же туда не на месяц отправляют, а на полгода точно, чтоб уж наверняка, – забормотал Карис. – Этим бедолагам даже возможности не дали стать чем-то большим, чем обычный пахарь или охотник.

– Карис, дружище, – хлопнул его по спине кривоносый, – чем большим они могут стать? Все поголовно Белые, как молоко матушки Сокша!

Сокш перестал издеваться над зубами и выразительно посмотрел на кривоносого.

– Да все равно, просто не нравится, когда по принуждению, – невесело ответил Карис, будто не заметив подколки Ворака.

И я полностью поддерживал его слова, никому не нравится, когда его лишают выбора.

– Слышь, кривоносый любитель самок поганов, ты когда это успел проверить какого цвета молоко у моей матушки? – раздул ноздри Сокш.

Мои губы растянулись в улыбке, но я сунул в рот кусок мяса и живо поднялся со стола. Желания присутствовать во время обсуждения молока матери Сокша не было никакого.

– Ладно, – кивнул я спутникам, – спасибо за компанию, пожалуй, я пойду отдыхать.

– Давай, лесной. Завтра подъем с петухами. Долго стучать не станем! – скалясь Сокшу, бросил мне Ворак.

Карис тоже поднялся:

– Я, пожалуй, поддержу Каина, чувствуется еще слабость после ранения.

– Ну, как знаешь, – хлебнул из кружки кривоносый, – ты последнее время вообще слабенький какой-то стал. До этого заказа вечно пропадал где-то да в Черный Жерек перестал наведываться.

– Звиняйте уж, дела были, – мрачно улыбнулся голубоглазый охранник.

Терпеливо дослушав их диалог, я спокойно направился к лестнице.

– Итак, долговязый любитель мортов, видимо, мне придется просвещать тебя, а то позоришь нашу команду тупыми вопросами, – долетел самодовольный голос Ворака, когда я ступил на лестницу.

– Пара кретинов, – глухо произнес за спиной голубоглазый.

– Не всем быть учеными, – иронично заметил я.

Карис раздраженно фыркнул и, быстро проскочив мимо меня, поспешил к своей двери.

Я в свою очередь заскочил в свою комнатушку и, упав на кровать, растянулся. По телу пробежала нега, и мир стал выглядеть немного приветливее. Определенно, вымыться и набить желудок было правильным решением.

Когда ощущение удовольствия притупилось, реальность встретила меня с новыми силами, и я стал усиленно ломать голову над своим продвижением в чарах.

Черноглазая воровка, ко всему прочему удивлению насчет свитков, ничего не зная о моей магии, удивилась, почему я не разжег костер маной. Что из этого следует?

Правильно.

Для нее любой маг может разжечь костер, равно, как и создать ледышку или булыжник. И учитывая отсутствие знаний о нужде свитков, можно сделать вывод, что она сама же пользуется любыми чарами.

Неужели элита Фариды и других планет знает о контроле маны, а свитки продают только низшим слоям?

Сорас говорил, что маги не учат чужие свитки, потому что они будут непомерно слабыми и фактически бессмысленными. Но все же это возможно! По этой логике та же Леа могла бы создать ледышку размером с иглу и лишить противника зрения. Почему же тогда она не показывала ничего, кроме своего ветра?

– Леа, – возник в голове образ остроухой малышки с изуродованным лицом. Следом за ней хлынули воспоминания о сестре и Сае. Маме.

Твари…

В груди сдавило, и я застонал от нахлынувших эмоций.

Даже судьба отца не беспокоила меня настолько сильно. Возможно, это из-за того, что он мужчина, и уж повелось, что мужские страдания не так задевают нашу психику. Про остальных жителей убежища я вообще молчу. Какое мне дело до Барри, Присциллы, ее брата и даже Мэгги?

– Хватит уже думать о том, на что не повлиять, Том, ты же, мать твою, реалист! – процедил я сквозь зубы самому себе. – То есть, Каин. Перед тобой, черт возьми, мир магии!

Ладно.

Что там сказал фойре? Я редкая, но слабая птица, а значит рассчитывать на то, что магия разрушения вытащит меня из задницы,не стоило. Нужно было что-то более явное и мало-мальски смертоносное.

Вот бы магию крови и толпу зомби перед собой, чтобы не своими руками лишать жизни. Что, по-видимому, сделать придется еще не раз.

Или стальную броню, чтобы не получать урон и размахивать огромным мечом, аки берсерк.

Снова вспомнились дымные мечи белокурого Искателя. Большими они не были, но тем не менее, проделали дырки в горле всех фойре в Пантоа. Возможно, это был эффект неожиданности, а может быть мана Искателя была просто сильнее и пробила щиты зверолюдов. Также следует учесть то, что бандиты могли не владеть этим умением, ведь здесь всё учится через свитки. А свитки стоят денег.

До белокурого я тоже видел атакующую магию в действии, но почему-то именно его дымчатые клинки законсервировались в памяти.

– Клинки, – буркнул я раздраженно и сел в постели. – Черт, я даже не представляю себе, как такое сотворить.

Тем не менее, нужно было пробовать.

Дым – это производная горящих материалов, значит самая близкая стихия к нему – это огонь. Наверное.

– Но как огонь породит дым, если в нем ничего не сгорает? – спросил я деревянную стену.

Мана.

Мана это основа любой структуры и формы структур. По словам Сораса, мана это производная Кель, а Кель находится в основе всего сущего. Значит Кель это и есть та мякоть, из которой лепится все.

То, с какой легкостью маги формируют структуры, дает понять, что мане не нужен ни процесс окисления, ни другие заготовки для формирования готовой или промежуточной стадии любого умения.

Но ведь недостаточно просто представить себе черный дым, чтобы сформировать его. Иначе каждый житель этой вселенной с легкостью делал бы все, что желалось его чистой и не очень душе. По лесам и дорогам метались бы толпы мертвых, а каждый встречный мог разрядить в тебя молнию. Так ведь?

Но что стоит за созданием структур?

Воровка сказала лишь фразу "понимание устройства мира", но как бы я не надумывал, это могло ни к чему не привести, ведь миллиарды людей моего мира могут с легкостью разжечь огонь или создать слабое электричество, в сущности, понимая лишь фундаментальность этого процесса.

И тем не менее, что я знаю об устройстве мира?

Если сильно упростить, получается, что атомы соединяются в молекулы, молекулы образуют вещества, а вещества наполняют нашу материальную реальность.

Но все это касалось моей вселенной и научных исследований моего мира. Возможно, в этой вселенной все абсолютно иначе, и мир наполнял лишь Кель, а разумные состояли из неизвестных моему миру частиц. И даже если из известных, я ни черта об этом не знал.

– Но что это может мне дать? – снова спросил я у стены. Было бы здорово, если бы она смогла предоставить мне нужные ответы.

Может получиться так, что мана создаст все необходимые элементы