Эван открылся ей и рассказал о страсти к игре, долгах, разрыве с семьей и последующем примирении, о ребенке, которого носила графиня. Графиня Бенвенте носила его ребенка.

Мэгги задрожала. Нельзя сказать, что она питала ненависть к графине; она ее боялась. Несколько недель назад Бартолла приходила к ней. Сначала Мэгги решила, что дама собирается заказать новое платье, вместо этого графиня посмеялась над ее чувствами к Эвану и недвусмысленно заявила, что ей стоит держаться подальше от ее любовника. В каждом слове Бартоллы было столько жестокости, пренебрежения и злобы, что Мэгги была шокирована ее поведением. И она угрожала детям.

Когда Мэгги впервые увидела Эвана и Бартоллу, они показались ей удивительной, сказочной парой. Теперь стало ясно, что графиня низкая и вульгарная женщина. Мэгги не могла представить, что Эван окажется в ловушке и будет жить в браке без любви.

Она мечтала помочь ему — она по природе своей была человеком заботливым. Впрочем, сначала Мэгги старалась убедить Эвана, что он обязан жениться на графине и дать ребенку свое имя. Эван смотрел на нее с изумлением, не понимая, чем вызваны ее речи, ведь она никогда не симпатизировала графине. Эван принял решение, что не может заставить себя жениться на Бартолле, о чем и заявил Мэгги, но обещает взять на себя заботу о ней и о ребенке.

Мэгги очнулась от поглотивших ее мыслей, когда переходила Шестьдесят первую улицу.

Она испытала огромное облегчение, когда Эван признался, что отказался от опрометчивого брака, казалось, никогда в жизни ей не было так легко.

Какая же ты глупышка!

Он был обязан жениться на графине, и тебе это известно. Он ведь никогда не женится на тебе.

Джош прав. Она ведет себя глупо, очень глупо, словно в одночасье потеряла разум. Мэгги призывала на помощь здравый смысл, но, когда в дверь входил Эван Кэхил, здравомыслие вылетало в ту же дверь. Что бы ни случилось, Мэгги знала наверняка, что навсегда останется рядом с Эваном, он никогда не будет счастлив с такой злой женщиной, как Бартолла Бенвенте.

Впереди показался особняк Кэхилов. Мэгги почувствовала, как сдавило грудь. Она не видела Эвана с самого вечера субботы, когда в доме царила паника в связи с исчезновением Франчески. Мэгги полюбила Франческу и волновалась не меньше всех домочадцев. Она читала в газетах, что о новой дате свадьбы не будет объявлено никогда, но хотела надеяться, что все это пустые сплетни, кроме того, Джоэл заверил мать, что мистер Харт и Франческа сейчас близки, как никогда, просто у них небольшая размолвка.

Мэгги миновала ворота и пошла по дороге к дому, обратив внимание, что автомобиль Кэхилов стоит неподалеку от входа. Джоэл работал с Франческой по новому делу, будучи ее помощником, сын получал отличное жалованье, но самое главное, что он больше не воровал кошельки и сумочки у прохожих. Франческа, безусловно, имела влияние на ее сына.

Едва Мэгги поднялась на первую ступень, как входная дверь распахнулась, и на пороге появился Эндрю Кэхил, одетый в элегантный темный костюм и котелок. Он шагнул ей навстречу, помахивая тростью с красивой резной ручкой слоновой кости.

— Добрый день, Мэгги, — приветствовал он с улыбкой. — Франческа сегодня ушла еще на рассвете.

Мистер Кэхил всегда был очень любезен, как и его дочь. Мэгги покраснела и поздоровалась, очень некстати подумав, что сказал бы мистер Кэхил, знай, какие чувства она испытывает к его сыну. Мэгги смотрела, как он садится в автомобиль, моля Бога, чтобы отец Эвана никогда не узнал о ее романтических мечтах. Она улыбнулась Джонатану, стоящему у дверей, и вошла в холл, который каждый раз ошеломлял ее.

Она никогда не привыкнет к роскоши богатых особняков. Она ведь простая ирландская женщина, вынужденная шитьем зарабатывать на жизнь. Каждый раз, оказываясь в этом респектабельном районе, она чувствовала разницу между своей и их жизнью. Она ютилась в однокомнатной квартире вместе с четырьмя детьми, они жили во дворцах с мраморными полами, великолепной мебелью и антиквариатом. Стены в ее квартире были покрыты плесенью, у них — штофными и бумажными обоями. Ее полы были в трещинах и щелях, их мрамор и паркет блестели, ковры ручной работы со всего мира завораживали.

Недавно Мэгги начала читать в газетах колонку светской жизни, и не только в те дни, когда упоминались имена Джулии Ван Вик Кэхил, лорда или леди Монтроуз, Франчески, Эвана или мистера Кэхила, посетивших фешенебельный ресторан или принявших участие в очередном светском мероприятии. Это давало ей ощущение причастности к большой семье.

Мэгги понимала, что она не принадлежит к этому кругу и никогда не будет для них своей. Это факт, о котором не стоит забывать.

Лакей закрыл за ней дверь, и в этот момент в холле появилась Джулия.

— Добрый день, Мэгги, — произнесла она, тепло улыбнувшись. — Это блуза Франчески?

Взгляд миссис Кэхил был напряженнее обычного, казалось, за приветливой улыбкой кроется подозрительность.

— Да, я подумала, она может пригодиться ей в конце недели.

— Ты очень добра, Мэгги. — Джулия взяла из ее рук чехол. Как всегда, ее внешний вид был воплощением элегантности и утонченности, ей очень шло бледно-голубое платье и украшения с аквамаринами. — Бетти, повесьте это в комнате Франчески, — обратилась она к проходившей мимо служанке, а затем опять повернулась к Мэгги: — Франчески сейчас нет.

Мэгги чувствовала, что краснеет.

— Я знаю. У дверей я встретила мистера Кэхила, — сказала Мэгги и поспешила добавить: — Я хотела сказать, что очень рада благополучному завершению неприятностей Франчески.

Джулия смягчилась:

— Я знаю, Мэгги. Ты очень добрая женщина.

— Уверена, Франческа и мистер Харт вскоре объявят о новой дате свадьбы. — Она невольно заглянула за спину Джулии. Эван не говорил ей, но она понимала, что он скоро уедет из города до конца лета, как делали все представители городской элиты. Его задержала лишь свадьбы сестры — к большой радости Мэгги. Она знала, что он часто завтракает дома со всей семьей, и сейчас лихорадочно размышляла, уместно ли спросить Джулию о сыне.

— Что-то еще, Мэгги? — напряженно спросила та.

Мэгги опять показалось, что она читает ее мысли, предугадывая все переживания и сомнения.

— Нет, я лишь хотела, чтобы к празднику у Франчески была новая блузка. Они с Джоэлом сегодня уехали по очередному делу. Он счастлив помогать мисс Кэхил. — Фраза сразу показалось Мэгги произнесенной совсем некстати.

— Да, такова моя дочь — специалист по раскрытию преступлений.

Мэгги внимательно посмотрела на мать Франчески и увидела, что ту переполняет злость. Не успела Мэгги сказать, какое сокровище на самом деле Франческа, как много преступлений она раскрыла, на лестнице послышались шаги. Повернувшись, она сразу встретилась глазами с Эваном.

Он почти сбежал вниз:

— Мэгги! Все в порядке?