельзя отрывать мужчину от еды, а потому решила отложить щекотливую беседу о его планах на жизнь на попозже.

А потом стало как-то неловко спрашивать,