Молодой месяц тоненьким, изящным серпом светился в небе. Река, точно змея в серебряной чешуе, мерцала и извивалась меж берегов.

Девять магов неотрывно смотрели на водяную рябь в ожидании драгоценного послания. И вот они увидели корзину. Ее весело закружило в водовороте, а потом игривые волны выхватили ее из потока и выбросили на песок прямо к ногам волшебников. В корзине спал красивый, смуглый младенец.

Маги особо готовились к священному ритуалу. Все они должны были передать новорожденному часть своей энергии и могущества, чтобы потом каждый Мудрейший ощущал в нем частицу себя и любил его, как своего собственного сына. Верховный Чародей Агриппа, поднял вверх посох и густым, громогласным баритоном произнес:

— О, космоса силы! Младенец пред вами. Его наделите своими дарами!

Ясное небо вспорола вспышка молнии. От яркого света ребенок проснулся и открыл большие, темные, как маслины, глаза. Маги склонились над корзиной. Малыш зашевелился и обвел незнакомцев взглядом, который казался необычайно осмысленным для ребенка нескольких дней от роду, а потом стал деловито высвобождаться от пут пеленок. Выпростав ручонки, младенец залопотал что-то на своем языке. Мудрейшие удовлетворенно закивали. Перед ними, вне всякого сомнения, был Избранный. Один за другим маги воздевали руки к небесам, произнося слова ритуала и одаривая младенца частицей своей магической силы:

— В едином союзе все девять планет

Лишь раз выступают за множество лет.

Пошлите младенцу свою благодать,

Чтоб мог он сторицею миру отдать.

Меркурий, даруй острый ум и сметливость,

Проворство в делах и природную живость.

Венера, любить научи все, что есть.

Пусть сердце не тронут ни злоба, ни месть.

Воинственный Марс, дай отвагу, чтоб смело

Бросался он в битву за правое дело.

Юпитер, открой малышу поскорей

Язык первородный всех птиц и зверей.

Сатурн, научи его не отступать,

Дай волю всегда и во всем побеждать.

Нептун, покажи ему сотни дорог,

Чтоб был ему домом любой уголок.

Плутон, дай младенцу здоровья и сил,

Чтоб добрые в мире дела он вершил.

Уран, дай фантазию, суть волшебства.

Отныне лишен он земного родства,

Но в дар получает иное богатство:

Его принимаем в священное Братство.

Все это время Верховный Чародей держал на вытянутой ладони камешек с небольшим отверстием посередине, которому предстояло впитать силу космоса и стать волшебным амулетом новоиспеченного мага. По мере того, как Мудрейшие произносили заклинание, камень начал светиться. Пульсируя и мерцая, он горел все ярче, пока наконец свечение не достигло такой силы, что оно выплеснулось на небосвод розовыми, голубыми, сиреневыми и золотистыми сполохами.

Девять магов с восторгом и благоговением наблюдали, как камень, лежащий на ладони Агриппы, вдруг вспыхнул и стремительно затянул в себя небесное сияние. Скоро на ночном небе не осталось ни единого отблеска, кроме серпа месяца и крошева звезд. Амулет еще некоторое время мерцал и переливался, а потом постепенно погас, снова став серым и неприметным голышом с дырочкой, через которую был продет кожаный шнурок. Верховный Чародей собирался надеть талисман на шею младенца, но тот сам протянул ручонку и крепко вцепился в камешек, будто принимая свое предназначение. Хороший знак!

Суровые лица умудренных опытом некромантов потеплели от одобрительных улыбок.

— Отныне да будешь ты одним из нас, — произнес Агриппа, достал ребенка из корзинки и поднял высоко над головой.

В этот миг в течении реки появился какой-то предмет.

Приглядевшись, маги-правители увидели, что по воде, покачиваясь на волнах, плывет еще одна корзина. Мудрейшие в недоумении переглянулись. Они многое знали и многое пережили за свою бесконечно долгую жизнь, но ни один из них не мог объяснить случившегося. Корзина почти проплыла мимо, когда Авдий, правая рука Агриппы, очнулся и направил на нее посох. Повинуясь магическому притяжению, корзина подплыла к берегу и ткнулась в песок. Волшебники уставились на спящего в ней младенца.

Некоторое время Мудрейшие молча взирали на малыша, пока Авдий не решился вытащить его из корзины. В углу пеленки был золотом вышит герб султана. Младенца поспешно развернули. Он проснулся и заплакал, недовольный тем, что его сон так грубо нарушили, но бессмертные не обращали внимания на его крик. Все взгляды были прикованы к фамильному перстню, что висел на золотой цепочке на шее ребенка.

— А кто же тогда первый младенец?

Вопрос повис в воздухе. Только сейчас маги-правители обратили внимание на простое тряпье, в которое был завернут первый малыш. В торжественный момент ритуала никто и не подумал усомниться в том, что младенец — настоящий посланец небес.

Однако главный удар ждал бессмертных впереди. Агриппа развернул малыша, и все ошеломленно ахнули. В пеленках оказалась девочка! Великие маги смотрели на лопочущую девчушку, сжимавшую в кулачке волшебный амулет, но никто из них больше не улыбался. Лица мудрецов посуровели. Каждый осознавал, насколько чудовищную ошибку они совершили. Во главе Мудрейших не могла стоять женщина. Такое не случалось за всю историю существования острова.

Верховный Чародей поспешно положил девочку в корзину, будто одно прикосновение к ней могло его осквернить. Кто бы мог подумать, что мгновение назад маги-правители радовались тому, как крепко малыш стискивает в ручонке волшебный амулет. Как просто казалось разжать крошечный кулачок и отобрать знак острова, но это была видимая легкость. Раз переданный, амулет служил человеку всю жизнь.

Тишину нарушил Агриппа:

— Все не так безнадежно. Верховным Чародеем может стать только юноша царской крови, который пройдет посвящение. У нас есть царственный младенец. Мы возьмем его с собой на остров и будем, как и положено, двадцать один год передавать ему магические знания.

— А вдруг он не пройдет посвящения? Ведь такое бывало. Это тяжкое испытание под силу немногим и требует большого мастерства и воли, — вставил вечно сомневающийся Ксанф.

— Это зависит от нас. Мы допустили ошибку и теперь должны сделать все возможное и невозможное, чтобы наделить мальчика магическими способностями и силой, — спокойно возразил Агриппа.

— Но девочка?

— Мы не имеем права передать ей знания. Во-первых, она девочка, а во-вторых, в ее жилах не течет царская кровь. Я предлагаю отнести ее подальше от этих мест, в другую страну, и там поступить так же, как ее родители. Подбросим ее на дороге, где ее могут подобрать сердобольные люди. Мы посыплем эту дорогу пылью забвения, чтобы никто из нас не помнил, где эта девочка и никогда не смог ее отыскать. Она канет в безвестность и память о ней сотрется навсегда.

— Но ведь у нее амулет. Она уже обладает магическим даром, — Авдий высказал мысль, которая возникла у всех.