Особую ярость у людей теперь вызывало высокомерие Романа, то, что он возомнил себя чуть не божеством, заявив: «Сейчас мне никто не нужен. У меня впереди особая миссия. Мне не до романтики теперь… Скоро за мной придут. Заберут меня. Луч света упадет на меня с неба и унесет мою душу на Марс!»

Марина даже не ожидала, что публикация диктофонной записи вызовет столь бурный резонанс. Мало того, на форум после этой дискуссии набежала еще куча народу, запись стали перепощивать и на других ресурсах.

Информация о Романе Эрленде начала растекаться по всему интернету, по другим форумам и социальным сетям. Пожалуй, подобный интерес к Мастеру был у публики лишь пятнадцать-двадцать лет тому назад, в самый пик его карьеры…

Но, наверное, не о такой славе Роман мечтал.

Некоторое время форум бурлил сам по себе, а потом, с какого-то момента, через несколько недель, информация, накопив критическую массу, вырвалась наружу, в реальный мир.

В Кострове вдруг заговорили о Романе. Передавали из уст в уста истории о Елене, о Галине… Обсуждали на каждом углу Алису. А уж дети Эрленда – это отдельная тема для бесед!

К Марине стали подходить на улицах прохожие – знакомые, а то и вовсе незнакомые люди, с вопросами о Романе…

* * *

Дарья несколько раз пыталась связаться с Игнатом, но тот уходил от общения. На звонки не отвечал, в мессенджере тоже не отзывался. Потом и вовсе везде заблокировал Дарью. Хотя она и не так уж и досаждала ему, мог бы и поговорить с ней!

Она переживала, злилась – то на него, то на себя.

Потом начался сентябрь, школа; работа преподавателем отнимала много сил, да и времени у Дарьи стало не так много. Но еще через пару недель неожиданно объявили карантин в школе.

И вот тогда Дарья окончательно созрела для личной встречи со своим бывшим возлюбленным. Предварительно навела справки о его теперешней жизни у своей знакомой – та работала регистратором в той же поликлинике, что и Игнат.

Регистраторша заявила, что Игнат в связях с другими женщинами замечен не был, днюет и ночует на своем рабочем месте, пациенты носят доктора чуть не на руках, поскольку тот успешно лечит их с помощью своего какого-то «волшебного» ингалятора.

– А ты, Дашка, проморгала свое счастье, – в заключение изрекла регистраторша. – Столько лет он тебя обихаживал, а ты нос воротила… Золото ж, не мужик! Ну вот допрыгалась, он от тебя ушел, надоело ему перед тобой стелиться. Вела себя точно принцесса…

– Да ничего он не стелился, – с досадой возразила Дарья. – И я из себя принцессу не строила. Мы просто жили и жили, пока… Ах, да что тут объяснять!

Дарью очень раздражали подобные разговоры. Когда-то и сестра ей внушала нечто подобное… Все вокруг точно сговорились!

Она несколько раз пыталась подкараулить Игната возле больницы.

Но все не получалось – то какие-то люди вились вокруг Игната, то он с главврачом, своим приятелем, уезжал вместе… Просто так не подойдешь.

В один прекрасный вечер, буквально прекрасный – теплый, ясный, золотой, настоящее бабье лето! – Дарье все-таки удалось перехватить Игната.

Она стояла за оградой поликлиники, наблюдала за внутренним двориком.

В начинающихся сумерках среди желтеющей листвы по дорожке к воротам шел Игнат. Один.

Дарья смотрела на него и словно не узнавала. Да, это был он, человек, с которым она прожила бок о бок двенадцать лет. Невысокий, худощавый и одновременно очень сильный, крепкий… Это оттого, что он постоянно занимался спортом. Широкое лицо, морщинки возле губ. Одет, как всегда, просто – джинсы да футболка, черная кожаная куртка. Кроссовки на ногах. На голове бейсболка, козырьком назад, из-под нее выбиваются на шею светло-рыжие, словно выгоревшие на солнце волосы. Но это и не он как будто…

Дарья никогда не считала Игната красивым. Обычный мужчина, бывают и лучше. Красивая – это она, Дарья, несмотря на возраст и троих детей в «анамнезе», выражаясь медицинским языком. Дарья всегда немного бравировала своим возрастом, завышала его, любила похвастаться своей многодетностью – чтобы увидеть в глазах окружающих восхищение. Услышать привычные возгласы – ах, такая молодая! Ах, неужели трое детей?!

Это она всегда являлась красавицей и умницей в их паре. Она – главная. Она даже не принцесса, а – королевна, властная, свободолюбивая, решительная. Это она, она одна управляет своим маленьким королевством.

Но вот, в первый раз, Дарья вдруг увидела Игната совершенно другими глазами. Заметила, какой он… ладный, что ли, или как это назвать… Он потрясающий, необыкновенный, это он, а не она – умница, редкий профессионал, нужный людям.

Его никак нельзя было упустить.

– Игнат. – Дарья вышла из-за ограды и зашагала рядом с ним. – Давай поговорим.

– Это лишнее, – ответил он, не замедляя шага. – Я уже все тебе сказал.

– Погоди. Пожалуйста! – Она вдруг ощутила злость и досаду, схватила его за руку. – Я хочу с тобой серьезно поговорить, правда.

– О чем? – Он остановился и посмотрел ей прямо в глаза. Глаза у него тоже, кстати, оказались неожиданно красивыми.

– Я готова пойти на все твои условия, – сказала Дарья. – Я согласна на заключение брака, я готова родить тебе ребенка. И ты можешь воспитывать моих детей так, как считаешь нужным. Я ни одного слова поперек тебе не скажу.

– Нет, – ответил он, не отводя взгляда. – Я уже давно не мечтаю – ни о семье с тобой, ни о совместных детях. То время прошло. Все перегорело. Ничего нет больше, прости.

– Ты обижен, я понимаю…

– Я не обижен, – покачал он головой. – И ты ни в чем не виновата. Не только я, но мы оба давно перегорели… Ни к чему все это теперь обсуждать.

Он снова пошел, и Дарья была вынуждена бежать за ним. Она никогда и ни за кем не бегала, даже за бывшим мужем, отцом ее детей. Изменил – ну и прочь отсюда, с глаз долой, из сердца вон, даже алиментов не стану просить у тебя. Дарья всегда отличалась гордостью и несгибаемым характером. Она даже мысленно представляла себя в виде норовистой, упрямой лошадки…

– Нет, ты уж дослушай… – топнула она ногой. – Ты посмотри на себя, на свое будущее. Ты один, ты из-за своей работы света белого не видишь. Тебе столько лет, а у тебя еще ничего нет. Ты ведь… ты ведь так бобылем до старости доживешь, а потом уже никому не нужен будешь. А меня ты давно знаешь, к детям моим привык. Мы уже не чужие тебе… И я действительно готова родить тебе ребенка, я клянусь! Я знаю, как ты об этом мечтаешь… всегда мечтал! Я еще молода по нынешним временам, ты доктор к тому же. Никаких особых сложностей быть не должно. Я справилась со своими страхами, четвертый ребенок меня не пугает. Где трое, там и четвертый не помеха…

– Даша, нет, – ответил Игнат печально.

– Почему нет, почему! – не выдержала, еще сильнее рассердилась она. – У тебя же никого больше нет, я знаю.