Так что произошедшее 17 сентября 1939 г. было в своем историческом смысле не агрессией СССР против Польши, а ликвидацией польской агрессии.

Вступившие на территорию «крэсов всходних» как освободители советские войска избегали, где это было возможно, столкновений с польскими частями. Начальник штаба при ставке главнокомандующего польской армией генерал В. Стахевич в донесении отмечал: «Советские солдаты не стреляют в наших, всячески демонстрируют свое расположение…». Зам. начальника штаба генерал Ю. Яклич в те дни записал в дневнике: «Большевики на рассвете перешли границ танковыми и моторизованными частями. Танки идут открыто с белыми флагами.,. Наша армия дезориентирована. Одни оказывают упорное сопротивление, другие пропускают советские войска. Те обходят их и продвигаются дальше».

Все западные исследователи констатировали, что инциденты во время вступления частей Красной Армии имели локальный характер и широких размеров не принимали. Отмечался также и тот факт, что советские войска продвигались нарочито медленно, что давало возможность польским частям отходить к румынской границе. Особенно медленно шло продвижение на юг от Львова.

* * *

Немецкое командование, как писал впоследствии германский посол в Бухаресте Фабрициус, «было в ярости оттого, что русские не постарались как можно быстрее закрыть румынский коридор для польских властей и армии…». Большинство этих же исследователей приходит к выводу, что действия Советского Союза ничего не могли изменить, поражение Польши в войне с Германией было практически свершившимся фактом.

22 сентября 1939 г. английским и французским генштабами был подготовлен рапорт, квалифицировавший действия СССР по отношению к Германии как упреждающие и отмечавший, что они были «предприняты лишь тогда, когда стало очевидным окончательное поражение Польши, с которой история сыграла злую шутку». На самом деле история сыграла злую шутку с немцами — но они поймут это чуть позже…

Как подметил американский историк Б. Будурович, в июне 1936 г. Польша препятствовала принятию международных санкций против фашистской Италии, захватившей территорию Абиссинии (Эфиопии) именно ввиду того, что последняя, по слонам Ю. Бека, якобы «перестала существовать как государство».

Что ж, ныне пришел черед и Польше «перестать существовать как государству»…

Присоединив Западную Белоруссию и Западную Украину, Советский Союз серьезно отодвинул свои западные границы, что в будущей войне с Германией оказалось весьма важным. Может быть, стало главным итогом этого присоединения.

До 17 сентября 1939-го в Белоруссии польско-советская граница проходила всего в 40 км от Минска (до тогдашней границы, станции Негорелое, сегодня скорый поезд от Минска идет двадцать пять минут), в 140 км — от Витебска, в 120 км — от Мозыря. После 17 сентября 1939-го расстояние от Минска до границы составило от 330 км, до Гродно до 360 км до Бреста, от Витебска — 450 км, от Мозыря — 400 км.

На Украине советско-польская граница проходила в 30 км от Каменец-Подольского, в 40 км — от Новограда-Волынского, и 100 км — от Коростеня, в 50 км — от Проскурова, в 150 км — от Житомира. После воссоединения украинского народа: граница от Каменец-Подольского прошла в 300 км (прибавка в 270 км), от Новограда-Волынского — в 240 км, от Коростеня — в 280 км, от Проскурова — в 320 км, от Житомира — в 400 км.

Летом 1941-го немцам пришлось с боями проходить эти дополнительные сотни километров — теряя технику, людей и, что самое главное, — драгоценное время. Ведь последнее было использовано для мобилизации, эвакуации населения и заводов, подготовки новых оборонительных рубежей.

Сейчас достоверно известно о катастрофе первых недель войны и стремительном продвижении немцев. Можно только предугадать, куда мог бы дойти вермахт, и чем бы вообще закончилась Великая Отечественная война, если б не было «буфера» из экс-польских территорий, если бы немецкое наступление началось бы от старой советско-польской границы.

Правда, Минск немцы и так взяли исключительно быстро — через неделю; но ведь могли — на второй день войны! В Полоцк немецкие танки вошли на 24-й день войны (а могли бы — через три дня), Витебск пал на 18-й день, Мозырь — на 51-й. В Украине на линию Новоград-Волынский-Проскуров-Каменец-Подольский фашисты вышли на 17-й — 18-й день войны. Бои под Коростенем длились до 53-го дня войны.

В целом, сентябрьский поход Красной Армии в Польшу все неангажированные историки признают естественным и нормальным внешнеполитическим ходом Советского Союза, справедливым деянием — по всем нормам международного права. Так считают все нормальные ученые, специалисты в области истории Второй мировой — за исключением догадайтесь кого.

Действительно, история никого не учит. Похоже, старый сценарий пытаются повторить и в наши дни. Польские «профессора истории» вместо объективного анализа и изложения реальных фактов вещают своим доверчивым студентам фальшивые байки о начале Второй мировой и о вкладе Польши в победу антигитлеровской коалиции. Диву даешься, кому нынче в польских университетах раздают звания профессоров! Ничего поэтому нет удивительного в том, что оценки событий 17 сентября 1939 г. диаметрально различаются по разные стороны границы на Буге, ибо мы знаем истину, а поляков их «профессора» беззастенчиво дурят. Дурят именно так, как опытные «кидалы» разводят деревенских дурачков на варшавском базаре. И будут продолжать интенсивно дурить, врать, изворачиваться и дальше — ибо эти их действия четко ложатся в общую канву антироссийской истерии, что ныне вновь правит бал на Висле и Варге, на древних землях Пястов и Ягеллонов. Истерии, что отравляет воздух в моей Польше, отданной сегодня на поругание злобным идиотам, старательно исполняющим любые пожелания своего брюссельского барина и вашингтонского военного вождя. А жаль.

* * *

Сегодня польское телевидение, польские книги (от школьных учебников до капитальных исторических трудов), весь информационный мир Польши старательно создает легенду об Армии Крайовой — единственном победителе Германии во Второй мировой войне.

«Рождение» Армии Крайовой выглядело весьма мелодраматично. Ночью с 26 на 27 сентября 1939 г., накануне капитуляции Варшавы, генерал Михал Карашевич-Токажевский получил приказ Верховного Главнокомандующего, сбежавшего и Румынию, создать подпольные военные силы. В течение нескольких недель он собрал группу офицеров, которые избежали плена и (по польским источникам) «ex nihilio создали мощнейшее конспиративное войско в оккупированной Европе». Заметьте-«мощнейшим конспиративным войском в Европе» названа не армия Иосипа Броз Тито, к 1944 г. состоящая из десятка корпусов (!); даже не албанские партизаны, в том же году самостоятельно освободившие свою страну; не словацкие повстанцы, чье национальное восстание охватило территорию в сто тысяч квадратных километров и продолжалось три месяца; нет, «самым мощнейшим подпольным войском» названа сидевшая по хатам Армия Крайова!

Ее первоначальное название звучало громко: Служба Победе Польши (Служба Звыценству Польски — Służba Zwyęstwu Polski — SZP), позже Союз Вооруженной Борьбы (ЗВЗ), а с февраля 1942 г. — Армия Крайова (АК), под которым-то названием оно наиболее известно.