например, Ильзой Лунд[63]. Шляпка, наряд а-ля сороковые. Кинет какую-нибудь фразочку из серии: «Так, Грэйвз! Где твой чемодан и авиабилеты? Хочу в Касабланку, мать твою. Хочу пить «Френч 75»[64]. Франк обожала старые голливудские фильмы. В них она черпала вдохновение.

Серость.

Тоска. Франк не пришла ни тем вечером, когда получила четвертый подарок, ни на следующий день. Книги — единственное спасение. Уход в другой мир. Мне хотелось прочесть о чем-то мистическом, потустороннем. Найти какой-то знак, что ли. Ключ. Франк делала из прожжённого циника и атеиста духовно заблудшего любителя походов к гадалкам и астрологам. Греческая мифология — ее любимая тема. Взял в папиной библиотеке «Пантеон богов». Пролистывал ту книжку давно. Искал информацию для школьного доклада.

Боги.

Сложные хитросплетения их родственных и любовных связей. Архетипические образы, описанные еще в глубокой древности. С первобытных времен. Воин. Мать. Старый мудрец. Кто же эта дьяволица Франк? Я искал ответ, листая толстенную книгу. Зарождение мира из Хаоса. Боги света и тьмы. Дети богини Нихты. Попались отчего-то ненавистные Франк Тонатос и Гипнос. Богини. Никто из женских образов не подходил. Вдруг!

Геката.

Дочь титанов Перса и Астерии. Сам Зевс уважал её. Не уничтожил, как прочих титанов после того, как взошел на трон. Верховный бог не лез в ее темные делишки, уважая за то, что она выступила на стороне олимпийцев[65]. Настоящая революционерка, вовремя ушедшая в тень, подальше от интриг и разборок. Геката — богиня сил природы и циклов перерождения. Кроме прочего, её сфера — ужасы и психические болезни. Она могла наслать безумие на неугодного. Читал и изумлялся всё больше. Ну, точно — Франк! Стерва кого угодно сведет с ума.

Справедливость.

Геката изредка помогала тем, кто был, по её ведьминскому мнению, достоин. Наказание или одаривание. Франк, черт ее дери!

Богиня луны.

Подземного царства, перекрестков, путешествий, колдовства, охоты, родов. Франк — её непоседливость, страсть к приключениям и всему мистическому. Она обожала охотиться. Не на зверьё, ясен перец.

Тройственная.

Гекату изображали в виде трех фигур, повернутых друг к другу спинами. Прошлое, настоящее и будущее. Фазы луны и женской зрелости. Дева — мать — старица. Ребячество Франк со мной. И дама в отношениях с Келли. Мудрость, зрелость пожившего человека, есть такое; она неплохо разбиралась в людях.

Атрибуты Гекаты.

Даже книгу на время отложил! Первый: «Ключ». Открытие тайных пределов. Именно его я искал. Ключ к Франк. Следующий — «Факел». Освещение дорог идущим. И душ. В точку! Третий атрибут.

Плеть.

Смех в голос! Уж что-что, а наказывать Франк умела. Меня она «отхлестала» лишь раз, когда сильно обиделась.

Миры.

Свободное перемещение Гекаты. Видимые лишь ей тропы. Наука и магия — нет противоречий, две стороны одной монеты. Глубинное, познаваемое иными способами. И мои эти: «иррациональное и рациональное». Прозрение! Монета — всю жизнь я пялился на аверс[66].

Открытие.

Меня поразило то, насколько древние были мудры. Неудивительно, что Франк интересовалась темой мифологии. Далекие предки ведали, а не ходили к психологам за антидепрессантами.

Добивание.

Никогда не смеялся до слёз! Последний параграф. Геката — острая на язык. В этом она схожа с богиней охоты Артемидой[67], которая ходила по миру днем. Прямолинейность. Ткнуть внутреннего демона человека? Да запросто! Так же, как и пошутить на табуированную тему. Богиня, обожающая черный юмор и шуточки про секс. Своё, специфическое представление о морали. Опять в точку. Она, Франк! Это её: «Обожаю волосатых мужиков!», «А у тебя-то как с потенцией, Робби?».

Роды.

Единственное, что не совпало у Франк с Гекатой. Богине были свойственны материнские чувства. Чушь! Где Франк, и где бессонные ночи и скучные однообразные заботы…

— Бобби! Ну что ты там копаешься.

Приоткрытая дверь. Картер.

Глава 35

— Ты чего подпрыгиваешь? — спрашивает Джина, проглотив капсулы. — Точно не хочешь?

Нет, этим вечером не хочу. Пришла больше из вежливости. Стыдновато за дневную сцену с приступом меланхолии. Мармеладные червячки прилипают к зубам. Клубнично-апельсиновый вкус. Как же классно пружинить на ее мягком приятном матрасе! Джина ложится рядом.

— А-а-а! — тянет она. — Думаешь о сексе?

Нет, не думаю. Пока не думаю. Ты мне мешаешь…

Кровать Роба. Мой похмельный сон и приятные ощущения от того, что он рядом…

— Эх! Жаль, что ты не можешь рассказать, как это.

Большой палец вниз. Знак отстоя. Смеется, дурочка! Ну хоть немного отпустило от тоски после её дурацко-прекрасного концерта.

— Покажи хоть жестом, сколько у тебя было парней?

Жажда розыгрыша. Вид, что задумываюсь, подсчитывая… Выставляю обе руки. Десять пальцев.

— Ого! — вздрагивает дурёха.

Смешно! Выбрасываю еще десять, еще, еще…

— Ах ты! — взвизгивает. — Обманщица!

Щекотки по ребрам. Отстань, боже! Ладно-ладно. Три пальца прямо ей в лицо. На, мол, угомонись.

— Всего-то? — отклянчивая нижнюю губу, произносит. — Пф-ф! Ты меня разочаровала!

Ах так? Ладненько! Мой черед ее щекотать. Извивается, словно змейка.

— А так и не скажешь, — продолжает подкалывать Джина, зажимая себе рот.

Ну довольно. Так можно всю округу разбудить и нарваться на неприятности. Палец у губ. Заканчивай шуметь, девчонка.

— Хорошо-хорошо! — она укладывается. — Понимаю, тебе хочется о чем-то своем подумать. Верно?

Кивок.

— Окей, я тогда тоже подумаю.

Ворочается. Ее дыхание становится более ровным. У Джины, наверное, приход…

Три мужчины. Главные. «Тебе нравятся опасные», — нашептывал Мартин темные пророчества. «Дождусь, когда ты выдохнешься, детка», — задыхался от страсти Эйден. «Ты слишком категорична, нет таких понятий — добро и зло. Мир непостижим», — наставлял Роб. Они друг другу не противоречили, а вторили.

Целые сутки без даров Эфира. Страшная маета! Неужели на этом всё? Оскорбился за то, что опять путаюсь черти с кем? Просто устал, не получая ответа? На смену игривому настроению от шалостей пришло чувство выветривающейся магии…

Мой бог Эфир! Он никуда не ушел. Следующим вечером я нашла нечто невообразимое! Этот хитрец, должно быть, специально выждал время, чтобы помариновать меня. Правильно. На его месте я сделала бы так же. Ругала его на чем свет стоит, когда разворачивала свернутую вчетверо бумагу.

Карта из атласа. На ней — ломаная линия, больше похожая на какой-то зодиакальный знак или непонятный скучный график. Пригляделась внимательнее.

Приглашение. Роб звал в путешествие, Понарошечное, конечно, но звал! Он хотел, чтобы я была рядом. Танцевала на карнавалах в Мексике и Бразилии, прятала нос от продувного ветра под его, расстегнутой специально для меня, курткой в суровых землях Патагонии. Крутила попой, словно страстная кубинка, в гостиничном номере отеля, выполненного в колониальном стиле.

Поколесить по Европе. Италия, Испания. Греция и Пантеон