Она для этого слишком цельная, с чёткими границами и собственной моралью. Что не может не цеплять. И меня, и, по всей видимости, Скворечника. Потому что факт их дружбы ― загадка на загадке. Слишком уж разные они не только внешне, но и внутри.

Противоположности притягиваются, так вроде говорят? Если это правда, тогда понятно, почему меня самого так сумасшедше тянет к этой блондинке.

– Каких возможностей? Откуда взялся миллион?

– Это оборот речи. Но возможностей была тьма тьмущая.

– Карин, не надо, ― тормозит её малая.

– Если не я, кто ему об этом скажет?

– О чём? ― начинаю выходить из себя. ― Слушайте. Я этого вашего бабского шифра не понимаю и понимать не хочу. Есть что сказать: говорите напрямую.

– Если напрямую: дурилка ты, Витюш, ― Скворечник назидательно вскидывает перст с увесистым бижутерным колечком-бабочкой. ― Причём не картонная даже, обычная. Если девушка тебя целует ― она ждёт ответной реакции. По меньшей мере, больше инициативы. В идеале: приглашения на свидание. Не нужно тебе это? Ну так катись колбаской. Не хватало прыгать вокруг тебя с бубнами.

– Как тяжело было это сформулировать самой, ― как-то совсем невесело поджимает губы Алиса. ― Спасибо.

– Именно для этого у тебя есть я, детка. Обращайся.

Озадаченно выплёвываю заколку, про которую едва не забыл. Чуть нахрен не проглотил.

– Мда, девчата, ― соскабливая блёстки с языка, удручённо приговариваю. ― Любите вы усложнять и додумывать там, где усложнять и додумывать не стоит. Мозги включайте, а не обижалку. Не посчитайте меня старомодным, но прежде чем приглашать кого-то на свидание ― нужно, чтоб было на что приглашать.

У меня же в кармане дырка. Была. Вот подзаработал на неделе: в мастерской и с частично удачным спаррингом позавчера ― теперь хоть нищим себя не чувствую. И мелкую вывести смог, и даже что-то осталось. Дорогой ресторан не потянуть, но и косить под тупого романтика, за неимением альтернатив дарящего звёзды с неба, не придётся.

– И почём нынче килограмм песка? ― усмехается малая.

Ммм?

– Чего?

– А воздух продаётся как: консервированный или герметично запакованный?

Сначала не понимаю. А потом доходит.

– Стебёшься, да?

– Интересуюсь. Просто я всегда наивно полагала, что улица бесплатная и пройтись вечерком по городу вполне вписывается в любой бюджет. Но если ты так и не понял, что мне действительно важно получить от тебя ― разговаривать и дальше не имеет смысла, ― бросают с нескрываемой досадой, подзывая Чару.

Собакен сильно не сопротивляется. Той хоть и любопытно внимание Мии, но принюхивается она к ней с опаской. Мало ли, что на уме у чудаковатого дитя: вроде тискают и чешут, но кто знает? Ещё как тыкнут в глаз в целях познания мира.

Подрываюсь с земли, хватая Алису за запястье. Мелкая тут как тут. Когда отобрали живую игрушку, резко вспомнила, что в её обязанности входит бдительно пасти меня.

– Это кто? ― насупившись, требовательно складывают ручонки на груди. С учётом того, что последний из дюжины хвостиков я ей доделал не до конца, видок смешной.

– Я Алиса, привет, ― дружелюбно, но грустно улыбаются ей, распутывая поводок, обмотавшийся вокруг ног. ― А это Чара.

– Это она тебе телефон подарила, ― добавляю, зная, что волшебное слово сработает без осечек.

О чём и речь. Лёд моментально тает.

– О, да? ― радостно хлопают в ладоши, только что не припрыгивая. ― Спаси-и-ибо! Он такой классный!

– Телефон? ― не поняла Чижова.

– Сама ведь сказала: делай с ним, что хочешь, ― напоминаю.

– Сказала.

– Не против?

– Нет. Почему должна быть против? Всё лучше, чем если бы выбросил. Пусть им пользуется тот, кому это действительно нужно.

– Вот и я так подумал.

Малая вопросительно кивает на запястье, которое я всё ещё сжимаю.

– Отпустить не хочешь?

– Не очень.

Странная ситуация. Странные ощущения. Странные мы.

– Тссс, эй, красотка, ― Скворечник присаживается на корточки перед Мией. ― Пойдём, чё покажу.

Та переключается на неё, будто впервые видит. Или правда впервые видит.

– У тебя прикольные волосы, ― выдают оценку. Вполне лестную, если вспомнить, что она не любит посторонних. ― Я тоже такие хочу.

– Только через мой труп, ― предупреждающе цыкаю.

– Да и пожалуйста. Ты старый и всё равно умрёшь раньше.

– Ща кто-то ремнем по заднице получит.

– Мы оба знаем, что не получу.

Знаем. Именно поэтому эта егоза такая наглая. Чувствует вседозволенность.

– Мой косяк, но воспитательные беседы начать проводить никогда не поздно.

– Поздно, ― показывают мне язык.

– Брейк, брейк, заводилы, ― хихикает Скворечник. ― Пока не началась поножовщина, где тебя, Витюш, разделают под орех, предлагаю нам, ― пальцами изображая жест "я слежу за тобой" в сторону мелкой. ― Устроить маленький девичник и пойти запустить воздушного змея. Пускай эти двое тугодумных пеликанов поговорят наедине. Я Карина, кстати. А тебя как зовут, дерзкая девочка, которая почему-то виртуозно манипулирует плохим дядей и не боится отхватить за это люлей? ― протягивают ей руку.

– Мия, ― важничает та, сжимая её ладонь. Такая довольная, что с ней общаются как с взрослой. А не сюсюкают. ― И он совсем не плохой.

– Стокгольмский синдром, да? ― понимающе кивает Скворечник. ― Знаем такое. Мия, если он тебя похитил и требует выкуп моргни два раза. Мы тебя спасём.

– Не. Это мой брат.

– Двоюродный, ― поправляю её.

– Но брат же.

– Если ты так настаиваешь, ― благосклонно принимаю поражение. Посмотрим, что она скажет ещё лет через десять и захочет ли такого "брата" дальше иметь. Я ж всех её потенциальных поклонников за кишки подвешу у подъезда.

– Ну так что, братик Витя? ― всё подначивает Карина, вызывая дикий зуд в костяшках. ― Отпустишь сестру на чисто женское пати? Даю слово, алкоголем пичкать не буду. Всё в себя.

Отпустить с этой прибахнутой? Никогда бы добровольно не согласился, но если сейчас откажусь, Алиса просто уйдёт. А я этого не хочу.

– Пусть сама решает, ― выбираю нейтральное и заранее жалею о решении, потому что Мия затею встречает с воодушевлением. Яркая живая кукла с необычной внешностью ей понравилась.

– Гуд. Развлекайтесь, голубки, ― удовлетворённо кивает Скворечник, забирая у подруги поводок. ― Мия, ты переводные татухи когда-нибудь делала?

– КАРИНА!

– Шучу, ― смеются, уводя мелкую в неизвестном направлении. ― А, может, и нет…

– Ей можно доверить ребёнка? ― с сомнением смотрю им вслед.

– Да. Более чем, ― тихо откликается малая. ― Максимум, мы найдём их в баре, танцующими на стойке. У Мии уши проколоты, кстати? А пирсинг она никогда не просила? Я вот не просила, но на мне решили поэкспериментировать, ― смотрю на неё с плохо скрываемыми эмоциями, отчего ту пробирает на смех. ― Шутка, шутка. Совсем юмора не понимаешь? Нормально всё будет,