я не хотела находить тебя на Facebook и отправлять тебе все в текстовом сообщении, что я должна была сказать лично, — объяснила она. — Что-либо, кроме извинений, которые я приношу тебе сейчас, не помогло бы мне.

Это меня удивило.

— Ты изменилась с тех пор, как я видела тебя в последний раз, — прокомментировала я после минутного молчания.

Я не имела в виду ее внешность, и Элли это знала.

— Так и есть, — сказала она, кивая. — Я выросла, и мне придется жить с тем, что я сделала и сказала, но все, что я могу сейчас сделать, это принести свои извинения и доказать, что я лучший человек.

Мое чутье подсказывало мне, что она была искренна.

— Я… Я не могу поверить, что говорю это и имею в виду это, но я прощаю тебя, Элли, — сказала я после многозначительной паузы. — Мы не будем друзьями в ближайшее время, но я верю, что ты сожалеешь о том, что сделала, и я принимаю твои извинения. Нам не нужно снова говорить об этом, это в прошлом, где ему и место.

Плач Элли усилился, пока она не зарыдала так сильно, что не могла говорить. Я не знала, что для нее сделать, поэтому стояла неподвижно перед ней и смотрела. Я съежилась, когда поставила себя на ее место.

Так вот как я выглядела, когда плакала? Я задумалась. Чувствовали ли другие себя такими же беспомощными, как я?

— Что здесь происходит? — внезапно раздался справа от меня голос Локлана.

Я посмотрела на него в то время как он уставился на все еще всхлипывающую Элли, и я удержалась, чтобы не закатить глаза, когда ожесточенный взгляд Локлана переключился на меня. Если бы взгляды могли убивать, я была бы мертва и похоронена под тем взглядом, которым мой брат выстрелил в меня.

— Что. Ты. Сделала? — прорычал он.

Приехали.

— О чем ты говоришь? — поинтересовалась я. — Я ничего не делала.

Он поднял руку и указал на Элли.

— Тогда объясни ее состояние!

Я посмотрела на Элли, которая пыталась заговорить, но теперь икала и не могла вымолвить ни слова.

— Я не заставляла ее плакать — она сделала это сама.

Локлан зарычал.

— Я никогда не видел, чтобы она так плакала, и вдруг она на несколько минут остается с тобой наедине, и она вся в слезах.

Почему его это так волнует?

— Тебе лучше закрыть рот, развернуться и уйти, прежде чем ты скажешь что-то, о чем пожалеешь, — предупредила я его. — Я здесь ни при чем. Она извинялась за то дерьмо, которое она сделала со мной, когда мы были подростками. Она плачет, потому что ей плохо из-за того, что она сделала. Мы обсуждали это. Вот и все.

Некоторая напряженность в теле Локлана исчезла.

Он посмотрел на Элли и спросил: — Это правда?

Меня бесило, что он не воспринял мои слова как правду.

Элли шмыгнула носом и кивнула Локлану.

— О, — сказал он, затем прочистил горло. — Я не знал.

— Откуда ты мог знать? — спросила я. — Ты так и не дал мне шанса объяснить. Ты пришел сюда, тыча своим глупым толстым пальцем, и сделал свой собственный вывод. Типичный Локлан.

Напряжение, покинувшее тело Локлана, вернулось в десятикратном размере.

— Я знаю тебя, Лэйн, ты умеешь создавать проблемы из ничего, — усмехнулся он.

С таким же успехом он мог бы ударить меня ногой в лицо. И это было бы не так больно.

— Ты ошибаешься, дорогой брат, — усмехнулась я. — Ты меня не знаешь, давно уже не знаешь.

— И чья, блядь, в этом вина? — вдруг заорал он.

Элли подскочила, но я этого не сделала. Локлан меня не напугал. Я привыкла к его вспышкам гнева.

— Мне жаль, Элли, — пробормотал Локлан, его голос был невероятно мягким по отношению к ней. — Ты не могла бы оставить меня на минутку с моей сестрой?

Он произнес слово «сестрой» так, как можно было бы сказать «рак».

Элли кивнула нам обоим, нежно коснулась руки Локлана, затем выбежала из комнаты, закрыв за собой дверь. Я моргнула, глядя на закрытую дверь, затем посмотрела на Локлана, и мое лицо просияло, когда я сложила два и два вместе.

— Я такая глупая, — сказала я, смеясь. — Неудивительно, что ты защищал ее вчера в гостиной и только что: ты трахаешь ее.

Локлан хмуро посмотрел на меня.

— Не говори о том, чего не знаешь.

Я засмеялась еще громче.

— Я права, не так ли?

Он пристально посмотрел на меня, его молчание кричало громкое «да».

Я покачала головой.

— Годами ты не подпускала ко мне парней старше меня, а теперь спишь с кем-то моего возраста? Того же возраста, что и твоя младшая сестра, Локлан. Это просто превосходно.

— Ты не знаешь, о чем говоришь, — прорычал он.

Я проигнорировала его.

— Может быть, мне следует отпугнуть ее от тебя. Казалось, все получилось хорошо, когда ты сделал это со мной много лет назад.

Взгляд Локлана стал жестче.

— Это другое дело. Мы больше не дети.

— С каких это пор зрелость имеет значение для братьев и сестер? — спросила я.

Мой брат сузил глаза до щелочек.

— Оставь. Элли. В покое.

Я подняла руки перед грудью.

— Нет проблем, большой брат. Я не пробуду здесь достаточно долго, чтобы лишить тебя возможности потрахаться. Поверь мне, при первом же удобном случае я уберусь отсюда.

Все поведение Локлана стало жестким.

— Перестань угрожать нам этим.

Я отвернулась от него.

— Ты же знаешь, я уеду, когда все уладится с вещами дяди Гарри. Это не угроза, если это правда.

Он шагнул ко мне.

— Ты можешь остаться здесь, если хочешь, ты знаешь, что можешь.

— Дядя Гарри ушел, — ответила я, глядя в кухонное окно. — Что мне здесь осталось?

— Я! — взревел Локлан.

Я чуть не выпрыгнула из своей кожи, когда он закричал. Я быстро посмотрела в его сторону и прислонилась спиной к кухонной стойке, когда увидела, как напряжены его черты. Я никогда раньше не видела его таким взбешенным.

— Я здесь, — выдавил он. — Лейтон здесь. Мама, папа и бабушка здесь для тебя. Кейл тоже здесь для тебя, не то, чтобы тебе было не наплевать на него.

Тогда настала моя очередь кричать.

— О чем, черт возьми, ты говоришь? — взревела я, ярость текла по моим венам. — Я уехала из-за Кейла! Я ушла, чтобы он мог быть с Дрю и родить их ребенка. Я не хотела напоминать ему о том дерьме, через которое я заставляла его проходить каждый раз, когда он видел меня, и я не хотела напрягать их отношения, потому