— Твари! Напали на Оиту и Итосиму!

Так-так-так. Оита — это город, возле которого расположен военный аэродром. Мы его только недавно покинули. А Итосима это что? А, вспомнил. Портовой город неподалеку от Фукуоки. И чертовы Монстры же молчали, ни слова не брякнули. Что это всё значит? А значит это одно. Дерьмо.

— Радгар срочно созвал совет. Тебя он тоже требует, но тебе не стоит идти. — Витя делает паузу, чтобы сглотнуть. — Тебя хотят обвинить в измене! Чинга сказала, она уже там. Говорит, против тебя готовится пакт. Эти скандинавы совсем страх потеряли, не понимают, что ты их можешь прихлопнуть одной левой.

Я задумчиво тереблю золотые локоны спящей Лады, рассыпавшиеся по подушке. Ох, это, бесспорно, верно. Но убивать северных придурков нельзя. За ними стоят нужные мне войска.

Ладно, разберусь. Не зря же у меня припасен козырь на этот счет.

Глава 21

— Последний совет

Еще до собрания Жозефина приходит в поместье к Радгару. Она давно знает о чувствах норвежского принца к ней и хотела воспользоваться его расположением. Перед агатовыми глазками принцессы до сих пор стоит разочарованное лицо Ричарда. Неукротимый британец спас ее, любезничал, намекал на симпатию, а потом вмешалась грозная Лиза, люто припомнила ту молнию, чуть не прихлопнула Жозефину на месте, и Ричард резко поменялся. Жозефина сама не знала почему, но хотела вернуть расположение демоника. Ради этого она пришла к Радгару.

— Мадемуазель Бонапарт, — встречает ее в своем кабинете удивленный норвежец. — Чем обязан? У нас совет буквально через час. Неужели вопрос столь срочный.

— Мне просто хотелось вас увидеть до совета, — томно вздыхает француженка. И один Бог знает, сколько ей потребовалось усилий для этого притворства. — Поговорить насчет надвигающейся беды.

— Уже надвинулась. Оита и Итосима захвачены тварями, — кивает принц. — Военный аэродром разрушен, подкрепление возможно только по морю…

— Я не о тварях из Нижних миров, — мягко перебивает его Жозефина. — А о Сваре.

— А что с ним? — фыркает Радгар. — Эту проблему, как наши правители договорились, мы устраним по ходу дела. И очень даже скоро.

— Скоро? — хлопает глазками Жозефина. — Неужели на совете? Вы слишком смелы. Вспомните — Свар очень силен. Вы видели же Столп? Все его видели.

— Я не думаю, что он накинется на меня прямо на совете, — пренебрежительно отвечает принц. — Предварительно я опущу его в глазах Чинги и Ричарда, ведь уже видно, что Свар за хаоситов, либо же использует их, чтобы уничтожить наши войска. И потом, им займутся другие люди.

— Другие? — Жозефина ошеломлена. — Кто?

Дверь без стука распахивается, и в кабинет широким шагом входит чернокожий мускулистый человек. Огромный, словно медведь, и, судя по движениям, гибкий, как пантера. Он одет броско, как цыган, в правом ухе торчит золотая серьга, в которой сверкает бриллиант размером чуть ли не с кулачок Жозефины. От мужчины веет чудовищной аурой. У Жозефины захватывает дыхание. Это же…

— Долго еще мне ждать?! — рычит африканский варвар. — Я приехал для боя, но прохлаждаюсь уже целый день без тренировок и Сырья.

— Терпение, Ваше Величество. Осталось не больше четырех часов, — спокойно отвечает Радгар. Видимо, он уже приспособился к вспыльчивому характеру гостя. — Жозефина, позволь представить Чакайду Нкозану, короля Намибии. Ваше Величество, а эта прелестная девушка — принцесса Франции мадемуазель Жозефина Бонапарт.

Кровавые, как у быка, глаза африканца смотрят на девушку, словно на кусок мяса. Дымящегося сочного мяса. Жозефину передергивает. Любая женщина для варвара лишь нарезка для обертки чресел и больше ничего.

Она слышала о короле Чакайде. Сильнейший человек Африки. Жива-юзер, вечно жаждущий большей силы. Беспрестанно тренирующийся и каждый день сражающийся насмерть. Под пятой фанатичного правителя некогда процветающая Намибия погрузилась в нищету и голод. Промышленность исчезла, фермы разорились. Проблема была не столько в том, что Чакайда не уделял внимания экономике, а, наоборот, правитель впился в бюджет королевства, как королевская кобра, отравляя жизнь миллионам подданных. Каждый день росли налоги, придумывались новые поборы. Дошло до смешного — возник налог на окна или двери. Бедняки вынуждены были забивать оконные и дверные проемы в своих хлипких хижинах из кизяка и, при необходимости, выползать на улицу через узкий лаз в стене. Чакайда не уставал придумывать новые налоги. Все полезные ископаемые Намибии — алмазы, медь, свинец, уран, олово, цинк, золото, серебро, марганец, пириты — шли на продажу другим странам. Куда же Чакайда тратил деньги королевства? Непомерная роскошь с платиновыми унитазами и бриллиантовыми вечерними костюмами не могла сожрать бюджет некогда одного из богатейших африканских государств. Ответ прост. Чакайда закупал Сырье, много Сырья. Продукты из Нижних миров он закупал центнерами, даже тоннами. Чакайда пировал Сырьем, ел иноземные ростки и мясо не переставая. Завтрак, обед, ужин, любой прием пищи не обходились без добавок с Нижних миров. Диетологи выводили новые коктейли, и он поглощал их литрами между силовыми тренировками. Чакайда объявлял помпезные турниры, на которые съезжались бойцы со всего мира. Призовые фонды составляли миллионы рублей. Сам король тоже участвовал в смертельных поединках. И побеждал, благодаря изнурительным тренировкам и Сырью. Основными поставщиками короля были Бесоновы, но главная княгиня София не видела проблемы в том, что за желания Чакайды расплачиваются миллионы африканцев. Она не снижала цены, не отказывала чернокожему королю в поставках. Это ведь бизнес, всего лишь бизнес. Ее действиями руководили прагматичные цели. В конце концов, если нимибийцам это не нравится, что мешает им свергнуть алчного узурпатора?

Но они не могли. Все попытки бунтов и мятежей жестоко подавлялись. Никто не мог сразить могущественного диктатора. Любая попытка заранее обрекалась наповал. Это мир силы, а Чакайда был сильнейшим в Африке. Ведь он достиг ранга Абсолют, стиль Сета.

— Четыре часа. Я жду, Радгар, — грозно произносит Чакайда. — Очень надеюсь, что твой противник окажется могущественным и его хватит хотя бы на минуту боя. Иначе я разочаруюсь очень сильно.

— Не волнуйтесь, — без эмоций произносит норвежец. — Владыка Свар заставит вас поднапрячься. Если не больше.

— Это обнадеживает, — резко развернувшись, африканец покидает кабинет. Дверь остается распахнутой настежь.

Жозефина до сих пор не может отойти от сотрясающей ее дрожи. Девушке мерещатся кровожадные глаза Чакайда. Этот псих запросто мог прямо здесь ее изнасиловать и убить. Останавливало его только желание сразиться со Сваром.

— Африканцы, — пожимает плечами Радгар. — Дикари.

— Ты вызвал это чудовище в Японию! — восклицает француженка. — Как ты мог! Он не знает субординации, ему незнакома дисциплина. Этого монстра ведут только инстинкты. Он ничем не лучше тварей из Нижних миров!

— Это идея моего отца, — отвечает принц. — Он связался с негром